ЭПИЛОГ

Никогда не поздно жить долго и счастливо.

ГОД СПУСТЯ

Перевязывая цветы на надгробной плите, я прикоснулся к словам, начертанным на камне.

Тейя.

1995-2020

Любимая девушка и мать.

Навсегда любимая.

Елена подбежала ко мне на своих крошечных ножках, неся в руках несколько белых орхидей, хотя некоторые из них выпали из ее маленьких рук. Она одета в белое платье в цветочек, волосы заплетены в косу.

Абсолютное совершенство.

Я улыбнулся, протягивая ей руку.

— Что у нас здесь? — спросил я, целуя ее в висок.

— Я тоже купила цветы для мамочки.

Ее яркая улыбка растопила мое сердце, но, осознав, что некоторые из них были раздавлены ее хваткой, ее улыбка исчезла.

Она посмотрела на идеально завернутый букет, и ее губы слегка дрогнули.

— Мамочке это не понравится.

Одаривая ее мягкой улыбкой, я посадил ее между своих бедер и взял в руку цветы со сломанным стеблем.

— Ей понравится.

Елена покачала головой.

— Теперь букет сломан.

Приподнимая ее голову за подбородок, я поцеловал ее в нежную щеку.

— Поверь мне, это идеально для мамочки. Потому что, даже если он сломлен, она будет любить его всем сердцем.

Так же, как она любила меня.

Ее щеки порозовели, отчего она стала выглядеть еще красивее.

Я положил цветы рядом со своими и обнял нашу дочь.

— Знаешь, мамочка прислала своему маленькому ангелочку с небес кое-что особенное.

Ее лицо мгновенно озарилось, как фейерверк, когда она повернулась ко мне лицом, и в ее глазах отразилось возбуждение.

— Что?

Я достал из кармана костюма бархатную коробочку и протянул ей.

Ее пухлые ручки тут же схватились за него, когда она со щелчком открыла коробку. Вид того, как ее глаза светились радостью и изумлением, заставили мое сердце трепетать от чистого экстаза.

— Оно такое красивое, — засияла она, вынимая ожерелье и рассматривая его так, словно для нее это одно из Семи чудес света.

Взяв ожерелье, я помог ей надеть его на шею.

Откидываясь назад, я любовался ее невинной красотой и частичкой ее матери рядом с ней. Я заказал ожерелье, разработанное специально для нее, желая, чтобы оно было у нее на память о матери. На нем такое же сердечко с изогнутым крестом, за исключением того, что оно сделано из рубина.

Подбежав к надгробию сбоку, она запечатлела на нем поцелуй, с радостной улыбкой сжимая сердечко, подвешенное между указательным и большим пальцами.

— Спасибо, мамочка, — прошептала она, бросаясь обратно ко мне.

Приход сюда всегда возвращал печаль и вину, давящие на мое сердце. Наклоняясь вперед, я произнес ее имя, зная, что каждый раз, когда я это делал, мне казалось, что я касался ее лица. В прошлом году я перевез ее гроб в Италию, потому что хотел быть ближе к ним обоим. Каждый раз, когда я навещал ее могилу, я всегда брал с собой Елену, но ни разу ничего ей не сказал. Я пытался заговорить с ней, всего одно слово, но чувствовал, как мой разум немел при одной мысли о ее холодном мертвом теле.

Что бы я ни говорил и ни делал, ничто и никогда не вернуло бы ее. Но одно я точно знал: она бы не хотела, чтобы я жил в нищете всю оставшуюся жизнь, потому что я бы не хотел этого для нее, если бы был на ее месте.

Прошел год с тех пор, как она ушла от меня навсегда, но память о ней навсегда оставалась запятнанной в моей душе. Разговаривая со священником, я попросил не указывать ее фамилию по мужу. Этот ублюдок никогда больше не запятнал бы ее каким бы то ни было возможным способом. Она заслуживала того, чтобы жить в мире после смерти, в покое, которого у нее никогда не было, когда она дышала.

Но сегодня… Я хотел кое-что сказать.

Держать каждое слово глубоко запрятанным становилось невыносимо. Я начинал уставать, скрывая все.

Именно это привело к нашему разрушению. Из-за этого я потерял любовь всей своей жизни.

Но я не позволил бы этому случиться снова. Я извлек уроки из своих ошибок.

— Почему бы тебе не пойти и не нарвать еще цветов? — предложил я Елене, которая убегает на луг.

Отступив назад, я засунул руки в карманы и глубоко вздохнул.

— Я знаю, ты никогда не простишь меня за то, через что тебе пришлось пройти из-за меня. Я не заслуживаю твоего прощения. Но я не могу описать, как мне одиноко без тебя.

Я поднял взгляд, чтобы посмотреть на окружающие могилы.

— Мы оба знаем…Меня не было рядом, когда ты нуждалась во мне. И это чувство вины всегда будет жить в моем сердце. Потерять тебя - мое наказание за то, что я недостаточно любил тебя.

Я поморщился, как от физической боли, когда выдавливал эти слова из своих губ.

Судорожно сглотнув, я оглянулся на ее могилу и улыбнулся.

— Но нашу дочь не постигнет та же участь. Я буду защищать ее всеми силами и волей, которые есть во мне. Она - самое совершенное создание, ангел, и я не знаю, как тебя отблагодарить за то, что ты подарила мне такую чистую невинность в самое тяжелое для меня время.

Я хрипло рассмеялся.

— Она тоже становится фанаткой Marvel. Она тоже скоро пойдет в школу, и она уже умнее, чем кажется. Ты бы так гордилась ею.

Я опустил подбородок на грудь и нахмурился.

— Я знаю, что потерял тебя в этой жизни. Но никто никогда не заменит тебя в моей душе и сердце. Там ты всегда будешь жив.

Чем больше я говорил, тем больше мой голос дрожал.

— Я больше не буду жить в темноте, как и наша дочь. Ты всегда будешь моим светом, Ангел. Никто никогда не заменит тебя. Ты будешь единственной матерью Елены и моей единственной настоящей любовью.

Я шмыгнул носом, уставившись на ее имя.

— Она скучала по тебе с того дня, как я рассказал ей о тебе. Но мы оба навещаем тебя, потому что ты нам нужна.

Я поковырял грязь ботинком. Я сожалел о каждом мгновении, которое она провела, страдая из-за меня, и, возможно, сейчас я не смог простить себя, но со временем... однажды я смог бы.

— Я очень люблю тебя, Ангел. И всегда буду.

Некоторым людям предназначено влюбляться друг в друга. Но иногда им не суждено быть вместе так, как они хотели.

Я поморщился от боли и судорожно сглотнул, чувствуя, как жжение пронзило мое горло. Я обернулся и увидел, что Елена вернулась, на этот раз бережно держа цветы. Присев на корточки, я поцеловал ее имя на холодном, твердом камне и отступил, когда появилась Елена.

— У меня есть еще.

Она аккуратно положила цветы на могилу матери, как будто изо всех сил старалась, чтобы все было идеально.

— Ты готова идти? — спросил я.

Она с энтузиазмом закивала и взяла меня за руку, пока мы шли обратно к моей машине, направляясь к нашему любимому месту, а охранники следовали за нами.

"To The Wonder" от Aqualung звучало из динамиков, пока я вел машину с Еленой на заднем сиденье, которая была поглощена своей новой книгой.

Мы выехали на склон холма и направились на восточную сторону. Поездка была тихой, если не считать играющей музыки и грохота океанских волн, которые становились все ближе и ближе. Мы прибыли в приют через тридцать минут. Мы въехали в ворота, и я припарковал машину на кольцевой подъездной дорожке. Заведение расширили за счет большего количества комнат и дополнительных двух этажей, чтобы вместить больше детей.

Мы провели несколько минут с детьми и матерью Лаурой, прежде чем с Еленой отправились в наше уединенное место. Взяв одеяло, корзинку и книгу в одну руку и держа Елену за руку в другой, мы направились к розовому полю, которое было посажено в память о Тейе.

В то время я отрицал это, но теперь принимал с гордостью. Я даже соорудил скамейку, выгравировав на дереве инициалы «T», «L» и «E».

Я расстелил одеяло и поставил на него корзину. Прислонившись спиной к скамейке, я протянул Елене руку, позволяя ей занять свое место, когда она принесла мне свою книгу.

Голова Елены легла мне на грудь, когда я начал читать ее недавно ставшую любимой книгу.

Ромео и Джульетта.

Я улыбнулся, думая о том, как сильно она похожа на свою мать.

— На чем мы остановились? — спросил я, пролистывая страницы.

— Ромео собирался встретиться с Джульеттой на террасе.

Найдя нужную страницу, я начал читать ей, не отрывая глаз от слов.

ДЖУЛЬЕТТА

О Ромео, Ромео! Почему ты Ромео?

Отрекись от отца твоего и отрекись от имени твоего.

Или, если ты не хочешь, поклянись мне в любви,

И я больше не буду Капулетти.

ПЕРЕВОД

О, Ромео, Ромео, почему ты должен быть Ромео? Забудь о своем отце и смени имя. Или же, если ты не изменишь свое имя, просто поклянись, что любишь меня, и я перестану быть Капулетти.

РОМЕО

(в сторону) Мне услышать еще или мне говорить на этом?

ПЕРЕВОД

(про себя) Должен ли я слушать дальше или мне следует говорить сейчас?

ДЖУЛЬЕТТА

Моим врагом является только твое имя. Ты — это ты сам, хотя и не Монтекки.

Что такое Монтегю? Это ни рука, ни нога,

Ни руки, ни лица, ни какой-либо другой части

Принадлежащий мужчине. О, будь каким-нибудь другим именем! Что в имени? То, что мы называем розой

Любым другим словом пахло бы так же сладко. Так и Ромео, если бы его не звали Ромео,

Сохранить то дорогое совершенство, которым он обязан

Без этого титула. Ромео, забудь о своем имени,

И за это имя, которое не является частью тебя

Беру все на себя.

ПЕРЕВОД

(все еще не зная, что РОМЕО слышит ее) Моим врагом является только твое имя. Ты все равно останешься собой, даже если перестанешь быть Монтекки. Что такое Монтегю вообще? Это не кисть, не ступня, не предплечье, не лицо и не любая другая часть человека. О, будь каким-нибудь другим именем! Что означает имя? То, что мы называем розой, пахло бы так же сладко, если бы мы называли его любым другим именем. Ромео был бы таким же идеальным, даже если бы его звали не Ромео. Ромео, забудь свое имя. Торгуй своим именем — которое на самом деле не имеет к тебе никакого отношения — и получи взамен всего меня...

Я продолжил читать ей, пока Елена не заснула у меня на руках. Положил книгу на одеяло, заключил ее в объятия и смотрел, как волны разбивали друг о друга.

Мягкий порыв ветра развевал мои волосы, лаская кожу. Я был удивлен, насколько здесь было тепло и гостеприимно. Просто нахождение здесь возвращало мне все воспоминания, которые мы с Тейей создали вместе.