Франко, но не один, а Ромеро был рядом с ним с решительным видом.

— Сэр, вас хочет видеть Ромеро. Он говорит, что это важно.

Он отошел в сторону, пропуская Ромеро в комнату, пока тот не встал передо мной с беспокойством, сочащимся из его взгляда и лица. Я наблюдал, как двигался его кадык, когда он подавлял нервозность. Храброго и свирепого солдата, которого я встретил в тот день, сегодня здесь нет, передо мной стоял кто-то другой.

Тот, кто не отдавал себе отчета в собственных действиях.

— Что привело тебя сюда? — спросил я, засовывая руки в карманы.

Удерживая его взгляд своим напряженным взглядом.

— Это насчет Тейи. И мне нужна твоя помощь.

Мое тело тут же замерло, когда я посмотрел на Максвелла, который стоял рядом со мной, скрестив руки на груди, и встретился со мной взглядом, с любопытством приподняв бровь.

— А что с ней? С ней что-нибудь случилось?

Он прерывисто вздохнул.

— Я уже предал свой народ, рассказав тебе так много. Но сегодня я противостою своему собственному народу, чтобы спасти единственную женщину, которая всегда относилась ко мне как к человеку.

Я нахмурился в замешательстве, когда неизвестный ужас наполнил мое сердце.

— Аид... — заикаясь, произнес он. — Когда она вернулась обратно, Аид был по-настоящему зол из-за того, что не только потерял так много своего имущества, но и стал посмешищем среди своих людей из-за секс-записей, которые ты ему прислал.

Внутри меня вспыхнуло чувство вины, но я не позволил ему отразиться в моих глазах.

— Она едва успела войти в дом, как Аид наказал ее. Он... он не только заявил своим солдатам, что они могут использовать его жену как свою личную шлюху, но даже разрешил накачать ее наркотиками.

— Что? — едва слышно спросил я, когда в ушах у меня забарабанило.

Каждое слово, слетавшее с его губ, лишало меня способности думать и говорить. Я чувствовал, как земля ушла у меня из-под ног, когда мой мир перевернулся с ног на голову за считанные секунды. Мои нервы дрожали от всех темных эмоций, известных человеку. Мое сердце колотилось в груди так быстро, что я почувствовал, как оно подступило к горлу.

Тейя… Но Аид никогда бы...

Нет. Этого не могло быть. Это ненастоящее.

— Я ничего не добьюсь, обманывая тебя. Он всегда был для нее чудовищем...

— Подожди. Что ты имеешь в виду под «всегда»? — спросил я, когда, наконец, обрел дар речи и подошел к нему.

— С самого начала их брака он относился к ней как к собственной боксерской груше. Он бил ее... пинал, бил кулаком... — он покачал головой. — Он делал все возможное, чтобы причинить ей физическую и эмоциональную боль. Я это слышал. Я слышал, как она звала на помощь, я слышал, как она кричала в агонии, когда я стоял возле их дома, как сторожевой пес.

Я проглотил комок в горле, почувствовав, как из меня высосали воздух.

— Расскажи мне все. Не упусти ни единой детали, — потребовал я с враждебностью в глазах.

— Но, сэр, он мог быть... — перебил Франко, но когда я предупреждающе поднял руку, он закрыл рот.

— Ни единого гребаного слова от тебя, Франко. Ни единого слова. Говори, Ромеро.

И он заговорил.

Он рассказал о том, как мой брат женился на Тейе, чтобы отомстить мне, потому что знал, что я любил ее всем сердцем. Он объяснил, что мучил ее так же, как хотел мучить меня. Он знал, что я всегда был частью Тейи, и использовал это в своих интересах, вымещая на ней свой гребаный гнев.

Ромеро рассказал о том, что Аид шантажировал Тейю, чтобы она предала меня, обменяв ее свободу, если она сделала бы то, что ей сказали. Но когда он заговорил о том, как ее использовали день и ночь и как над ней издевались, как над... животным... это меня вывернуло наизнанку.

Ее наказывали из-за меня.

Тейя стала жертвой ревности и жажды мести моего брата по отношению ко мне.

— Вначале она делала все возможное, чтобы связаться с тобой. Даже писала тебе письма, но ты так и не ответил на них. В течение двух лет она продолжала писать тебе, но когда ничего не получила взамен... она сдалась и жила со своими последствиями, как будто это была обычная жизнь.

Слезы навернулись мне на глаза, дыхание стало прерывистым.

— Письма? Куда она его адресовала?

— Сюда. В твой дом.

— Но я так ничего и не получил. Все мои письма и документы, которые мне присылают по почте, всегда...

Я остановился на полуслове, когда меня осенило. Мой взгляд переместился на Франко, который все еще стоял в дверях с намеком на страх, появившимся на его лице.

И вот тогда все недостающие головоломки сложились воедино, раскрывая скрытые секреты и темное прошлое, которое всегда скрывалось за мной, но я никогда не был свидетелем этого. Я был ослеплен моим самым доверенным человеком.

— Максвелл и Ромеро выйдете из комнаты. Мне нужно поговорить с Франко.

Они оба почувствовали недоброжелательность в моем тоне и вышли из комнаты, оставив только меня и Франко. Единственным источником света, освещавшим комнату, был огонь, потрескивающий в камине.

— Сэр, он лжет. Это ловушка...

Придя в возбуждение от его слов, я взял нож, лежавший на столе, и швырнул его в него, когда он глубоко вонзился в его правое плечо, и он взвыл от боли, держась за свое теперь уже поврежденное плечо. Кровь тут же просочилась на его рубашку.

— Сэр...

— Еще одно гребаное слово, и я выстрелю тебе прямо между глаз, — я выплюнул слова, как яд. Он принял мои слова всерьез и замолчал. — Ты был моим самым надежным человеком с того дня, как появился в моей жизни. Ты был единственным мужчиной, которому я доверял во всем. И ты вонзил мне нож в спину, как гребаная змея. Я больше не обязан выслушивать твою чушь. С меня хватит.

Достав кастет, я подошел к нему с темной яростью, окутывающей меня. Ужас в его глазах был достаточным доказательством того, что он был виновен в своих грехах и теперь должен расплатиться за это.

— На колени.

Услышав мою команду, что-то изменилось. Он на мгновение закрыл глаза, а когда они снова открылись, в них больше не было страха. Фактически, в них вообще не было эмоций. Он снова был бесчувственным ублюдком. Без дальнейших возражений он опустился на колени и уперся руками по обе стороны тела, как будто сдавался смерти.

— Она пострадала из-за тебя, — усмехнулся я, слегка приподнимая его голову, удерживая за воротник, и сильно ударил кулаком по лицу.

Из его рта не вырвалось ни звука агонии, что заставило мою ярость вскипеть еще больше.

— Она годами ждала, что я спасу ее, но ты держал меня в неведении.

УДАР.

Я почувствовал его кровь на костяшках своих пальцев.

— Я потерял ее однажды, но когда у меня появился другой шанс, я потерял ее снова из-за твоей жадности.

УДАР.

У него пошла кровь из носа, но этого, казалось, было недостаточно, чтобы успокоить меня. Я хотел большего. Мне нужно было больше. Я жаждал его крови до тех пор, пока в его теле ничего бы не осталось.

Я продолжал бить кулаками по каждому дюйму его лица, пока оно не покрылось кровью вместе с порезами на коже. Обе мои руки стали кроваво-красными, когда он, пошатываясь, прислонился к двери, как слабый слабак. Его белая рубашка стала пунцовой. Даже с моих кастетов капала кровь.

— Я не могу даже слушать твой голос, но я должен знать. Почему? — Его полузакрытые глаза встретились с моими, когда он ответил.

— Потому что ты был единственным, кто относился ко мне так, будто я что-то значу. Ты доверился мне и дал мне место рядом с собой, — его голос был хриплым, когда он задыхался и кашлял. Кровь стекала на пол, пока он продолжал. — Я был не твоей пешкой, я был твоим слоном. Единственный, кто мог защитить короля, кроме королевы. Но я знал, что она заберет все это, если вернется в твою жизнь. И я не ошибся, сэр. Король создан для того, чтобы править, а не подчиняться своей королеве. Но к тому времени, как ты доберешься до своей королевы, все закончится. Игра будет окончена... — его голос затих.

Достав свой нож, я провел кончиком лезвия ему между глаз.

— Король создан для того, чтобы править наверняка, но я правлю ради своей королевы, потому что в реальности и в игре она обладает высшей властью. У нее больше власти, чем у тебя.

Он хихикнул и изобразил самую слабую улыбку.

— Я жаждал занять ее место, потому что ты был властелином моего сердца. Я поклялся себе, что сделаю все возможное, чтобы мой король... — он энергично закашлялся. — Но в этой жизни... судьба не отвела мне моего законного места. Но я не сдамся, сэр, потому что у меня будет мой король, даже если это отнимет у меня миллион жизней и разное время.

Хватка моего ножа усилилась.

— С таким гниющим сердцем и разумом такому отбросу, как ты, место в аду. — С этими словами я вонзил нож ему между глаз. — Пусть ты никогда не обретешь покой.

Я вонзил нож дальше, наблюдая, как он прошел сквозь его череп, как кровь брызнула и покрыла мою руку и рубашку. В мгновение ока его тело стало безжизненным, и он упал на землю.

Позвав охранников, я приказал им избавиться от тела, выбросив его в мусорный контейнер, где мусору самое место.

Но Франко больше не имел значения.

Я не мог терять времени. Я должен спасти ее.… Я не мог потерять ее на этот раз.

Не сдавайся, ангел. Я иду за тобой.

Пожалуйста, не сдавайся.