Или моя собственная травма, если уж на то пошло.

Мама замялась, подыскивая слова и не находя их.

Я взял с тумбочки ее телефон и помахал им, уверенный, что местонахождение Эйлин находится внутри.

— О, и эту женщину зовут Фэрроу. И я планирую сделать ее своей женой.

Сказав то, что хотел сказать, я повернулся и направился к двери. Стук моих мокасин эхом отдавался в жуткой тишине.

Внезапно к ним присоединились еще несколько ног.

— Ты не можешь разорвать со мной отношения. — Мама попыталась ухватиться за рукав моей рубашки. Пот просачивался на ткань с ее липких лап. — И уж точно ты не можешь жениться на этой женщине.

Я повернулся в коридоре, оскалив зубы.

— Я принял решение.

На этот раз я прибавил шагу.

Она вскрикнула и побежала за мной. В гостиной мы миновали Селесту Айи, которая с любопытством покачала головой. Я распахнул двери и начал спускаться по лестнице, когда услышал позади себя мамин визг.

— Подожди.

Ничто во мне не хотело повернуться и дать ей время, особенно учитывая приближающийся срок. Тем не менее, я все равно повернулся на ногах, наблюдая за ней на вершине лестницы.

Она вцепилась в лацканы халата, а другой рукой уперлась в дверную раму. Как будто она не могла удержаться на ногах.

Я крепче сжал украденный телефон.

— Что?

— Я не могу... — Она закрыла глаза. Затем наступила тишина.

Я взглянул на часы.

— Что не можешь?

Мне нужно было как можно скорее расторгнуть помолвку с Эйлин.

— Не могу... — Мамины глаза распахнулись. Широкие и выпуклые.

На секунду она выглядела удивленной, как будто увидела что-то, чего не ожидала увидеть.

— Хватит, мам.

Но вместо ответа она рухнула на ноги, как олененок, пытающийся сделать первый шаг, рухнул на пол и умер.