– Я-то Роместамо, но ты... Ты ведь из мориквэнди? Тёмных эльфов. – Палландо узнал силванский диалект.

Эльф ничего ему не ответил. Вместо этого он, перестав с беспристрастным видом взирать на своего пленника, углубился в три основных своих книги одновременно, как если бы у него имелось три глаза, а не два, и умение «поличтение».

– Отчего пленил ты меня, словно враг я тебе?

Эльф тут же отбросил своё чтение и вновь обратил свой взор на Палландо, глядя на него в упор своими зоркими глазами.

– Поди, разбери, кто друг, а кто враг.

– Я мог бы помочь! – Воскликнул синий маг, переминаясь с ноги на ногу. Он буквально валился от усталости, но отчаянно старался не подавать виду.

– Боюсь, тебе самому требуется помощь, отче, – эльф хотел было засмеяться, но вместо этого скорчил странную и даже болезненную гримасу, словно ему трудно или же лень демонстрировать свои эмоции публично.

Побагровев от такой наглости, от такого хамства Палландо разозлился, и вот: бечева развязалась сама.

– Ну, вот видишь, – всё так же прохладно и отстранённо заметил эльф. – Теперь ты свободен.

– Судя по всему, я нахожусь в Рун. Но ты ли правитель всех этих земель? Разве это не земли вастаков-истерлингов, которые время от времени вторгаются в Гондор?

– Ты ещё в Дорвинионе, близ течения реки Карнен (которую мы именуем Фэриэннуин). – Как бы нехотя изрёк эльф. – Рун восточнее, если тебе туда. Кханд и Харад далеко на юге.

– Откуда такой холодок? Но удивлён я скорее тому факту, что эльфы селятся так далеко от Запада.

– Я знаю, кто ты и зачем здесь, – начал эльф, перегнувшись через весь стол. Остыв, он вдруг вытащил из ниоткуда большой, гладкий, полупрозрачный шар.

– Палантир?

– Тот самый, что сгинул в море. Утерянный при затоплении Нуменора. Я... Я нашёл его.

– С каких это пор лесные эльфы ещё и мореплаватели???

– Отнюдь. Я не стану распространяться, как именно он ко мне попал.

– Палантиры не могут видеть так далеко! – Возразил Палландо, теряя всяческое терпение – этот эльф стал ему крайне неприятен. – Ты не можешь знать, что деется в Валиноре! Кто же ты на самом деле?

Эльф засмеялся – на этот раз это ему удалось.

– Отступник! Мало того, что твой народ изначально ослушался Единого, отринув его призыв присоединиться к Свету валар, так ты ещё и потешаешься? Откуда-то выкрал палантир, пленил беззащитного старика и сидишь, измываешься!

– Такого ли уж беззащитного? – Опять разулыбался эльф, и улыбка его очень не понравилась Роместамо.

– Стыд, срам и позор! Ибо слышал я про мудрость и благородство эльфов, но ты и племя твоё... Пожалуй, люди будут повежливее тебя.

– Люди? – Расхохотался тёмный эльф, дав волю чувствам. – Давно же валар и майар не бывали в Средиземье!

– Что ты хочешь этим сказать? – Не понял Палландо.

– Ступай, Роместамо, – встав из-за стола, эльф принялся выпроваживать синего мага из своего лесного шатра, ибо как такового дворца у него не имелось. – Пытай счастья с людьми, коль думаешь, что они лучше.

И отправился Палландо к людям.

***

Тем временем Алатару, другому синему магу пришлось ещё тяжелее, нежели Палландо, ибо его путь начался в ледяной пустыне – где-то там, дальше, в горах притаилась заброшенная крепость Утумно. И как один волшебник скитался в жару и ветер, другой мучился и страдал в стуже. Но если первый хотя бы примерно знал, куда следует держать путь и что искать, второй вбил себе в голову, что для начала необходимо встретиться с главой своего ордена.

Откуда-то Алатару открылось, что Саруман должен находиться где-то в Изенгарде – но где этот самый Изенгард, он не имел ни малейшего представления. Шли дни, недели, месяцы, но синий маг никак не мог пройти на юг – всюду сплошная стена неприступных Эред Митрин. Даже если бы волшебник умел летать – по другую сторону гор кратчайший путь на юг охраняется гоблинами Гундабада. Разумеется, он, Алатар, не какой-нибудь там немощный старик (даже если с виду это и так); он может, в случае чего, применить и магию, но в таком случае по всему Средиземью разнесутся слухи о волшебнике, и секретная миссия будет провалена.

«Только при крайней нужде, – стучал зубами от холода синий маг, – Ведь неизвестно, на кого подействует моя сила, а на кого – нет». Сейчас чародей и кудесник наколдовал себе лишь пару сухарей, горячий бульон да робу потеплее.

Вымотавшись полностью (от его былой, изначальной выносливости не осталось и следа) Алатар благодаря своей вере и вопреки напастям на втором дыхании инстинктивно направился на Запад, в сторону дома, ориентируясь по звёздам, ибо самые дальние из них, со знакомым ему интервалом мерцания, светили над всем Аманом.

Оставив по левую руку Карн-Дум, Алатар благополучно выбрался из Фородвайта – но лишь затем, чтобы держать дальнейший путь на Форохель и далее к лоссотам, живущим близ Ледяного залива. Да, сейчас и перед Алатаром стала вырисовываться карта Средиземья. Если повезёт, он отправится в бывшие земли Арнора – возможно, южнее, в Эриадоре он повстречает Митрандира (если тот, по его предположению, всё же там).

Но Гэндальф не был в это время в Эриадоре – он восстал в неопределённом месте, откуда позже переселятся предки хоббитов на Запад, чтобы основать Шир.

– Приветствую тебя, Моринехтар, – окликнули проходящего путника из неприметной с виду придорожной лачуги.

Из заснеженного жилища вышла молодая дева и знаком пригласила Алатара внутрь.

– Откуда вы знаете моё имя? – Удивился синий маг.

– Знаю я многое, – отмахнулась девица Севера, – Но не будем об этом. Главное, что я могу предложить нуждающимся пищу и кров.

– Вы из провидиц? – Спросил Алатар.

И во второй раз спасительница дала понять, что не желает говорить на эту тему.

«Алатар, или Моринехтар, – нарёк отец, беря на руки младенца, – что значит «благородный» и «великий», но также и «пришедший после», ибо последним изберут, и последним он прибудет в дальние, неизведанные доселе нами края».

Испив напитка, Алатар окреп физически, но в остальном почувствовал он подвох, изъян. Такая минутная ясность вскоре ушла, взамен же явилось полное доверие к приютившей его деве.

– Мне надобно поскорее в Изенгард, – заплетающимся языком выговорил синий маг, вставая и собираясь в путь.

– Конечно, Моринехтар, – согласилась девица, представившись, наконец, Мовиэной. – Я лично сопровожу тебя в Изенгард, а по пути покажу Алверру, Дэнбург, Лориэнталь и Зайгород.

– Но разве семья твоя отпустит тебя? Разве не слишком юна ты для опытного проводника?

– К сожалению, я сирота и с детства сама о себе заботилась. Грибы, коренья, травы, ягоды – тем и выживаю (хотя изредка я охочусь на зверей). Я знаю Средиземье, как свои пять пальцев; исходила я его вдоль и поперёк. Не настиг же меня лютый враг, ибо в жилах моих течёт также и кровь Следопытов.

Мовиэна говорила, а сама глаз не сводила с лица Алатара, словно хотела проверить его реакцию (например, достаточно ли много он знает о Средиземье, ведь к синему магу вернулась память, временно утраченная при попадании в иную среду). Особый акцент она сделала на слове «следопытов», но оно не произвело на Алатара ровным счётом никакого впечатления (во всяком случае, внешне это ничем не выразилось).

Прошли месяцы, прежде чем Мовиэна, плутая и петляя, подвела Алатара к Изенгарду.

– Ну, вот и всё, Моринехтар. Это – холм Изгайнгв, и на вершине его – крепость Кирит-Алкан; а это – холм Изхэпшиг, и на вершине его – крепость Кирит-Улгой.

Только сейчас до Алатара, наконец, дошло, что его самым примитивным (и в то же время гадким) образом дурят.

– Лжёшь! – Рявкнул синий маг, отреагировав столь бурно неожиданно для самого себя. – Подлость и обман! Куда ты меня заманила, ведьма? О валар, я угодил в ловушку!

Мовиэна же стояла и смеялась.

– Это Дол-Гулдур?! Или Барад-Дур?! Яви же истинный лик свой, лжепроводница!!! – Завопил несчастный старик, кинувшись на псевдолоссотку с посохом.

– Ах, Моринехтар! «Пришедший после», а уходящий перед всеми... Ты оказался слабее всех.

– Что это значит? – Оторопел Алатар.

– Я уже встречал одного мага, чья одежда – цвета морской волны, – продолжая посмеиваться, открылась Мовиэна, преображаясь в молодого мужчину с длинными, распущенными, белокурыми волосами.

– Палландо? Ты говоришь о Палландо? Где ты его видел? Что ты с ним сделал? И кто ты есть сам? – Закидал, забросал Алатар вопросами лжеца, обманщика и подлеца.

– Да, кажется, его так и звали.

– Звали?

– Похоже, что он (как и ты) позабыл своё истинное предназначение. Он пошёл к людям, ты пошёл к белому магу... Эх, Ithryn luin! Видимо, не дойдёт ни тот, ни другой. О третьего я даже руки марать не стану, ибо у него на уме лишь пташки и букашки; пусть себе бродит по лесам на здоровье. Четвёртый, хоть и искусен в речах (равно как и я), но донельзя жаден и мечтает лишь повелевать; его нетрудно будет соблазнить властью, а после уничтожить. Опасность представляет лишь серый маг в огромной шляпе – боюсь, только его не удастся сокрушить вмиг.

Кажется, Саурон (а это был именно он) беседовал сейчас с самим собой, не обращая абсолютно никакого внимания на стоящего напротив синего мага.

– Ты о моих друзьях? О Гэндальфе? Да я тебя... – Накинулся было дед, размахивая посохом, аки дубиной али палицей. Его до крайности возмутил монолог этой... этого... будь он трижды неладен.

– Ты и впрямь хочешь сразиться со Мной, глупец? – Как-то странно спросил юноша. И, пока Алатар думал, где в Валиноре он мог слышать этот голос, того уже и след простыл.

***

Зорнак, Зелохм, Шаббизмаут, Горгодох-Мурнад – много где уже успел побывать другой синий маг, странствуя по Руну, Кханду и Ближнему Хараду. Однако в дальнейшем, по мере продолжения знакомства с родом человеческим, в Палландо начало нарастать некоторое разочарование и даже – отвращение и омерзение, ибо никаким благородством эта раса не отличалась. Конечно же, он не единожды читал про три великих дома людей, но эти дикари, эти варвары не относились ни к одному из них – это были потомки не примкнувших к Свету, но отринувших его ещё в самом начале своего существования.