– Нет, – она тоже встает. – То, что здесь происходит, – она на мгновение встречается со мной взглядом. – Не имеет никакого отношения к моей книге.

Тревор качает головой.

– Ты не можешь быть такой наивной.

– Эй, – я повышаю голос. – Не надо.

Я понимаю, что мой брат всего лишь заботится обо мне в своей чрезмерной манере. Однако я не позволю ему или кому-либо ещё относиться к ней неуважительно.

– Ты думаешь, всё это...ты думаешь, я с Генри, чтобы увеличить продажи книги? – Луна с отвращением произносит эти слова. – Que hombre mas pendejo. (с исп. Что за мудак)

Думаю, мой брат вывел её из себя.

Тревор массирует переносицу, прежде чем ответить.

– Почему ты с моим братом?

– Ты серьезно?

Я беру её за руку.

– Л, ты не обязана отвечать на этот вопрос.

Взгляд, который она бросает в мою сторону, неожиданный.

– Я совсем не против ответить, – уверяет она меня, затем поворачивается к Тревору. – Ты хочешь знать правду?

– Всегда.

– Ты видел своего брата? – спрашивает Луна сердитым тоном. – Это риторический вопрос. Послушай, возможно, ты не в состоянии оценить Генри так, как все мы, но я скажу тебе...Он невероятно, неимоверно, до смешного хорош собой.

Выражение лица Тревора меняется, будто пахнет чем-то неприятным. Я прикрываю рот, чтобы удержаться от смеха. Луна продолжает.

– Я не преувеличиваю, когда говорю, что он самый красивый человек, которого я когда-либо видела.

Я больше не скрываю свою реакцию и улыбаюсь от уха до уха.

– И я имею в виду не только внешность.

Моё сердце готово выпрыгнуть из груди. Луна не может встретиться со мной взглядом, хотя и чувствует, что я смотрю на неё. Я знаю, что она знает, потому что она поправляет свои волосы. Это то, что она делает, когда стесняется меня.

– У Генри такое большое сердце и блестящий ум, – зеленые глаза встречаются с моими на долю секунды, прежде чем она продолжает. – С ним весело, и... – её щеки розовеют, и я понимаю, что она, должно быть, очень зла, раз так много говорит. – Его поцелуи подобны извержению вулкана.

Моя грудь раздувается от гордости.

– Плюс, у него самый сексуальный голос...

– Ладно, прекрати, – бормочет Тревор, массируя виски.

Я выпрямляюсь, отправляя в рот Skittles, наслаждаясь очевидным дискомфортом Трева.

– Это было слишком по многим причинам, – бормочет Тревор.

Луна сердито смотрит на него.

– Ты спросил.

– Мне жаль, что я спросил.

– Тебе жаль? – она хмурится, всё ещё в ярости, но вскоре печаль сменяет гнев. Вот почему я заключаю её в объятия. – Я рассказала тебе то, чего даже не говорила... – Луна делает глубокий вдох и выдох. Лишь после этого она смотрит мне в глаза. – Как насчет того, чтобы притвориться, что ты ничего этого не слышал?

Многим людям не нравится чувствовать себя уязвимыми, но Луна старается полностью избегать этого. Делиться всем этим для неё было нелегко.

– Как насчет того, чтобы продолжить? – я ухмыляюсь, пытаясь поднять ей настроение.

– Пожалуйста, не надо, – бормочет Тревор, поднимая руки.

– Послушай, я не знаю, в чем твоя проблема, но я не собираюсь причинять Генри вред, – Луна скрещивает руки на груди.

– Докажи это.

Поджав губы, она качает головой. Затем мы с ней говорим одновременно.

– Мне не нужно тебе ничего доказывать, – огрызается она в тот же момент, когда я спрашиваю:

– О чем ты?

Я улыбаюсь своей девушке, зная, что она действительно была бы любезна, если бы Трев просто спросил, а не обвинял её.

Тревор практически игнорирует мой вопрос.

– Ты сделаешь это не для меня., – заявляет он.

Мне не нравится, как это звучит. Когда я встречаюсь взглядом с Луной, я знаю, что ей тоже не нравится.