Глава 10

ЛУНА

Резкий толчок, когда самолет приземляется, заставляет меня проснуться. Прогуливаясь по Хитроу, я чувствую себя странно, как будто мне здесь не место. То же самое в метро. То же самое, когда я прогуливаюсь по дороге к отелю «The Savoy». Я чувствую себя по-другому. Как будто я – больше не я.

Где-то над Атлантикой я признала, что совершила огромную гребаную ошибку. Мне не следовало никогда соглашаться на ужин или на тот гостиничный номер, или держать его за руку. Мне не следовало утруждать себя разговорами с ним. Жизнь лучше, когда я держусь особняком, когда я не позволяю своей вагине принимать решения, и когда я не похотливый монстр, вожделеющий горячего парня. Самого горячий парень.

Мне просто нужно помнить это. Это работало последние два года, и я в порядке. В полном порядке. Я пытаюсь не обращать внимания на острую боль в груди.

Я отбрасываю все мысли о Генри прочь, когда вхожу в отель. Я так много слышала о «The Savoy», но не испытываю ни малейшего восторга. Предполагается, что отель сам по себе впечатляет. Начиная с позолоченных вращающихся дверей на входе, заканчивая клетчатым полом в вестибюле и вежливыми лицами всех на стойке регистрации. Я просто выполняю формальности.

Не успеваю опомниться, как оказываюсь в своей комнате с огромным окном, кроватью размера "queen-size" и маленьким диванчиком. Занавески, кажется, повсюду. Картины тоже. Но я полюбуюсь всем этим позже. Прямо сейчас это плюшевое одеяло завладело всем моим вниманием.

Я бросаю свой рюкзак у двери, раздеваюсь до нижнего белья и забираюсь внутрь. Я не преувеличиваю, когда говорю, что это материал мечты – мягкий, удобный и уютный. Все мои планы – поесть, осмотреть достопримечательности, выпить – вылетают в трубу, и я мгновенно засыпаю.

Проснуться в Лондоне – это как раз то, что мне было нужно. Чувствовать себя отдохнувшей, обновленной и помолодевшей. Я люблю Лондон!

Прошлой ночью я забыла задернуть шторы, поэтому солнечный свет врывается в окно, возвещая о наступлении нового дня. Когда я вскакиваю с кровати, мой желудок требует еды. Вид за окном останавливает меня, потому что вау. Тот, кто спроектировал это место, гениален! Я стою в своей комнате в нижнем белье, но снаружи открывается панорамный вид на Темзу и Лондонский глаз. Насколько это чертовски круто?

Спасибо вам, доктор Харрис!

Я не буду посылать ей ещё одно письмо с благодарностью за то, что она наняла меня, но мне действительно этого хочется. В любом случае, я не могу дождаться, когда окажусь там. Прошлой ночью я ни на что не обращала внимания. Ни на реку, ни на улицы, ни на какие-либо места. Я хочу гулять, или бегать трусцой, или танцевать рядом со всем! И я буду. Позже. Теперь я заказываю доставку еды и напитков в номер, узнаю, что здесь стирают белье (да!), заряжаю телефон и ноутбук (упс!), принимаю обезболивающее от головной боли, а затем приходит время быстро принять душ.

К тому времени, как я заканчиваю, я полностью проснулась. В плюшевом белом халате, с волосами, обернутыми самым белым полотенцем, которое я когда-либо видела, и ногами, обутыми в пушистые слипоны, я могу расслабиться.

Приносят еду, и всё выглядит достойным для инстаграма. Круассаны и кофе, плюс фрукты и гарнир из яиц. Жаль, что мой телефон не заряжен, чтобы я могла сделать снимок и опубликовать его, но это будет в другой раз. Прямо сейчас я не жду. Я наслаждаюсь этим.

Когда я проверяю свой телефон, там целая куча пропущенных сообщений, звонков и голосовых сообщений. В основном от моей семьи, некоторых с работы и довольно многих из числа людей, которых я не узнаю.

Сначала я отправляю своей семье сообщение, сообщая, что со мной всё в порядке и я в Лондоне. Это делается через наш семейный чат, поэтому мне не нужно отвечать ни на что конкретное. Я игнорирую остальные их входящие сообщения. Грубо? Pues si (с исп. Ну да). Но есть слишком много вопросов, на которые у меня не хватает терпения ответить.

Затем я звоню Дженнифер в «Casa Raza Books», но попадаю на голосовую почту. Она всегда отвечает, вот почему мне требуется секунда, чтобы вспомнить, что между нами разница в восемь часов, и она, вероятно, спит. Я приношу ей свои извинения и оставляю лишь короткое сообщение, сообщая, что благополучно добралась до Лондона, и заверяю её, что буду ждать электронное письмо в понедельник утром.

Наконец, я совершаю ошибку, нажимая на одно из голосовых сообщений от незнакомого номера. Только потому, что их так много, и я думаю, что это может быть кто-то из дома. Я мгновенно узнаю этот голос. У него глубокий, сексуальный баритон с британским акцентом. Он запыхался, извиняется и просит меня перезвонить ему. Я вешаю трубку до того, как сообщение заканчивается.

Текстовые сообщения. Голосовые сообщения. Все от Генри. Я подумываю удалить чат, даже не взглянув. Меня так и подмывает удалить все без исключения голосовые сообщения, потому что зачем вообще снова идти по этому пути?

Но я этого не делаю. Я просто отключаю звук, потому что не могу справиться с этим прямо сейчас, а затем выключаю свой телефон.

Услуги прачечной потрясающие! Через три часа у меня есть вся моя одежда — чистая, аккуратно сложенная и индивидуально завернутая в бумагу, как будто она совершенно новая. Я быстро понимаю, что мне нужно купить больше. Джоггеры, толстовки и футболки не подойдут для месячной рабочей поездки. К сожалению, мне больше не хочется никуда выходить. Прилив энергии, с которым я проснулась, испарился при звуке его голоса.

Даже несколько часов спустя, после того как я проверил свою электронную почту и поговорила с Винни и Сол, я отчетливо слышу слова Генри.

“Луна, возможно, мне не следовало этого делать, но я не могу перестать думать о тебе. Перезвони мне. Пожалуйста. Я буду в Лондоне в...”

Вот тогда я перестала слушать.

Но…Я хочу услышать остальную часть его послания. Всё.

На секунду я задумываюсь, откуда у него мой номер, а потом вспоминаю, что он отправил себе фотографии, которые мы сделали на Таймс-Сквер. Вопреки здравому смыслу, я смотрю на них сейчас. Он выглядит таким красивым в серой шапочке, его руки обнимают меня, ослепительная улыбка ярче, чем окружающие нас рекламные щиты. Хорошие фотографии. Я абсолютно предвзята, но мы хорошо смотримся вместе.

Я не могу поверить, что он попросил меня остаться. И я не могу поверить, что на самом деле хотела этого.

Сидеть здесь, желая невозможного, глупо с моей стороны, поэтому я переодеваюсь в ту же одежду, в которой приехала. Когда я выхожу на улицу, я делаю двойной вдох, потому что первый человек, которого я вижу – Майя Акоста. Мы встретились в доме доктора Харриса в Малибу и сразу же поладили. Поскольку мы оба писатели, она отправила мне по электронной почте кое-что из своих материалов в качестве доказательства. Несмотря на то, что она предложила просмотреть мою работу, я никогда никому не позволяю читать то, что я пишу, пока не внесу правки, и, вероятно, это совсем не похоже на первый черновик, поэтому я всегда отказываюсь.

Она выходит из комнаты напротив, одетая в милое красно-черное платье в цветочек. Она напоминает мне мою сестру. Загорелая кожа и янтарные глаза. Хотя её светлые волосы отличаются от тех, что у Сол, сейчас ярко-голубые волосы.

– Луна? – она поправляет очки. – Привет! – она улыбается, явно удивленная моим появлением.

– Привет, Майя.

Она обнимает меня и приглашает на ланч.

– Ты потеряла свой багаж?

– Да, – в довершение ко всему пропали два моих чемодана. В настоящее время аэропорт занимается их поиском. – Там была всего лишь рабочая одежда. Ничего особенного.

Майя предлагает мне одолжить свою, но у нас разный размер. Абсолютно. Она не только намного выше меня, но и довольно стройная. Я невысокая и с пышными формами. Это круто. Я давно примирилась со своим ростом. И в большинстве случаев мне нравятся мои изгибы. Хотя для этого потребовалось время. Когда я училась в средней школе, я ходила по магазинам, и ничего не подходило. После того как я не раз приходила домой со слезами разочарования, жгущими мне глаза, моя абуэлита научила меня пользоваться её швейной машинкой. Теперь я просто перешиваю одежду по своей фигуре. В любом случае, моя задница или бедра ни за что не впишутся ни в один из нарядов Майи. Когда я говорю ей об этом, она одаривает меня слабой, полной надежды улыбкой.

– Означает ли это то, о чём я думаю?

– Поход по магазинам?

– Obvio (с исп. Очевидно)! Можно мне пойти?

– Конечно! Но сначала кофе. О, и мне нужно заехать в производственный офис. Ассистент доктора Харрис должен был встретить меня там.

– Она тебе не написала? Её рейс задержали. Она всё ещё в Панаме.

– Правда?

У меня сводит живот. Я могла бы остаться.

– Что?

Я сказала это вслух?

– Ничего. Мне нужно немного кофе.

Согретые горячим мокко и полуденным солнцем, мы прогуливаемся вдоль Темзы. Обычно тихая, Майя сейчас в разговорчивом настроении, рассказывает мне о детстве в Аргентине, хотя она родилась в Майами, и о своей любви к футболу.

– Кстати, здесь это тоже называют футболом, – сообщает она мне. – Они ненавидят, когда его называют соккером, и они поймут, что ты американец, если ты это сделаешь, – шепчет она о нашей национальности, как о чем-то плохом.

– Футбол. Поняла.

– Знаешь, нам стоит пригласить Хейзел, – предлагает Майя, присаживаясь на ближайшую скамейку, чтобы перевести дух.

– Потому что она тоже любит футбол?

Майя хихикает.

– Нет, потому что она выросла в Лондоне. Её мама из Ливерпуля, а папа из Южной Кореи. Она наверняка знает лучшие места для покупок.

Так мы втроем оказываемся в разных маленьких бутиках неподалеку от отеля. Рабочая одежда для меня, одежда для вечеринки для Майи.

– Луна, что с ними такое? – Хейзел хмыкает, жуя резинку и указывая на мои кроссовки для бега трусцой. – Перешла на бохо-шик?