В этом он всегда был лучше всех.

До сегодняшнего дня я был трусом, не желая смотреть ему в глаза или пережить тот самый взгляд, которым он смотрел на меня сейчас.

Я догадался, что заслужил это. Потому что это был тот же взгляд, которым я мучил Монро десять лет.

- Нам нужно поговорить. - Я молча сообщил ему, что новость плохая и что это необходимо. Иначе он бы со мной не разговаривал.

- Шелдон?

Я покачал головой, но потом вспомнил, что еще произошло той ночью.

- Я еще не уверен. - Я также посмотрел в глаза Дэшу.

- Что вы наделали? - Джон заговорил. Я забыл, что он был в комнате, когда Кинан проснулся. - Что ты задумал?

- Я убираю беспорядок, который начали вы с моей мамой. Кто-то должен это сделать, потому что последние десять лет ты был трусом. Последствия твоих решений вылазят, чтобы укусить тебя за зад. В следующий раз это будет для твоего сына, так что, если ты хочешь хоть раз стать отцом, держись подальше от меня.

 - Киран, я мог бы тебе помочь. Я хочу помочь, но ты не можешь продолжать игнорировать меня. Я знаю, что я сделал, и я знаю, что ничто не может изменить прошлое, но я могу что-то сделать с завтрашним днем. Мой брат может и жадный, но он не глуп, и сейчас я единственный человек, который знает его.

Мне никогда не приходило в голову, что Джон станет именно тем рычагом, который мне поможет достать Митча. Дело в том, что я не знал своего отца. Я был с ним всего чуть больше недели, и за это время он почти не разговаривал со мной. Еда пихалась мне в лицо, и меня держали изолированно в пустой комнате маленькой хижины, которая, вероятно, была одолжена моему отцу знакомым.

- Он прав, - сказал Квентин.

Он был прав, и я понимал это.

- Я ему не доверяю.

Я смотрел в глаза дяде, когда говорил, чтобы не пропустить проблеск боли, прежде чем он исчез.

- Мне жаль это слышать, сынок, но, как взрослый, я должен вмешаться. Я больше не могу игнорировать твои опрометчивые поступки.

Во мне вспыхивают недоверие и гнев. Мои ноги сами понесли меня к дяде, пока моя грудь не коснулась его. В случае необходимости я был готов пригрозить собственному дяде, и Кинан, должно быть, знал об этом, потому что его голос прорезал нарастающее напряжение.

- Тебе следует уйти.

Голова Джона, вместе с моей, повернулась к Кинану. Он изо всех сил пытался сесть, поэтому Дэш бросился ему на помощь. Кинан неохотно принял его помощь, но я мог сказать, что его гордость хотела оттолкнуть его.

Мне было интересно, с кем он говорит, пока его пристальный взгляд не упал на Джона.

Джон тоже заметил это и начал ппротестовать.

- Сынок …

- Я думаю, что это немного заблуждение, не так ли?

- О чем ты говоришь? Ты все еще мой сын.

- Но ты никогда не был отцом.

- Кинан...

- Уходи.

После нескольких секунд пристального взгляда Джон, наконец, рванул к двери. Он открыл дверь, чтобы уйти, но остановился, чтобы направить на меня свой угрожающий взгляд.

- Я хочу, чтобы ты завтра вернулся домой прямо из школы. Нам нужно поговорить.

Он ушел, не получив ответа, что было к лучшему, потому что я не собирался ему давать ответ. После паузы я кивнул Кью, чтобы убедиться, что он ушел. Мой дядя никому не уступал, поэтому я понимал, что теперь у него есть причина.

- Хорошо. Что, черт возьми, происходит? Я никогда раньше не видел, чтобы ты боялся.

- Я не напуган. Я обеспокоен.

- Так в чем дело?

  - В этом. - Я бросил смятую фотографию на стол возле кровати Кинана. Дэш первым схватил ее и выругался, прежде чем передать его Кью, который стиснул челюсти и, наконец, передал ее Кинану.

- Сукин сын. - Он наконец взглянул на меня после долгого и пристального взгляда на фото. - Кто?

- Кто еще? Это должно быть Митч. Похоже, это его M.O. Он оставил Монро то же самое на ее день рождения - открытку с фото.

- Ты что-нибудь слышал от него с тех пор, как все пошло коту под хвост?

- Ничего. - Я подумал о том, что сказал Джон о том, что Митч такой же умный, сколь и жадный. - Он залег на дно.

- Как ты ее достал?

- Это доказательство, которое было у миссис Рисделл.

- Повторюсь… - сказал Дэш, настороженно глядя на меня. - Как ты достал ее?

- Я нанёс ей ночной визит.

 - Боже, Киран! О чем ты думал? Что, если она позвонит в полицию?

- Она не сделает этого, и если она это сделает, я к этому готов.

- Я хочу знать, что это значит? - Я пожал плечами в ответ и посмотрел на Кинана, который молча сидел с тех пор, как услышал имя Митча.

Ловкий ублюдок сфотографировал, как Кинан сажает Тревора, а затем Аню в машину Дэша в ночь ярмарки. На другой фотографии они уезжали.

Это было все, что было в конверте, но я знал, что должно быть больше. Девочки были там той ночью, так что их тоже должны были сфотографировать. Митч спас бы их для большего преимущества, а это означало, что мне нужно было добраться до него, прежде чем у него появится шанс.

- Так каков план? - спросил Кинан и бросив фотографии. - Мы должны их защитить.

А именно Монро, Шелдон и Уиллоу. Пять месяцев назад я никогда не думал, что окажусь в таком месте, где буду сражаться, чтобы защитить ее от чего-либо. У меня были смешанные чувства из-за того, что произошло две недели назад. Я все еще был чертовски зол по ряду причин, и все же они ее втянули в это.

- Мы подождём, пока он сделает ошибку.

- Это может занять месяцы, - возразил Дэш.

- У него нет месяцев. Ему нужны деньги, и если он использовал необходимое количество ресурсов, чтобы зайти так далеко, я уверен, что они ему понадобятся быстро.

- Мы могли бы его выманить, - предложил Квентин.

- Но, если он сделал этот снимок, значит, он внимательно наблюдает. Он узнает, если мы что-нибудь попробуем. Он отреагирует.

- Так пусть же он отреагирует, - прорычал Кинан.

- А если он сбежит? - Я не мог сдержать раздражение в своем тоне. - Что, если он выставит остальные фотографии? Если они у него есть, значит, у него есть фотографии Шелдон, Уиллоу и Лэйк. Мы не можем ими рисковать.

- Но мы должны что-то сделать, иначе мы рискуем.

- Кинан, нам нужно сделать все с умом. - Напряжение в комнате повысилось на одну или две ступени, и я понимал, что он был зол.

Его глаза сузились, становясь темнее с каждой секундой, когда его губы скривились в усмешке.

- А ты у нас полон спокойствия? Поделитесь тогда, пожалуйста, своим представлением о полном спокойствии? Было ли оно у тебя, когда ты убил нашу мать?

- Не. Время. Для. Этого.

- Давай кое-что проясним. Единственная причина, по которой я не выгнал тебя вместе с отцом, - это то, что мне нужно было знать, насколько ты облажался. Мы не кузены, мы не друзья и определенно не братья.

- Ты закончил? - он только посмотрел на меня в ответ. - Ты можешь ненавидеть меня, но я всегда буду защищать тебя. Я облажался, Кинан. Я, черт возьми, предупреждал тебя много лет назад... Я нехороший человек.

- По крайней мере, мы знаем, что ты можешь сказать правду.

- Я никогда не лгал тебе.

- Но ты определенно упустил много важного дерьма. Довольно удобно, не правда ли?

- Я не знал, что она наша мать.

- Это не имеет значения. Она могла быть чьей-то матерью, но для тебя это не имело значения. Ты все равно ее убил бы.

- Ты не понимаешь, о чем, черт возьми, говоришь.

- Я знаю достаточно.

- Ты ничего не знаешь, кроме того, что рассказал тебе Митч.

- Ты тоже не стал говорить иначе.

Я не осознавал, что мы кричали, пока не вошла медсестра и не приказала нам уйти. Часы посещения закончились.

- Они уйдут. Я останусь, - сказал я медсестре.

- Я не хочу, чтобы ты был здесь.

- Не будь сопляком.

- Хорошо. Тогда ты мне здесь не нужен.

- Жестко. Ты не останешься здесь один.

Прежде чем я успел возразить, он позвал медсестру, ожидавшую у двери.

- Я хочу, чтобы его удалили из моего списка вип-гостей.

- Хорошо, милый, - хмыкнула медсестра. Когда она обратила внимание на меня, ее глаза расширились в том знакомом взгляде похоти. Она двинулась, словно собираясь вывести меня, но один взгляд на мое лицо заставил ее остановиться.

 - Киран, иди, - предложил Дэш хриплым от раздражения голосом. - Просто иди. Я останусь с ним.

* * *

- Убей его. - Нож пронзил плоть.

- Еще раз.

Звук разрываемой плоти и текущей крови, сочившейся из тела мужчины, смешивался с бесстрастными командами Фрэнка.

- Глубже вонзи в него нож, мальчик. Вот так, - поддержал он, когда я подчинился.

Глубокое и тревожное чувство продолжало скапливаться в моем животе, когда я бездумно вонзал нож в связанного человека. Руки, ноги и даже колени. Хуже всего был тошнотворный хруст костей.

Его крики заглушал кляп, но его глаза смотрели и умоляли меня, пока он держался за ту маленькую надежду, которая у него была. Даже сейчас я видел, как жизнь уходит из его глаз, пока использовал его для практики.

- Считай их своим холстом, - говорил мне Фрэнк.

Они никогда не позволили бы мне убить их. Мне пришлось сначала мучить их болью, которая искалечила бы, но не убила.

Я больше не был уверен, что это то, что должны были делать другие люди. Лили сказала, что это неправильно, когда я наконец признался ей. Не знаю, почему я рассказал ей о том, что они заставляли меня делать. После месяца, когда она так и не сдалась, Лили стала той, с кем можно было поговорить, а когда она все еще не поддавалась тому, что они хотели, она стала тем, кого нужно защищать.

Лили.

Я позволил своим мыслям думать о ней и о всем хорошем, чему она меня учила. Она рассказала мне о доме, она рассказала мне о своих родителях, своей собаке и даже о своем старшем брате Киране. Втайне я желал однажды стать Кираном. Кем-то, у кого есть семья, дом и даже школа.

 В конце концов, мужчина умер с мучительным криком. Его кляп спас меня от необходимости терпеть угасание звука его жизни, но каким-то образом эффект был таким же.

Я перестал вонзать нож в его безжизненное тело и отчаянно подавил потребность очистить свой желудок.

Он был четвертым человеком, которого я убил сегодня, и когда я оглядел комнату, чтобы увидеть другие тела, я знал, что он не станет последним.