ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Под бурные аплодисменты Чемпион Рима вошел в Большой цирк. Несколько зрителей, занимавших один из верхних ярусов, развернули большое знамя, заявляя о своей поддержке Гермеса.  Зритель, стоявший рядом с Паво, вскочил на ноги и до хрипоты закричал, присоединившись к хору  скандировавших,  который  разносился по стадиону.

- Он выигрывает каждый бой, превращая  своих соперников в дерьмо!  Гермес!  Гермес! -  гудели болельщики.

- Умри,  Критон!  - прохрипел ближайший зритель, перекрывая общий гам.

Паво взглянул на Критона.  Македонец стоял рядом с судьей, его руки дрожали от страха. Чемпион поприветствовал своих поклонников энергичным взмахом кулака, вызвав еще одну волну горячих аплодисментов,  и с важным видом направился к временной Арене, поклонившись  части толпы, демонстрирующей  их знамя.

- Идиот! - прорычал Макрон. - Посмотрите на этого  осла , выпендривающегося  перед толпой.  Во Втором он долго  бы не продержался .  В легионах нет места показухе.

Паво изучал Гермеса, пока Чемпион проходил мимо своего места:  - Гладиатор в отличной форме, - подумал он. Помимо стандартного шлема, наплечника, поножей и нагрудника, которые носят гладиаторы-провокаторы, на нем также был надет кожаный пояс с золотыми заклепками, обернутый вокруг туловища поверх набедренной повязки. Пояс слабо блеснул в бледном утреннем свете, когда один из служителей протянул ему затупленный меч, который он взял в правую руку.  Он сжал свой большой щит левой рукой.  На лицевой стороне щита яркими красками было нарисовано изображение Цербера,  трехголового пса, охранявшего врата Преисподней.

Неподалеку, как вкопанный,  словно замерший от страха,  стоял Критон.  Пока судья повторял правила боя, его голос почти заглушал толпа.  Когда он закончил, и отступил к меловой линии, на стадионе поднялись аплодисменты,  Судья  подал сигнал к началу боя.  Зритель рядом с Паво в азарте  закричал, призывая Гермеса расправиться с противником.

- Не проявляй к нему никакой пощады!

- Бей его до потери сознания, Гермес!  - закричала  женщина рядом.

Критон немедленно бросился на Гермеса,  запаниковав от разгоряченной толпы и размаха события.  С неуверенным ревом он  шагнул вперед  и нанес быстрый удар мечом, целясь гладким острием в бронированную грудь противника.  Гермес тут же сместился вправо, уклонившись от выпада и одним плавным движением ударив мечом по Критону.   Его меч лязгнул о шлем противника, и по стадиону резко разнесся звон хрупкого металла,  ударившегося о металл. Критон споткнулся, его ноги почти подогнулись, когда удар на мгновение дезориентировал  его. Отчаянно встряхнув головой, он отступил от Гермеса, отталкивая врага и многократно тыча в него мечом.   Но Гермес неуклонно двигался на него,  прикрывшись своим щитом, ловко отражая каждый удар,  и терпеливо позволяя противнику изматывать себя.

- У Критона неприятности, -  заметил Макрон. -  Гермес  с ним играет.  Если он не будет осторожен, то проиграет.

Паво не ответил.  Он был поглощен схваткой , развернувшейся на стадионе.  Все еще пригнувшись за своим щитом, Гермес зловеще приблизился к своему противнику.  Критон снова ударил мечом. Колосс Родосский  парировал атаку.  Разочарованный своей неспособностью нанести удар,  Критон издал отчаянный  рев и бросился на Гермеса.  Но Чемпион без усилий парировал удар меча противника,  взмахнув рукой со щитом по широкой дуге и отбив меч от груди с почти неуловимой  и молниеносной  скоростью.

В следующее мгновение он низко присел и направил нижний край своего щита к босым ногам Критона.  За резким треском, похожим на треск дерева, последовал вопль агонии македонца, когда край щита раздавил ему пальцы ног.  Критон опустил щит.  Ярко-красные пятна крови окрашивали песок, когда он лихорадочно ковылял прочь от Гермеса, его движения были неуклюжими и неровными из-за тяжелой брони,  давившей на него.  Теперь Гермес устремился к своему пораженному врагу,  двигаясь с большей скоростью и намереваясь нанести решающий удар.  Критон поднял глаза и увидел, что Гермес приближается к нему. Маниакально взревев, македонец схватил меч обеими руками и направил его в живот Гермеса , который  ловко  это все парировал.   Затем Гермес метнулся вперед в неуловимом  движении и ударил ногой по нижней части щита противника, наклонив верхний край к себе.  Вызвав недоверие публики, он ударил Критона  мечом поверху щита, вырвав  у  Критона и еще раз врезав  им  по македонцу.  Лезвие выпало из руки Критона, когда Гермес отшвырнул его ногой на песок. Гладиатор возвышался над своим изрядно побитым противником.  С гортанным ревом он еще дальше отбросил меч и щит своего противника высокомерным жестом,  который Паво  счел неприятным.  Критон полз к меловой линии, сигнализируя судье, чтобы то прекратил бой.   Кивнув в ответ,  судья поднял свою деревянную трость.

Это решение вызвало бурю возмущенных возгласов зрителей.  Человек рядом с Паво плевался от ярости при мысли о том, что схватка может быть прервана.  Слуги посмотрели на судью, когда он неуверенно переминался с ноги на ногу.  Несомненно, организаторы выбрали для поединка с Гермесом слабого соперника,  потому что не хотели рисковать травмой чемпиона за несколько дней до закрытия Игр. Но очевидно, что недолго длящееся  состязание не удовлетворило толпу.

Услышав крики недовольства своих поклонников, Гермес подошел к Критону,  который поверженный,  лежал ничком и на земле. Судья попытался преградить ему путь. Гермес оттолкнул его в сторону и, наклонившись рядом с Критоном,  сорвал с противника шлем под вопли восторга зрителей.  Прежде чем Критон успел отползти от своего противника,  Гермес схватил лежащего на полу гладиатора и несколько раз ударил его по лицу. Затем он поднял Критона на колени. Зажав одной рукой рот македонца, он схватился за его затылок свободной рукой и издав  дикий хрип, сломав противнику шею резким рывком рук.  Критон содрогнулся, испустив мучительный крик отчаяния.  Затем он обмяк, и Гермес ослабил свою хватку.   В толпе раздались бешеные возгласы, когда Критон рухнул на землю.

Зритель потряс Паво за плечо:  - Я же говорил тебе!   Лучший гладиатор Рима - это Гермес.

Паво заставил себя улыбнуться.  Страшное чувство зашевелилось внутри него. Он никогда не видел такого безжалостного сочетания грубой силы и мастерства.  Он наблюдал, как Гермес отвесил поклон своим болельщикам, а затем с важным видом направился к воротам в восточной части стадиона, предоставив испуганным служителям утаскивать безжизненный труп своего побежденного противника.  Как только Гермес исчез, на импровизированную арену  вбежали  еще два гладиатора, чтобы продолжить развлечение перед гонкой на колесницах.   На них были закрытые шлемы без прорезей для глаз и с козырьками, к легкому удовольствию публики.  Зритель, сидевший рядом с Паво и Макроном,  резко поднялся со своего места и отправился на поиски вина к одной из таверн, расположенных за пределами стадиона.  Макрон  увидел, что краска отхлынула от лица Паво,  и хлопнул его по бедру.

- Пошли, парень.   Давай выбираться отсюда.  Мы отправимся в лудус и начнем тренироваться. Через два месяца я приведу тебя в достойную боевую форму.

Они прошли мимо зрителей и направились к ближайшему выходу, ведущему с яруса в аркаду. Паво двигался медленно.  Ему казалось, что на него давит огромная тяжесть.  Судя по тому, что он только что увидел, победить Гермеса казалось невыполнимой задачей, даже учитывая время, чтобы оправиться от травм и как следует потренироваться под наблюдением оптиона.  Когда они спускались по ступеням, ведущим из Большого Цирка,   он уверился, что его жизненный путь в качестве гладиатора закончится поражением.  Чемпион был слишком силен.  Гермес убьет его на глазах у Императора.  Точно так же, как год назад он убил его  отца, мрачно размышлял  Паво.

Солнце принесло немного тепла на улицу снаружи. зазыватели борделей и дельцы по ставкам слонялись по пассажу, выманивая  деньги у зрителей, вываливающихся из многочисленных выходов.  Паво заметил женщину с младенцем с изможденным лицом, свернувшуюся калачиком у края галереи.  Младенец плакал, и его крики пронзали воздух, когда мать умоляла прохожих дать ей хоть несколько монет.  Страдание охватило его, и его мысли вернулись к мыслям о собственном ребенке, за которыми последовало немедленное чувство облегчения.

- Скоро Аппий будет свободен, - напомнил он себе, и в его висках  застучала кровь. -  Даже если мне не удастся победить Гермеса, мои победы не были напрасными.  Я спас  жизнь своего сына.

- Может быть и так.  А, может быть, и нет.

-  Но, Император дал слово, что  Аппия пощадили.

- Тебе лучше не верить ничему из того, что он говорит, - категорически ответил Макрон.  - Особенно с этими греками, уговаривающими  его делать то, что они говорят.   Предателей в Императорском дворе  больше, чем шлюх в Субуре.   Возле них везде льется кровь.

Паво раздраженно взглянул на своего наставника.  В этот момент тупая сила ударила его в поясницу и швырнула на землю.  Он приземлился в грязи, которая покрывала всю улицу.

- С дороги, мразь,  -  крикнул хриплый голос.  -  Уступи дорогу Гермесу!

Паво взглянул вверх и увидел дородного мужчину со злобными глазами, похожими на заостренные кончики меча, пробирающегося сквозь толпу локтями и ногами.  Чемпион Рима следовал за ним, а здоровенный мужчина впереди него отбивался от восторженных сторонников, жаждущих мельком увидеть своего героя.  Один из них указал на Паво.

- Смотрите!  - воскликнул он шумно. -  Это же вчерашний герой…  Паво!

- Дв, это его мы видели его в групповой  схватке! - закричал мужчина рядом с болельщиком.

Паво встал, вытирая грязные ладони о набедренную повязку, когда Гермес и его спутник остановились как вкопанные.  Оба мужчины медленно повернулись к нему лицом.  Дородный мужчина угрюмо посмотрел на Макрона,  а Гермес, сняв шлем после боя, сердито уставился на Паво.  На его верхней губе был виден заметный шрам, из-за которого выражение его лица превратилось в злобную ухмылку.  Глаза его ярко горели, глядя на  Паво, точно в его глазницах бушевал огонь. Крики и вопли толпы вокруг Чемпиона Рима резко стихли, и на улице воцарилась напряженная тишина, сотни зрителей одновременно повернулись к противостоянию.  Гермес оскалился на своего будущего противника.  Паво заметил брызги крови на его широкой груди после боя с Критоном.