ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Холодок пробежал по спине Паво при виде  солдата.  На лице оптиона  промелькнуло раскаяние. Затем Макрон  решительно качнул  головой и принял суровое выражение лица,  поприветствовав  Паво коротким кивком.  Паво не видел Макрон а с того рокового дня на Юлианской площади, и теперь его вид пронзил гладиатора смесью шока и подозрениями.

- Что ты здесь делаешь?  - прошипел он.

- А, как ты думаешь?   -  Оптио склонил голову на Дентера.  -  Тренирую этого старого  пенька.

- Ты предатель!   -  Паво взорвался от ярости.  -  Я доверился  тебе помочь мне одержать победу над  Бритомарисом,  а теперь ты устраиваешь против меня заговор?

Макрон начал  было протестовать. Его прервала стычка, вспыхнувшая в толпе, когда дебоширы и местные сторонники  Паво столкнулись возле таверны. Раздался пронзительный звук разбивающейся глиняной посуды, когда один из помпейцев  бросил в толпу кувшин.  Глашатай пробежался по своему объявлению, стараясь быть услышанным за пределами суматохи.  Некоторые помпейцы обменивались ударами с толпой.  Их товарищи улюлюкали и кричали.  Взволнованный Паллас подала сигнал небольшому количеству людей из городской стражи, которые быстро вмешались,  разделив бойцов,  и оттеснили  помпейцев.

Каламус  прошел впереди линии гладиаторов и хлопнул в ладоши.

- Хорошо, девочки,  - сказал он. - Пришло время поесть.

Мужчины заторопились к скамейкам.  Каламус тут же поднял ладонь. Застонав, они остановились.

- А теперь вспомните, что я вам говорил. Не набивайте животы.  Ешьте немного … . Я не хочу видеть, как кто-то из вас  нагадит,  когда ступит на песок.  - Каламус  метнул презрительный взгляд на осужденных преступников.  -  Предоставьте  свинство этим жалким ублюдкам.  Это их последняя ночь перед тем, как они отправятся в Подземный мир.  У остальных есть шанс уйти живыми.  Во всяком случае, некоторым из вас.  Каламус взглянул на Паво,  произнося последние слова, и рассмеялся.

Паво  не спеша  занял свое место на скамейке.  Осужденные смиренно собрались вокруг отдельного стола, прижав подбородки к груди,  и в болезненном молчании ковыряли еду на своих тарелках. Половина толпы осталась, чтобы посмотреть, как гладиаторы едят то, что для некоторых станет их последней в жизни пищей.  Другие обратили свое внимание на товары, предлагаемые на прилавках, или отправились обсуждать предстоящие игры за кувшином дешевого вина в ближайшей таверне.  Букко плюхнулся рядом с Паво и равнодушно посмотрел на поднос с изысканными пирожными.  Его обычно ненасытный аппетит неожиданно  его покинул . Он пододвинул своему спутнику поднос с моллюсками.

- Тебе  лучше что-нибудь  поесть, -  сказал он. - Ты же не хочешь драться с  Дентером  голодным.

- Я не голоден, - лаконично ответил Паво.

- Значит, нас  таких двое,  -  пробормотал Букко, глядя себе под ноги.

- В чем дело, римлянин?  -  раздался гортанный голос из дальнего конца стола. -  Паво наклонился вперед и увидел, как Амадокус поглощает тарелку сосисок.   Кусочки мяса посыпались на его грудь. Он мотнул головой в сторону Макрона.  -  Расстроен тем, что твой дружок  нашел новую любовницу?

Паво не ответил.  Про себя он был удручён мыслью,  что  Макрон тренирует  Дентера.  Он изо всех сил пытался понять, почему  оптион  помогает решить судьбу того, кого и так ущемил Императорский Дворец.  Он безмолвно молил богов проклясть Макрона.

Внезапно за соседним столиком раздались гневные крики.  Паво очнулся от грез и посмотрел на Дентера,  сбросившего  Ородеса на землю и небрежно  плюхнувшегося  на его место на скамейке.  Остальные гладиаторы за столом молча посмотрели на него.

- И для чего ты это сделал?  - рявкнул  Ородес,  поднявшись с земли.

Дентер схватил пригоршню моллюсков и жадно затолкал их в рот. Он запил полный рот громким глотком вина и издал чудовищную отрыжку.  -  Ты сидел  на моем месте, перс.

Ярость заурчала в горле Ородеса.  Он стоял позади  Дентера и ждал, когда тот обернется. Но ветеран продолжал накладывать еду себе в тарелку и отхлебывать вино.  Ородес холодно смотрел Дентеру в затылок.   Дентер допил вино и грохнул чашкой по столу.  В мгновение ока Ородес схватил кубок, поднял его над головой, как трофей, и обрушил на череп Дентера.  Звук бьющейся глиняной посуды пронизал  воздух.  Дентер замер.  На его губах появилась дикая улыбка, когда вино,  смешавшись с кровью из раны на голове,  пропитало его  бороду.  Он слизнул смесь с нижней губы.  Затем медленно поднялся со скамьи и повернулся лицом к Ородесу.  Перс сглотнул слюну от сжимающего его страха.  Его глаза расширились от осознания того, что его нападение на Дентера   был ужасной ошибкой.

Внезапно вспыхнув гневом, Дентер бросился на Ородеса и обвил его шею своими длинными руками. Другие гладиаторы в шоке смотрели, как Дентер повернул голову перса под углом и зажал зубами его ухо.  Ородес взвыл в агонии.   Дентер несколько болезненных мгновений жевал ухо.  Затем с яростным рычанием оторвал его от  головы.   Ородес  громко завизжал, как  обваренная крыса, когда его лишали уха.  Кровь залила подносы с едой на столе.  Дентер выплюнул изуродованную кожу и хрящи уха  изо рта,  его подбородок был залит кровью, и он издал леденящий кровь  рев.

- Карбо был прав, -  сказал Букко.  -   Дентер действительно сумасшедший.

Двое охранников бросились к Дентеру.  На губах гладиатора появилась дикая ухмылка. Остальные отшатнулись назад, а Дентер опустился на корточки перед брошенным  сидящими гладиаторами столом, упершись ладонями в  его край.  Подпрыгнув, он опрокинул стол на бок, затем разжал хватку, и стол рухнул на набегающих охранников.  Раздалась какофония шума, когда на землю попадало множество кувшинов, чашек и подносов.  Двое охранников постарались убраться с дороги, когда на них обрушился стол.  Стук дерева о мощеную землю площади  сопровождался отчетливым треском ломающихся ребер.  Третий охранник набросился  на Дентера со стороны форума,  дико размахивая мечом. Лезвие вонзилось в спину Дентера и вызвало у ветерана вопль боли.  Он прижал руку к спине, когда еще шестеро охранников подлетели к своим поверженным товарищам и окружили его.  Дентер демонстративно махнул кулаком в небо, к большому удовольствию дебоширов , которых  выпроваживали  прочь с площади.  Затем он исчез в вихре доспехов и мечей.  После непродолжительной борьбы охранники повалили его на землю.

- Вот и все! - крикнул Гурджес в ярости, его лицо было искажено гневом.  -  Пиршество окончено! Ты!  -  Ланиста ткнул костлявым пальцем в грудь ближайшего охранника.   -   Собери  гладиаторов. Я  хочу, чтобы их немедленно сопроводили обратно в лудус.   Осужденных  преступников  распорядись отвести обратно в тюрьму на ночь.

Охранники бросились выполнять приказ, грубо ставя гладиаторов на босые ноги и выстраивая  их в неровную  шеренгу.   Букко  встал на  свое место, когда Паво заметил, что Гурджес  возвращается к Имперскому секретарю, низко опустив голову и смиренно сложив ладони перед собой.  Хотя Паво не слышал слов, тон голоса ланисты подсказал юному гладиатору, что тот извиняется.  Вольноотпущенник  выглядел не впечатленным.  Паво заметил, что Мурена незаметно ускользнул от Паллас,  в сторону  Макрона.

Охранник схватил Паво за предплечье и поставил его в линию позади Букко.  Доброволец бросил последний унылый взгляд на угощение,  оставленное на столах.  Затем гвардейцы повели гладиаторов с площади обратно в лудус.

Макрон  смотрел,  как Паво и другие гладиаторы уходят с форума.  Толпа задержалась, охваченная внезапной вспышкой насилия.  Оптион  уставился на Дентера.  Его подопечный лежал прижатым к земле охранниками.  Двое слуг помогли  Ородесу подняться на ноги.   Гурджес приказал им сопроводить раненого перса в лазарет лудуса.    Оптион уставился на отгрызенное ухо, лежащее на земле среди разбросанных оливок, хлеба и осколков разбитых глиняных чашек. Он поднял глаза и увидел, как Мурену пробирается  к нему через бойню.

- Что это, побери  тебя химеры,  было? - прохрипел помощник.   Его глаза были узкими и острыми, как зубы у волка. -   У нас была сделка,  оптион.   Ты должен был держать  Дентера трезвым до его боя с Паво.

- И я бы сдержал свое слово, если бы ты не пригласил его на это пиршество, - возразил Макрон , фыркнув и сурово взглянув на него. -  Я присматривал за этим сумасшедшим шесть долгих недель, но я не могу же  наблюдать за ним каждый час.  Я на минутку отвернулся.   Следующее, что я увидел, это каких-то парней, которые  покупали  ему выпивку в таверне.   Если бы нам не пришлось возиться со всей этой пышностью и церемониями,   Дентер  сейчас лежал бы в постели,  трезвый, как на государственных  похоронах.

Мурена бросила укоризненный взгляд на солдата.

- Я не указываю  тебе, как делать твою работу,  оптион.   Так, что не указывай и ты  мне,  как делать мою.

Макрон  пожал плечами:  -  Я просто говорю, как все было.

Двое охранников подняли Дентера на ноги и положили руки ему на плечи. Его глаза были остекленевшими и плотно закрытыми. Слюна стекала с его обвисших губ и капала на грудь. Он бормотал что-то бессвязное о Тите.   Макрон и Мурена смотрели, как охранники уводят его с площади.   Макрон зевнул.

- Так он может потерять шансы на победу,  -  сказал  оптион.

- Вряд ли, - ответил Мурена.

- Что ты имеешь в виду?  - усмехнулся Макрон.  -  Человек не в своем уме. Он не выздоровеет к завтрашнему дню.  И взгляни и на это. Он указал на травму, нанесенную  ему охранником. Кровь сочилась из раны в форме полумесяца и тянулась  по всей длине его спины. За годы службы во Втором легионе Макрон повидал множество ран и сразу понял, что эта недостаточно глубока, чтобы стать смертельной.  Вот почему в армии мы колем, а не рубим, напомнил он себе.  Но она все равно потребует лечения, а тем временем  Дентер обнаружит, что его движения сильно ограничены.

- Этому идиоту повезет,  если он сможет держать свой проклятый  меч прямо,  -  заключил оптион.