И за все это время он ни разу не потрудился упомянуть, что точно знает, кто был отцом Коби.

Я крепко стиснула зубы, когда пристальный взгляд Хантера прошелся по моему лицу, но я отказывалась отрывать взгляд от стенографистки. Я едва сдерживала свои эмоции, и если бы я посмотрела на Хантера, то потеряла бы самообладание. Я не могла позволить себе потерять Коби.

Я проглотила сухой смешок. Какая ирония судьбы. В последнее время я думала о том, как было бы замечательно, если бы Хантер однажды стал отцом Коби. Хотя мне не нужно было беспокоиться об этом, потому что технически он был дядей Коби.

Мое сердце продолжало замирать, по мере того как другие вопросы переполняли мой разум. Были ли наши отношения уловкой? Было ли все это частью коварного плана Элеоноры забрать моего сына? Неужели Хантер играл со мной все это время?

Боль взяла надо мной верх, и мой подбородок задрожал. Сделав единственное, что пришло мне в голову, чтобы остановить наворачивающиеся злые слезы, я ущипнула себя за ногу. Сильно. Сейчас было не время думать о предательстве Хантера. Я смогу переварить это после того, как узнаю о судьбе своего ребенка.

Когда жжение в моей ноге усилилось, голос Хантера дрогнул, и я не смогла удержаться, чтобы не посмотреть на него снизу вверх. Уголки его рта были опущены в печальной гримасе.

Он видел этот щипок.

— Доктор Фарадей, вы выступаете сегодня от имени мисс Карлсон или от имени мисс Холт? — спросил судья Тубор.

— Вообще-то, я хотел бы сегодня выступить от имени Коби.

Одно предложение, и весь мой гнев испарился в одной горячей слезе, скатившейся по моей щеке.

Хантер любил Коби. Вся деревянная комната эхом отозвалась от этой любви в его голосе.

Что только причиняло еще большую боль от его лжи. Мимолетная мысль о том, что все это может быть уловкой, вылетела у меня из головы. Хантер, возможно, и предал меня, но он оставался верен Коби.

По крайней мере, это было так.

— Я познакомился с Коби около четырех месяцев назад, когда познакомился с Мейзи, — сказал Хантер. — За это время я имел честь провести с ним время. Он замечательный ребенок. У него интеллект его отца. И сердце его матери.

Моя стойкость поколебалась. Глаза Хантера, полные сожаления и извинения, ждали моего взгляда. Его плечи напряглись, прежде чем он взглянул на Элинор.

— Ваша честь, если вас беспокоит знакомство Коби с Эвереттом, то я позабочусь о том, чтобы это произошло. Но я не могу с чистой совестью молчать о характере Нелл. Коби не выиграет от того, что проведет время в Мичигане.

Нелл?

Судья задал тот же вопрос.

— Она предпочитает, чтобы ее называли Нелл, — пояснил Хантер.

Элинор была Нелл.

Удары продолжали сыпаться, и я, побежденная, опустилась на свой жесткий стул. Я специально спросила Хантера о Нелл, и он не стал мне отвечать. Хотя это была прекрасная возможность для него признаться во всем.

— Давайте послушаем об этих проблемах с характером, — сказал судья.

Хантер кивнул.

— Коби нуждается в любви и привязанности. Он ничем не отличается от любого другого ребенка. Нелл не в силах дать ему ту любовь, в которой он нуждается. Это просто не дано ей. Нелл вышла замуж за моего отца, когда мне было десять, и за те двадцать четыре года, что я ее знаю, она ни разу меня не обняла. Она никогда не готовила мне еду и не говорила, что ей не все равно. Все эти качества, те материнские качества, которые Коби получает от Мейзи, будут полностью отсутствовать в то время, которое он проведет с Нелл.

Как бы я ни была расстроена тем, что Хантер хранил секреты, мое сердце все еще печалилось о его детстве. Его мать умерла слишком молодой. Его отцу пришлось пережить потерю жены. Хантер застрял с холодной мачехой и Эвереттом в качестве сводного брата.

Но он солгал. Я не могла этого забыть.

— Коби — счастливый ребенок, ваша честь, — продолжил Хантер. — Разлучите его с матерью и это вызовет стресс в его столь юной жизни. Если бы Элеонора была более любящей в моей юности, я бы согласился, что влияние бабушки могло бы быть благотворным для Коби, но я не думаю, что здесь дело обстоит именно так.

В комнате воцарилась тишина, когда последние слова Хантера разнеслись по комнате. Все сидели неподвижно, переваривая его заявление.

Мгновение спустя судья Тубор нарушил молчание.

— Не хотели бы вы ответить, мисс Карлсон?

Элеонора потрясенно уставилась на Хантера, несколько раз моргнув, формулируя свой ответ.

— Мой шеф-повар готовит вкусные блюда, и у мальчика была бы отличная няня для других обязанностей.

— Коби, — сказал Хантер. — Не «мальчик». Его зовут Коби.

Удивление сменилось ненавистью, и ее лицо исказилось в гримасе.

— Я ненавижу это имя. Если бы она не убила Эверетта, у него было бы приличное имя.

Каждый Холт в комнате ахнул.

— Я приношу извинения, ваша честь, — заговорил адвокат Элеоноры после того, как шикнул на свою клиентку.

— В ваших же интересах, мисс Карлсон, оставить свое мнение о смерти вашего сына за рамками этого разбирательства.

— Конечно, — ответил ее адвокат.

— У вас есть еще что-нибудь, что вы хотели бы добавить, доктор Фарадей? — спросил судья.

Хантер покачал головой и кивнул Стюарту.

— Нет. Спасибо вам за предоставленную возможность выступить.

— Вы свободны.

Хантер кивнул и поднялся со стула. Когда он проходил мимо меня, я изучала стол, пока он не вернулся на свое место. Когда я подняла глаза, судья Тубор пристально смотрел на адвоката Элеоноры.

— У вас есть другие свидетели?

Лысый мужчина покачал головой.

— Хорошо. — судья Тубор посмотрел на Стюарта. — Мистер Редхилл. Вы можете приступать к своим свидетельским показаниям.

— Прежде чем мы перейдем к показаниям свидетелей, ваша честь, я хотел бы обратить ваше внимание на кое-что еще.

Что? Что еще там было, кроме наших свидетелей? Когда же у нас закончатся эти чертовы сюрпризы? Я открыла рот, но тут же закрыла его, когда Стюарт бросил на меня уничтожающий взгляд.

Он вытащил небольшую стопку бумаг из-под своего блокнота и встал, протягивая их судье.

— Ваша честь, моя клиентка и я очень обеспокоены историей домогательств от мисс Карлсон.

Домогательства? О чем он говорил?

— За последние несколько месяцев мисс Карлсон сделала огромное количество звонков мисс Холт. Как вы можете видеть в тех записях, которые шериф Клири получил прошлой ночью, с номера, зарегистрированного на мисс Карлсон, звонили на номер мисс Холт по крайней мере раз в день в течение почти двух месяцев. Она спрашивала мисс Холт о смерти ее сына, на что Мейзи отказывалась отвечать.

У меня снова закружилась голова. Элеонора, а не репортер, звонила мне всю весну? Элинор отвела виноватый взгляд от своего раскрасневшегося адвоката.

— Как она продемонстрировала сегодня, — продолжал Стюарт, обращаясь к судье, — мисс Карлсон не испытывает особого почтения к мисс Холт. Эти навязчивые телефонные звонки — не что иное, как преследование. Мы считаем, что мисс Карлсон добивается этих длительных периодов пребывания Коби без присмотра, чтобы отдалить его от матери.

Судья нахмурился, продолжая просматривать записи телефонных звонков. Положив их на стол, он оперся локтями о стол.

— Мисс Холт, вы были бы против того, чтобы разрешить мисс Карлсон посещать Коби под присмотром раз в месяц?

Я покачала головой.

— Нет, ваша честь.

— Очень хорошо. Мисс Карлсон, я отклоняю вашу просьбу о раздельной опеке. Я вознагражу вас одним посещением Коби на выходных в месяц. Место, наблюдение и продолжительность этих посещений будут определены мисс Холт. Есть вопросы?

Элинор начала что-то говорить, но ее адвокат протянул руку.

— Никаких вопросов.

— Мистер Редхилл?

— Нет, — сказал Стюарт. — Спасибо, ваша честь.

— Тогда это дело закрыто и откладывается в долгий ящик. — Он стукнул молотком по подставке и встал, глядя сверху вниз на стенографистку. — Закончили рано. Будем надеяться, что остаток дня тоже пройдет по расписанию. — Затем он поспешил обратно в свою комнату.

Как только за ним закрылась дверь, Элеонора, сопровождаемая своим адвокатом, встала из-за их столика и устремилась к двери. Она рывком открыла ее, но остановилась, чтобы сказать Хантеру.

— Твоему отцу было бы стыдно за то, что ты предал меня.

— До свидания, Нелл, — было его единственным ответом.

Она покинула зал суда, и, если моя полоса везения продолжится, она уедет из Монтаны еще до наступления темноты.

Стюарт вздохнул с облегчением, когда дверь захлопнулась.

— Битва выиграна.

Когда я встала со своего места, в ряду позади нас образовалась стена из крупных тел. Папа, Бо, Майкл и Джесс стояли плечом к плечу. Я не могла видеть их лиц, так как они стояли ко мне спиной, но я знала, что они не улыбались.

А мимо них шел Хантер. Он смотрел прямо сквозь них на меня.

Стюарт был прав. Мы выиграли одну битву.

Но вот-вот должна была появиться еще одна.