— Вы с Эвереттом не ладили?

— Нет, — усмехнулся он. — Мы ненавидели друг друга. Сначала я думал, что мы могли бы стать друзьями. Папа так много работал, что я подумала, может быть, Эверетт составит мне компанию, но вместо этого мы сорились.

— Из-за чего?

— Из-за всего. Он безжалостно приставал ко мне, а я сопротивлялся. Я был молод и злился из-за того, что папа привел их в мою жизнь. Я хотел вернуться к тем дням, когда были только мы с папой. Больше всего я хотел вернуть свою маму. Я выместил большую часть своей агрессии на Эверетте. Он сделал то же самое со мной.

— А Нелл?

— Нелл относилась ко мне как к обузе. Эверетт тоже. Я имел в виду именно то, что сказал сегодня в суде. В ее теле нет ни капли материнской жилки. Как только она получила зарплату отца, она наняла няню, хотя мы в ней не нуждались. Мне было десять, а Эверетту четырнадцать, когда они переехали, но наличие няни в штате означало, что она могла нас игнорировать.

— А твой отец?

— Папа воспользовался тем, что Нелл была дома, как предлогом проводить больше времени в больнице. Он получил повышение, дослужился до начальника хирургического отделения. Он приходил домой раз, может быть, два в неделю, прежде чем я засыпал. Только когда мы отправлялись на рыбалку, он по-настоящему уделял мне внимание.

Что означало, что Хантер рос злым, печальным и одиноким.

— Почему ты никогда не рассказывал своему отцу о своих чувствах? Судя по тому, что ты мне рассказывал, он любил тебя. Разве он не попытался бы сделать все лучше?

Хантер вздохнул.

— Да. Он бы так и сделал. Но, несмотря на все ее недостатки, папа любил Нелл. Просто не так сильно, как мою мать. Нелл не прилагала никаких усилий ко мне и Эверетту, но она была всецело поглощена папой. Пытаясь заставить его полюбить ее больше, чем он любил память об умершей женщине.

Я почувствовала небольшой укол симпатии к Нелл, но он быстро прошел.

— И она была так сосредоточена на твоем отце, что пренебрегла собственным сыном?

— В значительной степени. Честно говоря, я не знаю, насколько они были близки до того, как переехали к нам. Они оба были такими жадными и эгоистичными. Я думаю, Нелл просто стало легче игнорировать Эверетта, как только она стала женой богатого врача.

Мои внутренности скрутило от смешанных эмоций. С одной стороны, это был Эверетт. Я ненавидела память о нем. Но, с другой стороны, мне было жаль, что у него никогда не было любящей и гордящейся им матери.

— Должна ли я испытывать жалость к Эверетту?

— Черт возьми, нет. — Он повернулся, чтобы посмотреть мне прямо в глаза. — Эверетт был испорченным ребенком и вырос в испорченного взрослого. Он сделал свой выбор, а не Нелл. Она не была ответственна за то, что превратила его в психопата, торгующего наркотиками. Это все из-за того, что он был жадным ублюдком.

Очевидно, даже став взрослыми мужчинами, они все еще ненавидели друг друга.

— Итак, я полагаю, вы с Эвереттом так и не стали друзьями?

— Нет. Отношения между нами становились все хуже и хуже. Он возвращался из колледжа и пытался соблазнить моих школьных подружек. Он покупал пиво для моих друзей, но только в том случае, если они не говорили мне, где они собираются на вечеринку. Я убежден, что единственная причина, по которой Эверетт стал врачом, заключалась в том, что он знал, что я хочу пойти по стопам отца, и это разозлило бы меня.

Чем больше Хантер говорил, тем больше я жалела его детство. Я и представить себе не могла, какой это стресс — иметь такую враждебность в своем доме. Жизнь в доме без любви. Я выросла с родителями и братьями, которые обожали меня.

— Мне жаль.

— Все в порядке. Эверетт был мудаком, но я вырос и дошел до того, что просто начал игнорировать его. Как только я поступил в колледж, я отдалился от него, а потом, слава богу, он переехал.

Я не была так благодарна Эверетту за переезд в Прескотт. Единственной хорошей вещью, которая осталась от него за время пребывания здесь, был Коби.

— Зачем Эверетт приехал в Монтану, чтобы контрабандой доставлять таблетки из окружных больниц? Если бы он был врачом в большом городе, разве он не зарабатывал бы больше денег, просто работая? Врачи в Чикаго хорошо зарабатывают, верно?

Эверетт обманом проник в три разные больницы Монтаны, наняв медсестер для кражи отпускаемых по рецепту таблеток, которые он позже перепродавал. Я знала, что таблетки могут приносить много денег, но достаточно ли, чтобы конкурировать с зарплатой врача? Что-то не сходилось.

— Он заработал хорошие деньги в Чикаго, но, вероятно, не так много, как ты могла бы подумать. Эти таблетки привели его в чувство. Но я думаю, что дело было не только в деньгах. Я думаю, все дело было во власти. Он хотел доказать, что он умнее всех нас. И я думаю, что это было большое «Пошел ты» для нас с папой.

— Почему это?

— Когда папа умер, Нелл унаследовала его страховую выплату. Она получила страховку. Я все остальное. Его деньги. Дом. Всё. Эверетт не получил ни цента. Мы сильно поссорились после папиных похорон, и он сбежал. Он сказал, что не собирается работать всю свою жизнь. Что он разбогатеет быстрее, чем я или папа когда-либо смогли бы.

— И тогда он приехал сюда, в Прескотт?

Хантер кивнул.

— Несмотря на весь свой интеллект, он был тупицей. У него было столько гребаных мозгов, но вместо того, чтобы использовать их, он всегда искал кратчайший путь.

Последний кротчайший путь Эверетта стоил ему жизни.

— Хорошо, — сказала я. — Итак, перенесемся в настоящее время. Прошло много лет со дня смерти Эверетта. Почему Нелл пришла за Коби спустя столько времени? Почему она ждала столько лет, прежде чем подать прошение об опеке?

Хантер снова провел рукой по волосам, и когда он поднял глаза, мне не понравилось измученное выражение его лица.

— Она приходила и раньше.

Мои мышцы напряглись.

— Что ты имеешь в виду?

— Впервые я увидел тебя в тот день, когда у тебя родился Коби. Я сидел в комнате ожидания, когда Бо привез тебя в больницу в Бозмене.

— Что? — Мой подбородок опустился. — Почему?

— Нелл послала меня спросить тебя о Коби. Она хотела, чтобы ты отдала его ей. Она горевала. Она хотела эту частичку Эверетта, но не хотела быть рядом с тобой, поэтому я занял ее место. Единственная причина, по которой я согласился приехать в больницу и спросить тебя, была в том, что она сказала, что ты отправила ей письмо и подумываешь отдать Коби на усыновление.

— Это ложь! — крикнула я. — Я бы никогда не отказался от своего сына.

— Я знаю это, — спокойно сказал он. — Я только взглянул на тебя и понял, что ты никогда его не бросишь, поэтому я ушел.

— Почему ты вообще подумал о том, чтобы позволить ей забрать ребенка, если она была такой ужасной матерью?

Он нежно положил руку мне на колено.

— Я сказал Нелл, что приду спросить тебя, но на самом деле я пришел отговорить тебя.

Я привалилась к двери.

— После этого я сказал Нелл, чтобы она оставила тебя в покое и что я не поддержу ее, если она попытается получить опеку над Коби. Чудесным образом она бросила это на некоторое время и переехала в Гранд-Рапидс, уехав из Чикаго. Я закончил ординатуру и устроился лечащим врачом в больницу, где работал папа. Я думал, что на этом все закончилось.

— Но это было не так.

Он покачал головой.

— Нет. Нелл решила снова напасть на Коби. Я просто случайно узнал об этом, когда столкнулся в больнице с одной из ее старых подруг. В тот вечер я поехал в Гранд-Рапидс, чтобы встретиться с Нелл лицом к лицу.

— И ты убедил ее отказаться от этого. Иначе я бы получила от нее весточку, верно?

— Не совсем, — сказал он. — Она не собиралась отказываться от этого, поэтому я переехал сюда в первый раз. Я хотел быть рядом на случай, если она приедет в Прескотт. И это была моя молчаливая угроза, что, если она будет настаивать на опекунстве, я раскрою ее секрет.

Еще секреты? Это было утомительно. Сможем ли мы когда-нибудь пройти через них все?

— Какой секрет?

— Что Нелл уже промотала страховку моего отца и жила на деньги Эверетта от продажи наркотиков.

Потрясенная, я несколько раз моргнула, прокручивая в голове его последнее заявление.

— Она знала, что Эверетт торгует наркотиками?

— Нет, может быть. Я не уверен.

— Я в замешательстве. Как она жила на его деньги от продажи наркотиков, если не знала об этом?

— У Эверетта был только один расчетный счет, когда он умер, баланс идеально соответствовал его больничной зарплате.

Это имело смысл. Он не смог бы спрятать свою фабрику по производству пилюль, если бы держал свои деньги на виду.

— Так куда же он девал свои деньги от продажи наркотиков?

— Клал на счет на имя Нелл.

— Значит, он спрятал свои деньги у своей мамы.

Хантер кивнул.

— Верно. Теперь я не уверен, знала ли Нелл, что это от продажи наркотиков, или она просто думала, что он заботится о ней с тех пор, как отца не стало. Как бы то ни было, после его смерти она смогла бы подсчитать и выяснить, откуда взялись эти деньги.

— Как ты узнал? — Если бы я была Нелл, я бы держала всю эту информацию при себе.

— Случайно. Видишь ли, когда умер папа, я получил наш дом, но я не выгонял Нелл. Я подумал, что это был и ее дом тоже, и папа ожидал бы, что я буду заботиться о ней. Так что она осталась в доме, а я — в домике у бассейна. Я жил там во время моей ординатуры, потому что мне не хотелось покупать собственное жилье, пока я не узнаю, куда приведет меня моя карьера.

— Хорошо. — Я все еще следовала за ним, но едва-едва. — Итак, ты живешь рядом с Нелл после смерти твоего отца. Эверетт уезжает в Монтану, а потом умирает.

— Верно. И как Нелл справляется со своим горем? Через два дня после похорон Эверетта она уезжает в трехмесячный отпуск в Мексику. Она просто берет и уезжает, не оставляя ничего, кроме записки, которую я нахожу несколько дней спустя на кухне. Поскольку я там жил, я получал почту. Через месяц ее накопилось очень много, так что я решил, что мне лучше просмотреть всю ее на случай, если там окажется что-то важное. Я нашел банковские выписки, и мне стало любопытно. Потом я нашел конверт с наличными, и мне стало еще любопытнее, потому что на нем был почтовый штемпель Монтаны.