ГЛАВА 24

Главное, что необходимо для счастья в этой жизни,

- это что-то делать, что-то любить и на что-то надеяться.

Джозеф Эддисон

АРИАНА ДЕ ЛУКА

На следующий день я не видела Бастиана. Наверное, к лучшему. Я бы не знала, что сказать, если бы увидела. Я просто хотела спокойно закончить смену и дать себе время подумать о том, чтобы сдать значок Уилксу.

Сдать значок.

Я не могла поверить, что до этого дошло. Я мало что знала о себе, но знала, что сдаваться противоречит моей природе, потому что каждый раз, когда я думала об этом, разочарование, гнев и обида бурлили в моем горле, практически требуя, чтобы я продолжала свою легенду, хотя мое сердце так сильно сопротивлялось этому.

Когда бар закрылся и все переложили обязанности по закрытию на меня, а я даже не успела вызваться, Винсент Романо вошел в бар один. За ним не было охранников.

Только он.

Я выстроила стены вокруг своего разума, и все во мне насторожилось, когда главный убийца семьи Романо зашагал в мою сторону. Его сшитый на заказ костюм и приталенная рубашка на пуговицах говорили о деньгах, но выглядел он изможденным.

Тонкие морщинки собрались на его лбу, как песчаные дюны в пустыне. Его щеки немного впали. Он был похож на мою тетю после того, как рак высосал из нее душу. Хотя у него были живые темные волосы, они утратили свою пышность, и его подтянутое тело тоже потеряло часть своей массы с тех пор, как я видела его в последний раз.

Мне не следовало этого делать, но я ослабила бдительность. Немного. Дело было в глазах. У Винсента Романо была жесткая внешность, но когда он смотрел на меня, эти ясные голубые глаза говорили о доброте. О мягкости. Я должна была быть твердой, как скала, но эта обложка превратила меня в шпаклевку.

Если честно, мне это нравилось. Я не хотела ожесточаться и становиться безжалостной. Так жить нельзя. Посмотрите на Бастиана. Я никогда не встречала такого напряженного человека, и он выглядел несчастным.

Я провела тряпкой по столешнице бара и слабо улыбнулась Винсу.

— Здесь только я. Думаю, ваш племянник давно ушел. Вообще-то я его сегодня не видела.

— Я здесь не ради него. Я здесь ради тебя.

Я замерла и уставилась на него, изо всех сил стараясь не выглядеть взволнованной.

— О.

— Ты очень хорошо говоришь для выпускницы Дегори.

Мои губы дрогнули. Кто бы мог подумать, что я буду сидеть одна в баре и перебрасываться легкомысленными колкостями с врагом моей семьи?

— Так мне говорят люди. Могу я предложить вам что-нибудь?

— Скотч, пожалуйста, дорогая. — Он слегка кашлянул, и я подумала, не принести ли ему стакан воды. Он действительно выглядел плохо.

Я налила стакан первоклассного скотча и протянула ему, с неподдельным беспокойством сведя брови, поставила бутылку рядом с его стаканом и спросила:

— Вы в порядке?

Он испустил долгий вздох.

— Я стар.

Не совсем. Я бы сказала, около пятидесяти. Может быть, чуть меньше шестидесяти. В нашей стране это даже не пенсионный возраст.

Я стояла и ждала, что он скажет. Когда он этого не сделал, я попыталась преодолеть неловкость, которую чувствовала.

— Я уже почти закончила убираться…

— Останься. Пожалуйста. — Он оттолкнул стул, стоящий рядом с ним.

Я пристально посмотрела на него, изучая усталые морщинки под его глазами, прежде чем кивнуть.

— Да, хорошо. — Я взяла бутылку из-под барной стойки. Это была старая бутылка водки, которую я наполняла водой, когда клиенты покупали мне коктейли, но мне нужно было оставаться трезвой. Наполнив стакан льдом, я долила в него поддельной водки и обогнула барную стойку, чтобы занять место рядом с ним.

Мои знакомые обычно теряли бдительность, когда думали, что я пью рядом с ними. Я не сомневалась, что Винсент Романо всегда был начеку, но не помешает проявить инициативу.

— Что тебе больше всего нравится в жизни?

— Простите?

— Если бы тебе нужно было выбрать одно дело, которое ты бы сделала перед смертью, что бы это было?

— Я... не уверена. — Я замялась в поисках ответа. Когда я работала барменом, мне задавали самые разные вопросы, но ни один не был похож на этот.

— Ты не можешь ничего придумать?

— Я… — Сплошная ложь в моей жизни вынудила меня ответить правду. — Нет. Я все еще разбираюсь в себе. Что мне нравится. Что мне не нравится. Моя семья уехала, так что я не смогу проводить с ними время. У меня нет отношений. Кроме Тесси, у меня нет никаких связей с людьми. А все остальное, кроме проведения времени с кем-то, кажется мне недостойным последних минут моей жизни.

— Я знал, что ты мне нравишься.

Я отпустила смешок, который, как я надеялась, прозвучал не так тревожно, как я чувствовала.

— При всем уважении, мистер Романо, вы меня даже не знаете.

— Для целей этого разговора представь, что знаю.

— М-м-м, ладно…

Он слегка рассмеялся, и это поколебало его фигуру. Он казался совсем не таким, каким я представляла себе главного силовика, судя по ужасным историям, которые тетя рассказывала мне о мафиози и о том, какой вред они нанесли жизни моей мамы.

— Я взрослый мужчина. Я не боюсь. Я скажу это. Ты мне нравишься. Нет, не так. Ты мне нравишься как человек.

— Почему?

Я даже сама себе не нравилась.

То есть, мне нравилось то, как я выгляжу, мой интеллект, то, как я забочусь о других людях и животных, странные навыки, которые я приобрела под разными прикрытиями. Но темные части меня, те, что могли предавать других, как будто они ничего не значили... они не стоили того, чтобы их любить.

— Мой сын, Ашер, сегодня женился.

Вот почему я не видела Бастиана сегодня.

Спасибо, Ашер Блэк.

Слова, которые я никогда не думала, что буду чувствовать, не говоря уже о том, чтобы думать.

Винс практически вдыхал остатки своего скотча, прежде чем продолжил:

— Его жена Люси замечательная.

— Поздравляю. — Это прозвучало как вопрос без энтузиазма, поэтому я повторила свои поздравления и добавила: — Ашер, должно быть, так счастлив.

— Он счастлив. Я тоже. Когда я покину этот мир, я хочу знать, что с моей семьей все в порядке. Ашер... он добьется больших успехов, как и Люси. У них обоих отличные головы на плечах.

— Думаю, некоторые скажут, что Ашер уже добился больших успехов.

«Блэк Энтерпрайз» входила в список Fortune 100.

— Конечно, они были бы правы. Но теперь он нашел кого-то, и это имеет значение для тех сторон его жизни, которые действительно важны. Это ты сказала, что проводить последние минуты жизни без кого-то кажется незначительным.

— Так и есть, — согласилась я, чувствуя себя неловко от того, что мое одиночество выплеснули мне на лицо. Не то чтобы я думала, что он имел в виду именно это. Просто мне никогда не было легко смириться с одиночеством.

Винс налил себе еще скотча.

— Я не женат. И никогда не был. Это одинокая жизнь. Я любил одну женщину, но мы так и не поженились. Я бы предпочел, чтобы Ашер прожил скромную жизнь с человеком, который сделал бы его счастливым, чем жизнь предпринимателя-миллиардера, у которого все материальные ценности на кончиках пальцев, кроме того, кто имеет значение. К счастью, ему не приходится выбирать между этими двумя вариантами, потому что он нашел Люси.

Я не знала, к чему он клонит, поэтому кивнула головой, сделала глоток своей поддельной водки и сказала:

— М-м.

Он поддержал меня своим глотком.

— Мои братья... Они из другого поколения. Прыгая от женщины к женщине и живя эмоционально отстраненной жизнью, они не стали несчастными. У них другие цели. Я не должен беспокоиться о них в этом смысле. Этот образ жизни предназначен для них, а не для моих племянников и сыновей. Не для Бастиана.

Мой взгляд метнулся к его глазам.

— Бастиан выглядит несчастным, но это не дает ему права переносить свои страдания на других. Он не очень приятный человек, и это делает его неприятным для окружающих, если только Тесси не выступает в роли буфера. Но даже это спорно.

Он кивнул, но на его лице расплылась нежная улыбка.

— Тебе трудно будет найти человека, который бы не согласился с тем, что ты только что сказала. — Он повернулся, чтобы посмотреть на меня. — Он рассказал тебе об Эльзе?

— Нет.

Я также не видела ее имени в файлах.

— Спроси его об Эльзе.

— Вы мне не скажете?

— Это не моя история, чтобы ее рассказывать.

— В любом случае, это не мое дело. Я всего лишь сотрудница.

— Мы оба знаем, что это не так.

Мой взгляд метался по комнате. Я не знала, как к этому отнестись. Что, черт возьми, это значит, и откуда Винсент Романо может знать что-то обо мне и Бастиане? О нас с Бастиано вообще ничего не было известно.

Я решила задать вопрос.

— Почему вы здесь?

— Чтобы разобраться.

— Чем я вам помогу? Не хочу показаться грубой, но я вас не знаю.

— Дорогая, я тебе советую: никогда не поздно все исправить. Жизнь случается. Ты живешь одну секунду и умираешь в следующую. Если в этот момент останутся какие-то ниточки, ты унесешь их с собой в могилу, и все, кого ты знаешь и любишь, будут страдать из-за этого. Если тебе небезразличны люди в твоей жизни, ты занимаешься своими делами, когда можешь.

— У меня нет никого в жизни.

— Мы оба знаем, что это неправда.

— Я не понимаю, к чему вы клоните.

— Тесси рассказала мне о вас с Бастиано.

— Она еще ребенок. Ей только восемь.

— И она смышленая, но она не единственный источник информации для меня. У меня повсюду есть глаза и уши, малышка Де Лука.

Я застыла, как труп, не шевелясь, вчитываясь в то, как он произнес мою фамилию и что, если что-то и подразумевала его интонация. Проглотив свою неуверенность, я спросила:

— Что говорят вам ваши глаза и уши?

— Что между вами и моим племянником что-то есть.

— Он нехороший человек.

— Бастиан не очень приятный человек, но он хороший.

— Мы не... Мы не...

— Я знаю.

Я повернулась к нему лицом.

— Вы знаете?

— Я знаю, кто вы, мисс Де Лука.

Я рефлекторно потянулась к бедру, где должно было лежать оружие, если бы я не была под прикрытием.

Губы Винса приподнялись при этом движении, и он одарил меня знающей улыбкой.