27

Когда злитесь, считайте до четырех.

Когда очень злитесь, ругайтесь.

Марк Твен

МИНКА РЕЙНОЛЬДС

Хотя мне неприятно, что Николайо спит на диване, я ничего не предпринимаю. Мне не хочется подчеркивать все его достоинства, но я должна признать, что он достаточно джентльмен, чтобы настаивать на том, чтобы я спала где-нибудь еще, кроме кровати.

И я не собираюсь приглашать его присоединиться ко мне.

Но прошло всего семь дней, как я скрываюсь от посторонних глаз, а моя решимость уже колеблется. Я не уверена в том, что чувствую по этому поводу. В конце концов, Джекс спит, прислонившись к стене, и я не чувствую ни малейшей вины за это.

В то же время Джекс выстрелил в меня. Точнее, он стрелял в Николайо, но из-за его ужасного прицела я попала под его снаряд. Так что у меня есть веская причина не чувствовать себя виноватой за то, что Джекс так поступил. С другой стороны, если бы Николайо не последовал за мной из дома Джона, я бы не оказалась в этой переделке.

Но... мне также негде было бы остановиться, пока я готовлюсь к экзаменам.

Мой мозг продолжает перебирать причины, по которым стоит или не стоит пускать Николайо на кровать, когда в склад входит мужчина, небрежно насвистывающий незнакомую мелодию. На кровати передо мной лежит мой огромный учебник по практике, и я быстро перелистываю следующую страницу, чтобы спрятать список, который я нарисовала на полях:

Спать (буквально) с Николайо или не спать?

Плюсы:

1. Я перестану чувствовать вину за то, что он спит на диване.

2. Он спас меня от пули (дважды), дает мне жилье и ведет себя как настоящий джентльмен.

3. В конце концов, я бы набросилась на его кости.

Минусы:

1. Из-за него я не могу навестить Мину.

2. Из-за него мне пришлось спасаться от пуль (дважды), из-за него я живу в безопасном месте и из-за него меня шантажировали, чтобы я раскрыла свое прошлое.

3. В конце концов, я бы набросилась на его кости.

Я целенаправленно смотрю на новую страницу с практикой, но слова расплываются. Я закрыла книгу с покорным вздохом, поскольку за последние три часа я все равно ни разу не взглянула на нее.

Вместо этого я засела в своей голове, жонглируя своими сомнениями по поводу того, нравится мне или не нравится Николайо, и своим гневом и разочарованием от того, что я не могу увидеть Мину. Всю прошлую неделю я беспокоилась за Мину, но сегодня эта проблема вышла на первый план.

Я должна была навестить Мину сегодня, но уже вторую неделю подряд не могу. Самое ужасное, что я не смогла объяснить ей, почему не могу ее навестить. Я просто ушла, как призрак. Как ее мать, ее отец, а теперь и я. Она либо сходит с ума от беспокойства, либо чувствует себя брошенной, либо и то, и другое.

И это убивает меня.

Именно эта мысль укрепляет мою решимость продолжать злиться на Николайо. К тому же для всех будет лучше, если я буду держать эмоциональную дистанцию.

Поэтому, когда Николайо подходит ко мне и открывает рот, чтобы заговорить, я обрываю его с соответствующим настроем:

— Что тебе нужно? Я учусь.

— Я...

Я поднимаю книгу, встряхиваю ее и перебиваю:

— Учусь.

— Минка, — говорит он, на этот раз твердо.

От того, как требовательно он произносит мое имя, у меня по позвоночнику бегут мурашки.

Я изображаю, что вздыхаю, отталкиваю книгу и скрещиваю руки. Я выгибаю бровь идеальной формы.

— Да?

— У меня есть кое-что для тебя.

— О.

— О, — передразнивает он, на его лице появляется ухмылка.

Я закатываю глаза и принимаю маленькую коробку, которую он мне протягивает. Внутри - планшет от «Блэк Энтепрайз».

— Для чего это? — спрашиваю я, открывая коробку.

— Включи его.

Я недоверчиво смотрю на него, а затем осторожно нажимаю кнопку "включить". Николайо садится рядом со мной на кровать. Я позволяю ему забрать у меня планшет, как только он включается. Он нажимает что-то на экране, и через несколько мгновений на нем появляется прекрасное лицо Мины.

У меня отпадает челюсть.

— Мина?!" Я поворачиваюсь к Николайо. — Как?!

Мина отвечает за него, ее голос - взволнованный визг:

— У меня есть планшет, Минка! Планшет! Ты можешь в это поверить?

— Нет, — честно отвечаю я, потому что не могу в это поверить.

Планшеты - это роскошь, которую не может позволить себе дом Мины. Я уже думала о том, чтобы накопить денег и купить ей один, чтобы мы могли общаться по видеосвязи, но Эрика сразу же наложила на эту идею вето. Очевидно, это было бы жестоко, если бы только у одного ребенка был такой аппарат, а у остальных - нет.

Хотя я согласилась с Эрикой, что это было бы жестоко, я ненавидела то, что это означало, что я не смогу ежедневно общаться с Миной. Тем не менее, у Мины сейчас есть планшет, и я знаю, что в доме ребенка это не одобрят, что возвращает меня к моему предыдущему вопросу.

— Как? — снова спрашиваю я Николайо.

Мина радостно отвечает:

— Он купил нам всем планшеты! Всем!

— Всем?! — Мои глаза расширяются, а взгляд, которым я смотрю на Николайо, состоит из недоверия и растерянности.

Я должна быть благодарна.

Вообще-то, я благодарна.

Но я также в замешательстве.

Почему он сделал это для нас с Миной?

Он беззаботно пожимает плечами, как будто прикидывает.

— Ничего особенного. Компания Ашера пожертвовала их.

— Это очень важно. Без тебя этого бы не случилось, — настаиваю я. Вспомнив о нашей ситуации, я выключаю звук в видеочате и говорю: — А как насчет того, что на тебя напали? Разве люди, охотящиеся за тобой, не знают, что ты связан с Ашером Блэком? Не рискованно ли для Ашера вдруг пожертвовать кучу планшетов случайному дому благотворительности?

— Было бы рискованно, — соглашается Николайо, и я напрягаюсь. — Вот почему он подарил планшеты всем домам благотворительности в городе.

У меня отпадает челюсть.

— Что?! Всем до единого?! Это должно было стоить ему целое состояние! Зачем он это сделал?

Николайо пожимает плечами и не отвечает мне. И хотя мне хочется знать, я не настаиваю. Я слишком счастлива, чтобы беспокоиться. Поэтому, когда желание обнять Николайо схватывает меня за горло, я не сопротивляюсь. Я наклоняюсь вперед и крепко обхватываю его широкий торс, погружаясь в соблазнительный аромат сандалового дерева, мускуса и Николайо.

— Не знаю, как ты уговорил Ашера сделать это, но спасибо тебе, — шепчу я ему на ухо.

Несмотря на то, что мне нужно отпустить его, я продолжаю прижиматься к Николайо. Через несколько неловких секунд он обхватывает меня руками, возвращая объятия. Мне приходит в голову, что это первое объятие, которое я получила от кого-то, кроме Мины и миссис Розарио.

Мне все равно, что это происходит на глазах у Джекса, который смотрит на нас с другого конца комнаты с совершенно новым нектарином во рту.

Мне все равно, что это происходит на глазах у Мины, которая на удивление тихо сидит на другом конце видеочата.

Мне все равно, что это происходит с человеком, которого я постоянно твержу себе, что должна ненавидеть.

Все, что меня сейчас волнует, - это то, как я в экстазе, то, что кто-то сделал что-то для меня, не ожидая ничего взамен, и то, как невероятно приятно его руки обхватывают мое тело.

Как блаженство.

— Пссссс! — Юношеский голос Мины доносится из планшета громким шепотом. Ее голос звучит четко, когда она шепотом спрашивает: — Он твой парень?

Я отпрыгиваю от тела Николайо, отцепляясь от него, когда понимаю, что планшет стоит напротив нас и Мина может все видеть. Я включаю звук видеочата, пытаясь унять красноту на щеках.

Николайо бросает на меня понимающий взгляд и встает, потягиваясь, хотя сидел всего несколько минут. Я ценю, когда он оставляет нас с Миной наедине, заходит в ванную и включает душ.

Когда он закрывает за собой дверь, я, наконец, отвечаю на вопрос Мины:

— Нет, он не мой парень. И он это слышал, Мина!

Мина невинно пожимает плечами.

— Я же тихо говорила, — говорит она, как будто это меняет положение. Она смотрит на меня без всякой задней мысли. — Он такой милый. Ты должна с ним встречаться.

Я стону.

— Я не выбираю парней только потому, что они симпатичные, Мина.

— Тогда как еще ты выбираешь парней для свиданий?

Я выбираю их, исходя из того, насколько велик их банковский счет и насколько легкой добычей, по моему мнению, они будут.

Конечно, я этого не говорю.

Я на мгновение замолкаю, обдумывая свои слова, прежде чем, наконец, ответить:

— Когда ты будешь достаточно взрослой, чтобы встречаться, выбирай парня, с которым ты будешь чувствовать себя потрясающе. Того, кто делает для тебя что-то, когда ты просишь и даже когда не просишь. Того, с кем ты чувствуешь себя в безопасности. Того, кто вызывает у тебя бабочек, но при этом заставляет тебя чувствовать себя спокойно.

— То, что ты описываешь, не похоже на человека, — говорит она, несомненно, думая о мальчиках-подростках в ее классе, о мальчиках, которых она часто сравнивала с людоедами во время моих визитов к ней.

Я смеюсь и соглашаюсь.

— Нет. Ни в малейшей степени. — Мое лицо становится серьезным. — Но ты удивительный человек, Мина, и если это зависит от меня, ты никогда не согласишься на меньшее, чем заслуживаешь, а это абсолютно все.

Она замолкает на мгновение, прежде чем сказать:

— Ты тоже удивительный человек, Минка.

И, черт возьми, мое сердце раздувается в десять раз, и мне хочется согласиться.

Но вместо этого я натягиваю на лицо улыбку и киваю головой.

— Спасибо, Мина.

— Ты собираешься рассказать мне, почему ты не навестила меня?

Я колеблюсь, размышляя над тем, что мне следует и чего не следует ей говорить.

— Я не смогу навещать тебя какое-то время, но постараюсь, как только смогу. Обещаю. Просто... сейчас за Николайо и, возможно, за мной охотятся.

Она впитывает мои слова, ее глаза расширяются от беспокойства, но она не говорит об этом. Такова мрачная реальность нашей жизни. Я не помню случая, чтобы кто-то из нас так или иначе не подвергался опасности, будь то родители, выселение, голод, социальные службы и так далее.