— Я вижу, что количество этих бессмысленных вопросов растет. Нет необходимости озвучивать их. Я знаю тебя лучше, чем ты думаешь, возможно, лучше, чем ты знаешь себя, — заявил он, окруженный самоуверенностью.

Ну что ж.

Рейн медленно разделся. Я прислонилась к стене, чтобы посмотреть. На его губах появилась ухмылка. Он наслаждался этим, зная, что делал со мной, физически и эмоционально. Запонки и его наручные часы были аккуратно разложены на приставном столике, прежде чем он снял ботинки и носки. Он медленно расстегнул пуговицы на рубашке и брюках, небрежно отбросив их в сторону, оставшись в обтягивающих черных боксерских шортах, которые открывали все. Его стояк прижался к материалу, напрягаясь, чтобы освободиться.

Отведя от меня взгляд, он вышел из комнаты, и я последовала за ним.

За стойкой в гостиной-столовой он налил себе выпить, подвинув мне банку содовой. Моя бровь поползла вверх, ожидая объяснения.

— Ты сегодня выпила более чем достаточно алкоголя. Не думай, что я не заметил или мне не сказали.

Решив не обращать внимания на его маленькие склонности к преследованию, я потягивала свой напиток, наблюдая, как он удобно устроился на диване. Он тяжело вздохнул и выглянул в одно из многочисленных окон. Заметив легкую темноту под глазами, его тело слегка расслабилось, казалось, сбрасывая с себя постоянную напряженность, которую он демонстрировал.

Беспокойство пронзило меня.

— Все в порядке?

— Да, обо мне не беспокойся, — сказал он, запрокидывая голову и допивая остатки своего напитка.

Тогда ладно. Но кто будет? Кто-то же должен был о нем заботиться. Это заставило меня задуматься, когда кто-то делал это в последний раз. Это была его мама? Предыдущая девушка? Друг?

Отогнав эти мысли подальше и оставив его разбираться с его собственной мини-вечеринкой жалости, на которую меня явно не пригласили, я смыла макияж в ванной. Обвела рукой вокруг и расстегнула молнию на одежде, чтобы перевести дух. Я прошлась по фойе, придерживая платье спереди.

Вернувшись к Рейну, я небрежно потягивала свой напиток, сидя на одном из барных стульев. Кондиционер тихо загудел, покалывая мои соски, когда я развернулась, мои локти оперлись на стойку позади, а грудь выпятилась вперед, требуя внимания. И дело было не только в том, что они требовали внимания. Каждая частичка меня вибрировала от потребности.

Чтобы прикасались, играли, трахали.

Безмолвно признав это, Рейн заключил меня в клетку. Его покрытая чернилами мускулистая грудь коснулась моей, и он захватил мои губы своими. Наши языки соревновались, танцуя друг против друга. Я застонала, когда он отстранился, исследуя мою шею, оставляя после себя небольшие покалывания. Только его рот касался меня, в то время как его руки сомкнулись вокруг моего тела.

Его взгляд скользнул по моему свадебному платью, и в его глазах промелькнуло восхищение.

— Единственное в своем роде платье для уникальной женщины. И ты выглядела в нем даже лучше, чем я ожидал.

Опустив перед свободного платья, я наблюдала, как он провел своим теплым языком по моему соску, затем перешел к другому. Он подул на него, прежде чем прикусил кончик зубами. Он ослабил хватку и обвел языком вокруг. Загипнотизированная, я смотрела, как он доставлял мне удовольствие. Он отступил, оставив меня холодной, опустошенной и желанной.

Моргая, я взяла предложенную им руку и прижалась к холодному стеклянному окну с видом на Вегас. Платье и стринги были спущены с моих ног, и я сняла их. Я раздвинула ноги, мне не нужно было оборачиваться, чтобы смотреть на него, поскольку его отражение отражалось в стекле на фоне приглушенного освещения в комнате. Он избавился от последнего предмета одежды, и я облизнула нижнюю губу. Черт возьми, да.

— Наклони бедра, — приказал он.

Я так и сделала. Это еще больше выдвинуло мою задницу. Его рука проследовала по дорожке от задней части шеи, задержавшись на моей татуировке, а затем вниз по позвоночнику. Я задрожала. Нежные пальцы прошлись вниз между моих ягодиц, скользя по заднему входу и добираясь до моей киски, куда он погрузил два пальца прямо внутрь. Разминка не требовалась. Промокшая до нитки из-за него, какой я была всегда.

— Поиграй сама с собой.

Не раздумывая, мои пальцы обвели клитор, совершая твердые последовательные поглаживания, пока его пальцы входили и выходили. Стекло передо мной запотело от моего тяжелого дыхания. Я заскулила, когда Рейн убрал пальцы, но он отодвинулся назад, исследуя место, которое, на удивление, еще не занял.

Пальцы, влажные от моего возбуждения, он исследовал, и я расслабилась. Позволяя ему ввести один палец внутрь, пока я прижималась к нему спиной. На мгновение потеряла концентрацию, забыла доставить себе удовольствие.

— Не сегодня, но когда-нибудь скоро я засуну свой член глубоко по самые яйца в эту задницу, пока ты будешь сжимать меня, а моя рука обхватит твое горло, — я застонала, представив это. — Продолжай играть с собой. Я не говорил, что ты можешь остановиться.

Набирая темп, второй палец присоединился к первому. Я сжалась сильнее, готовая взорваться. Балансируя на грани, его ритм приближал мой оргазм все ближе и ближе. Последовали бешеные движения рук, когда он переплетал пальцы, отчего мои пальцы на ногах скрючились, и я забилась в конвульсиях, потерявшись в этом ощущении.

Моя голова тяжело опустилась на стекло, пока Рейн уговаривал меня пережить оргазм, ожидая, пока он сошел бы на нет, прежде чем убрал пальцы. Повернувшись на отяжелевших конечностях, я наблюдала, как он мыл руки в раковине у бара. Он налил себе новый напиток и еще раз осушил его, кивнув мне в сторону спальни. Вялыми движениями я последовала за ним.

Рейн сбросил разбросанные подушки с кровати, и они разлетелись по всему полу. Притянув меня к себе, он усадил меня посередине огромной кровати красного дерева. Нажав кнопку на пульте дистанционного управления, освещение в комнате стало ярче, не позволив нам упустить ни единой вещи.

Мои ноги опустились в стороны, давая ему пространство для движения между ними. У меня перехватило дыхание, когда его затвердевшая длина коснулась моей ноги.

Нависая надо мной, он расположился, скользнув в меня одним плавным толчком. Я ахнула. Руки Рейна обхватили меня, когда он оперся на локти, приблизив свое лицо прямо к моему. Эти напряженные глаза остановились на мне, и он выходил, входя обратно более медленным движением.

Мои глаза метались между его. Что это было? Это отличалось от прежних времен. Это было не менее интенсивно, но более обостренно, более глубоко.

Поймав меня в ловушку в этот момент, его грудь коснулась моих сосков. Он входил и выходил, наклоняясь так, чтобы каждый раз тереться о мой клитор.

— Ты убиваешь меня, — пробормотала я, когда его бедра закружились.

— Я могу воскресить тебя.

Мои ноги обвились вокруг него, наклоняя меня под таким углом, что всякий раз, когда он входил, он восхитительно касался моей точки G. Твою мать. Мои глаза закатились, когда он неторопливо погрузился в меня, мои ноги задрожали от самого медленного и интенсивного прикосновения.

Когда он потерся о мой клитор, я снова разбилась вдребезги, закричав, когда мои ноги опустились. Приподнявшись на коленях, он обхватил одну ногу рукой, обхватив ее вокруг себя, а другую положил прямо на кровать.

Стиснув зубы, ни разу не прерывая контакта телом или глазами, он быстро вошел в меня. Его лицо исказилось, из него вырвался громкий стон, он снова прижался к моему телу. Кожа к коже. Толкаясь еще несколько раз, он кончил. Наши тела покрылись потом. Моя и моего мужа.

Он лежал, погруженный в меня, молча, не двигаясь ни на дюйм — оба тонули в словах, которых не произносили.