Глава 32

Пэрис

Мое тело неудержимо тряслось, мышцы и суставы сводило судорогой. Я чуть не взорвалась! Срань господня. Я чувствовала себя так, словно попала в боевик. Не только это... но и то, что происходило раньше. Преследуемая папарацци, моя охрана благополучно доставила меня обратно домой.

Я сглотнула; сколько человек погибло? Я знала, что с охраной все в порядке. Но наверняка поблизости были и другие, на кого это подействовало.

Я видела разрушения, когда мы бежали, оставив аварийные службы охранять районы и оказывать помощь раненым.

Была ли я виновна в тех потерянных жизнях? Нет. Но я была их предполагаемой целью. Часть вины должна была пасть на меня. Мне нужно было знать. Я должна была что-то сделать. Отправить открытку, деньги — что угодно! Просто... что-нибудь. Не для того, чтобы загладить свою вину, а чтобы помочь тому, кто в этом нуждался. Пожалуйста, скажите мне, что никто из детей не погиб и не получил травм. Я не смогла бы с этим жить.

— На войнах под перекрестным огнем оказываются невинные жизни, — Рейн озвучил мои мысли через наушники.

— Это не делает это правильным, — я шмыгнула носом, отворачивая голову в сторону, эмоции переполняли меня.

— Ты права, это не так. Взваливать вину на кого-то другого тоже тебе не поможет. Все, что это делает — это толкает тебя по спирали, без возможности двигаться вперед.

Он говорил разумно. Но мой мозг не позволил этому просочиться. Не сейчас.

— Прямо сейчас я слишком потрясена, чтобы понять твои логические рассуждения, — объяснила я, снова переводя на него взгляд.

С мусором, небольшими царапинами и порезами на коже, в грязной одежде я, вероятно, выглядела неважно. Оглядываясь назад, я была так счастлива.

Ответы — я должна была их получить, чтобы быть в курсе, выяснить, было ли это разовым. Или я могла ожидать этого на постоянной основе. У меня никогда раньше не возникало подобных проблем с безопасностью. Несколько преследователей, несколько чересчур рьяных фанатов, переступающих границы и не понимающих, что я была личностью, а не ролью, которую я разыгрывала, но не это.

Я чувствовала, что это не имело прямого отношения ко мне и моей карьере, не в этом смысле, но в большей степени к тому, как я была связана с Рейном, и почему это стояло за этим. Из того, что было пробормотано, и того, что сказал он, вырисовывалась более четкая картина. Господи, насколько все было плохо?

Моя голова в песке казалась хорошим местом для самоутверждения, но у меня не было такой возможности. Было важно, чтобы я была в курсе, поскольку моя жизнь, казалось, висела на волоске. Кто-то хотел моей смерти. На самом деле, в земле, сердце не билось, мертвая. Исчезла.

По моим рукам побежали мурашки, и резкими движениями я выскользнула из вертолета в направлении его дома, как только открылись двери. Моя спальня, это было безопасное место. Да, я бы пошла туда. Это было прекрасно. Я была в порядке.

— Тебе нужно показаться врачу, — потребовал Рейн, не имея возможности спорить, поскольку он шел рядом со мной.

— Моим... твоим охранникам нужно обратиться к врачу, не только мне, — заявила я, оглянувшись через плечо. Увидев, что они немного потрепаны, я почувствовала укол вины.

— Они будут. Но это их область знаний. Они осознают свои пределы. Помни, они солдаты. И, по их словам, они живы и дышат, так что все в порядке, — он пожал плечами, мягко взяв меня за локоть, чтобы направить туда, куда он хотел, когда мы добрались до его дома.

Спотыкаясь, я вошла в фойе, и мне показалось, что я никуда не уходила; ничего не изменилось. Но с чего бы это? Не то чтобы я оставила свой след в этом месте, в конце концов, я была просто гостьей. Возможно, теперь я была бы постоянной. У меня не было своего жилья, куда я могла бы вернуться, хотя это не означало, что я не могла позволить себе купить что-нибудь новое или арендовать на время. Часть меня отказывалась от этого не только по одной причине.

Мне нужно было знать, с чем я столкнулась. Была ли хоть малейшая вероятность того, что мое новое место подвергло бы невинных опасности. Возможно, пребывание здесь, в безопасном поместье Рейна, его доме, было лучшим выходом. Даже если это вызывало у меня смешанные чувства. Гребаные эмоции.

Я проворчала себе под нос, отводя взгляд, когда Рейн уставился на меня. Этот взгляд не давал ему права на мои мысли, так что удачи в попытках вырвать их у меня.

— Боже мой, Рейн! Что случилось? Ты в порядке?

Я узнала этот голос...

Дафна появилась из коридора, выглядя прекрасной, как всегда. Клянусь, эта женщина знала самые неподходящие моменты для появления, и обычно это было тогда, когда я не была одета по последнему слову моды. Ее незаинтересованный взгляд снова скользнул по мне, когда я выдернула свой локоть из хватки Рейн, взглядом призывая его объяснить, почему она здесь.

Не то чтобы у меня были хоть малейшие права на него, но прямо сейчас я была раздражена и на пределе сил. Мои чувства были настолько смешаны, что мне хотелось плакать одновременно с тем, чтобы швырнуть что-то ценное в стену и посмотреть, как оно разлетелось бы на куски.

Рейн поправил часы, несколько раз постучав по ним в своем привычном ритме, прежде чем соизволил ответить.

— Что ты здесь делаешь? — его голос был ледяным, лишенным эмоций.

Мое сердце бешено заколотилось, словно одобряя то, как он с ней разговаривал.

Он мой… не мой.

Мои охранники присоединились к нам, бросая на Дафну испепеляющие взгляды. Хм, думаю, она им тоже не нравилась. Очевидно, Рейн не уловил этой вибрации, видя, как он несколько раз вставлял в нее свой член.

— Пришла повидаться с тобой, конечно.

Она шагнула вперед, целясь в Рейна. Его поза изменилась. Даже я вздрогнула, когда его лицо стало непроницаемым, но жестоким, с уничтожающим взглядом в сторону Дафны.

— Убирайся нахуй с моей территории. Я предупреждал тебя в прошлый раз. Кажется, до тебя не дошло. Иди и начинай собирать вещи. Этот комплекс больше не твой дом. Тебя скоро выпроводят. Удачи тебе в большом мире, — он оскалил зубы, когда она отшатнулась.

Я посмотрела на свои ногти, заметив, что они нуждались в обработке. Из-под опущенных ресниц я заметила, что Рейн достал свой телефон, но я не могла разглядеть, что он отправлял, когда он снова убрал его.

Бессвязный рассказ Дафны был прерван. Мои охранники даже тихо рассмеялись над ее нелепыми комментариями. Я выбрала верный путь и проигнорировала ее, когда она несколько раз оскорбила меня. Я была полностью за женскую власть и воспитание других женщин, но эту я просто хотела растоптать, заставить ее замолчать навсегда. Не погибнуть, просто исчезнуть из моего поля зрения и слуха.

В фойе вошли еще несколько охранников, и Рейн жестом указал в сторону Дафны. Я с ликованием наблюдал и саркастически помахала рукой, когда ее наполовину выволокли из дома. Зная, что ее собирались выгнать со всего комплекса, я сделала мысленную пометку позже поинтересоваться, что происходило, чтобы прозвучали угрозы такого рода.

— Пошли, Голливуд, — Рейн снова схватил меня за локоть и повел в одну из комнат на первом этаже, где уже разместился медицинский работник.

Мужчина с седеющими волосами и добрыми глазами улыбнулся в мою сторону; ему, должно быть, было под пятьдесят, и это был уже не тот врач, которого я видела, когда впервые очнулась здесь.

— Вы, должно быть, Пэрис. Я доктор Махони, или вы можете называть меня просто Док, — он похлопал по кровати. — Обычно все просто называют Доком.

Я забралась на кровать, свесив ноги с бортика. Рейн закрыл дверь и прислонился к стене, скрестив руки на груди.

— Тебе обязательно оставаться здесь? — спросила я.

— Я не обязан это делать, но вся информация в любом случае будет передана мне. Так что я просто хотел бы прекратить лишние разговоры, оставшись здесь.

Я фыркнула, кашель покинул мой организм, отчего в горле стало першить. Я провела рукой по горлу, чтобы хоть немного облегчить дискомфорт. Не то чтобы это помогло, но все же.

— К тому же, я хочу убедиться, что с тобой все в порядке, — признался Рейн, беспокойство исходило от него волнами. Это было по-другому.

Я кивнула. Подавив улыбку, Док вполголоса пробормотал в сторону Рейна:

— Наконец-то, черт возьми, со всей честностью.

Я не обращала внимания на Рейна, пока меня подвергали целому ряду вопросов и проверок. Меня убедили переодеться за ширмой в больничный халат, чтобы можно было проверить мое тело на наличие порезов и ссадин. Нескольким моим рукам требовался шов бабочкой, остальные были очищены и со временем зажили бы. Мне посоветовали принять душ, чтобы смыть мусор и мелкие осколки стекла с тела, особенно с волос. Кашель продолжался бы от нескольких дней до недели. Если бы нет, мне нужно было бы снова увидеть его или пройти сканирование.

В целом, никаких долгосрочных физических повреждений быть не должно. Психически… здорова.

Поблагодарив Дока, я в легком больничном халате направилась в выделенную мне спальню. Сняв ткань, я быстро сунула ее в мусорное ведро и повернула ручку душа. Я на мгновение включила воду, пока рассматривала себя в огромном зеркале.

То, что я увидела, напомнило мне дни в приемной семье — нечистоплотные, грязные. По крайней мере, тогда груз вины не давил мне на грудь так болезненно, как сейчас.

Позволяя теплой воде омыть меня, грязь темной лужей растеклась под моими ногами, прежде чем я схватила немного геля для душа, морщась от ран, пытаясь игнорировать их существование. Могло быть гораздо хуже.

Когда я мыла голову, мелкие осколки стекла дождем посыпались вниз, прежде чем попали в отверстие для пробки. Я старалась не двигаться, чтобы ни на что не наступить. На самом деле в тот момент я не представляла себе еще одну травму. Кроме того, я должна была проверить своих охранников, посмотреть, как они себя чувствовали, и поблагодарить их всех за спасение моей жизни, особенно тех, кто принял на себя основной удар и навалился на меня сверху.