Глава 8

Поездка, которая должна была занять два дня, вместо этого заняла чёртовых десять. Когда ему было двадцать шесть, Гален совершал такое турне в качестве начальника службы безопасности, и он справлялся с ним за тридцать шесть часов. Поговорить с главой семьи, получить необходимую информацию, свалить. Очевидно, это был не вариант в качестве консорта. Когда он вошёл в дверь семьи Ванн, они, должно быть, завели телефонное дерево, потому что все остальные семьи ожидали его прибытия и вытягивали его. Они настаивали на том, чтобы угостить его вином и ужином, уклоняться от его вопросов, допрашивать его о политике, которую рассматривал Тео. О, они бы не назвали это чем-то таким грубым, как поджаривание на гриле. Расспросы, вежливые и настойчивые, пока ему не захотелось начать крушить вещи. Что ещё больше усложняло ситуацию, семьи, которые отпускали ехидные комментарии о том, что он был сыном предателя, когда ему было шестнадцать, теперь практически кланялись и пресмыкались, чтобы не разозлить его.

Ему это не должно было нравиться.

Власть никогда не была целью Галена.

Безопасность и стабильность — да. Власть — нет.

Его вертолёт приземлился недалеко от поместья Хаксли, подняв ветер, достаточно сильный, чтобы пошатнуть группу ожидающих людей. Среди них был и сам Хаксли, что значительно облегчило работу Галена. Он похлопал пилота по плечу.

— У нас достаточно топлива, чтобы вернуться на Ранеи? — столица находилась всего в часе полёта.

— Мы заправились этим утром, прежде чем покинуть резиденцию леди Нибли. Мы готовы отправляться, когда вы готовы.

— Не бродите. Это не будет долгим визитом.

Тео продолжал уверять его, что во дворце всё под контролем, но нотки в его голосе выдавали в нём лжеца. Что-то происходило, и он не хотел, чтобы Гален знал об этом. Поскольку эту рутинную работу нужно было выполнить, Гален подавил желание немедленно лететь обратно во дворец и выполнить свой долг.

Это не означало, что он собирался позволить грёбаному лорду Хаксли задержать его. Десять дней — это на восемь дней больше, чем нужно, и он закончил с этой проклятой рутиной.

— Да, консорт.

Он снял наушники и выбрался из вертолёта. Лорд Хаксли попытался что-то сказать сквозь шум вращающихся лопастей вертолёта, но Гален покачал головой.

— Внутри.

Если бы они стояли и кричали друг на друга на лужайке, это затянуло бы разговор. Он не стал дожидаться согласия Хаксли. Он просто прошёл мимо краснолицего мужчины и поднялся по лестнице, ведущей к входной двери.

Внутри было ненамного лучше. Когда Хаксли стал главой семьи, он отремонтировал дом, снеся всё, что напоминало ему о родителях. Хотя Гален мог оценить это чувство, результатом стала безвкусная демонстрация богатства, от которой у него заныли зубы. Технически Гален был лордом в своём собственном праве, со значительным доходом, который волшебство Тео на фондовом рынке превратило в поистине выдающийся. Кроме того, он рос во дворце вместе с Тео с шестнадцати лет. Демонстрация богатства не пугала его.

Не запугивание заставило его сравнить Хаксли с бродячим псом, которому нужно было обоссать всё вокруг, чтобы доказать, что у него самый большой член в комнате. От невероятных золотых прожилок в мраморе под его ногами до массивного нарисованного — чёрт возьми, нарисованного — портрета самого Хаксли, расположенного над входом, этого было достаточно, чтобы вызвать у Галена изжогу.

Я здесь только для того, чтобы передать сообщение.

Он повернулся к Хаксли, но мужчина уже продвигался вглубь дома.

— Кофе?

Он не оставил Галену особого выбора, исчезнув в коридоре и оставив пару нервно выглядящих женщин в униформе горничных, которые, честное слово, развевались за ним, как выброшенный мусор. Они посмотрели друг на друга, на зал и на Галена, как будто не были уверены, куда им следует идти.

Он решил за них. Гален преследовал Хаксли. Этот человек знал, зачем он здесь. Информационная сеть семей была почти такой же хорошей, как и его собственная. Единственная причина, по которой он удивил леди Ванн, заключалась в том, что Тео никого не предупредил — даже пилотов — перед тем, как отправить Галена в это небольшое путешествие.

Хаксли провёл его в гостиную, которая была такой же вычурной, как и прихожая, начиная с рам с позолотой вокруг всех картин и заканчивая бесценным антикварным столом, на который Хаксли обычно клал ноги, когда садился на один из стульев.

— Что я могу сделать для вас, консорт?

Гален не потрудился присесть. Он не пробудет здесь так долго. Были семьи, которым он должен был угождать и целовать задницу. Только не эта. Хаксли почти объявил о своей решимости увидеть падение Тео на коронации. В результате нет причин ходить вокруг да около.

— Его величество просит вашего присутствия во дворце через два дня. Он очень благодарен за поддержку семей в это переходное время и хотел бы почтить вас в знак благодарности.

Слова слетели с его языка без малейшей иронии. Это была вина грёбаных семей, что вступление Тео на трон было сопряжено с трудностями и глупой, мелкой ерундой. Тео думал, что проблемы были вызваны его изгнанием, но Гален знал правду — он не играл в их игру и не женится на подходящей дворянке с подходящей родословной. Вместо этого Тео назначил консортами Галена и Мэг. Мужчина, который был наполовину иностранцем и сыном двух предателей, и женщина, которая была полностью иностранкой.

Да, в результате у семей случился коллективный припадок.

Но обвинять их в этом дерьме было строго запрещено, поэтому Гален был здесь, натянуто улыбаясь и выдавая ложь с лёгкостью, на которую он никогда раньше не был способен.

Хаксли откинулся на спинку кресла и подёргал себя за кончик уса.

— Это не имеет никакого отношения к несчастному случаю с вашей Мэг, не так ли?

Держи её имя подальше от своего грёбаного рта.

Гален изо всех сил старался сохранить невозмутимое выражение лица.

— Каким образом, если это был несчастный случай?

— Хм-м-м. — Хаксли нервно подкрутил усы, нервный жест, из-за которого он потерял бы целое состояние в покере. — Вы бы потворствовали старику вопросом, который не особенно политкорректен?

Начинается. Гален жестом велел ему продолжать, но он заставил себя не выдать никакой реакции.

— Почему она? Она достаточно хорошенькая, я согласен с вами, но она немного стерва, и она не знает, как играть в эту игру. — Должно быть, что-то вышло у него из-под контроля, потому что пожилой мужчина поспешил продолжить. — Если вам нужна была женщина, которая могла бы справиться с вами обоими, моя Ноэми более чем способна, и у неё родословная, которая порадует семьи в процессе. Назначение её консортом вместо иностранки практически гарантировало бы, что препятствия, с которыми сталкивался король, исчезнут.

Так что это была их игра.

Заменить Мэг кем-то, более соответствующим их интересам.

Его не должно было удивлять, что семьи были более чем счастливы выдать своих дочерей замуж, чтобы они были третьими после Галена и Тео, пока те прокладывали себе путь вверх по политической лестнице. От осознания этого у него всё ещё сводило живот. Единственным богом, которому поклонялись эти люди, была власть, и то, на что они шли, чтобы завладеть куском, который считали своим собственным…

Чертовски непростительно.

Гален подошёл к приставному столику и взял тяжёлый хрустальный подсвечник, рассматривая его, давая себе время подавить свою реакцию. Треснуть этот кусок дерьма по голове могло доставить ему временное удовольствие, но это не докопалось бы до сути проблемы. У них не было возможности сказать, были ли грандиозные планы Хаксли связаны с планами Дориана — или старик просто увидел возможность и отказался её упустить.

В любом случае, Гален не забудет.

— Вы говорили со своей дочерью об этом предложенном соглашении? — его голос звучал отстранённо и незаинтересованно, совершенно не связанный с водоворотом ярости, нарастающим с каждым вдохом. Ему нужно было убираться отсюда, и быстро, но сначала он хотел получить ответы, которые мог найти.

— Ноэми хорошая девочка. Она делает то, что лучше для семьи.

Что означало всё и ничего. Ноэми могла быть хладнокровной стервой, когда дело касалось продвижения интересов семьи Хаксли, и это могло даже включать в себя занятие должности консорта. Это поставило бы её в уникальное положение, позволяющее повлиять на Тео, чтобы он поддержал политику, выгодную Хаксли. Было ли это частью её плана или нет, ещё неизвестно, но Гален не собирался рисковать.

— Я передам ваше предложение Тео, — он повернулся к двери. — Будьте во дворце через два дня, лорд Хаксли.

— О, я буду там. Я бы ни за что на свете не пропустил это.

С этими словами, звенящими в ушах, Гален вышел из дома и направился обратно к ожидающему вертолёту. Всю обратную дорогу во дворец он прокручивал в голове слова Хаксли — и их подтекст. Входила ли Ноэми в планы Хаксли или нет, не имело значения. Тот факт, что они не могли ей доверять, имел значение.

Он едва дождался, пока вертолёт сядет в Ранеи, чтобы направиться во дворец. Козлов встретил его в дверях, и здоровяк поднял руку, прежде чем тот успел вымолвить хоть слово.

— Король в своём кабинете. Консорт в апартаментах Ноэми Хаксли.

Господи, как же быстро она двигается.

Он знал, что Ноэми крутится вокруг Мэг, но списал это на обычное политиканство. Он не мог продолжать в том же духе, когда слова Хаксли звенели у него в ушах. Если бы Ноэми участвовала в этом заговоре, она не была бы настолько глупа, чтобы причинить вред Мэг, пока они были наедине.

Это не помешало ярости Галена расти с каждым ударом его сердца.

— Ненадолго, — Гален ускорил шаг, и выражение его лица, должно быть, было таким же грозным, каким он себя чувствовал, потому что люди расступались с его пути, когда он шёл по коридорам. Слава богу, было уже достаточно поздно, и народу было немного, иначе завтра он услышал бы от кого-нибудь, разозлившегося на его нарушение приличий.