Учитывая, что он, вероятно, только что довёл здоровяка до сердечного приступа, ждать, пока за ним придут, было наименьшим, что Тео мог сделать.

— Конечно. Мы соберёмся и будем готовы, — он повесил трубку и повернулся лицом к Мэг. Она открыла рот, но он опередил её. — Ты можешь орать на меня следующие несколько часов, как только мы сядем в транспорт.

— Ты не можешь вот так просто взять и уехать.

Влюблённость в такого капризного ублюдка, как Гален, дала Тео запас терпения на всю жизнь, когда он имел дело с рычащей второй половинкой, но ему всё ещё хотелось перекинуть Мэг через плечо и потащить её задницу к вертолёту, чтобы избежать продолжения этого спора. Он пристально посмотрел на неё, и она отступила на шаг, как будто могла прочитать его мысли.

— Не смей.

— Ты права. Нам нужно обсудить события последних нескольких дней, и мы не можем сделать это здесь.

Они ничего не могли сделать здесь, во дворце. Нет, пока полный список их врагов оставался окутанным тайной. Не тогда, когда везде, куда бы Мэг ни посмотрела, она видела напоминание о том, что она считала их неравенством. Он подозревал, что это раздражало её, но недооценил силу этого раздражения. Нет, лучше вернуться к последнему месту, где все трое стояли на равных, и решить, как им быть дальше.

Вместе.

Она открыла рот, казалось, передумала и закрыла его.

— Ты сказал Греция. Ты имеешь в виду дом Галена?

— Да.

Наконец, она кивнула.

— Я соберу вещи.

— Это всего лишь на одну ночь, принцесса. Это всё, что я могу обещать.

Этого должно быть достаточно. Если бы они только смогли пройти через это…

На другой стороне был бы другой кризис.

Всегда будет другой кризис. Другая проблема. Ещё один дерьмовый шторм, который им придётся пережить.

Если бы он был просто дворянином, он мог бы гарантировать годы спокойного плавания и относительно мирного счастья. Но Тео был не просто дворянином. Он был грёбаным королём Талании, и в его жизни никогда не было ничего простого.

Шесть месяцев назад и Гален, и Мэг утверждали, что понимают друг друга и вместе работают над будущим. Теперь он не был уверен, когда они были в большей опасности отдалиться друг от друга. Нет, отдаляться — слишком банальное слово. Разорванные, измельчённые, разрезанные на куски.

Если они не смогут найти общий язык в Греции, Тео не знал, осталось ли у них что-нибудь, на что они могли бы опереться.

***

Дориан ворвался в свой дом и швырнул телефон, отчего тот разлетелся по мраморной столешнице кухни.

— Вот дурак!

Энн едва оторвала взгляд от своего компьютера.

— Что Хаксли натворил на этот раз?

Свидетельством их бессистемного продвижения вперёд с идиотом — главой семейства Хаксли было то, что она не чувствовала необходимости задаваться вопросом, кто вызвал у него такую ярость.

— Он счёл нужным сообщить нашему сыну, что его дочь-шлюха с радостью прыгнула бы в постель, освобождённую Мэг Сандерс, без малейших колебаний.

Энн, наконец, отвернулась от своего компьютера и обратила на него всё своё внимание.

— Недооценивать Ноэми Хаксли, Дориан, ошибка. Возможно, тебе удастся одурачить её отца, но она сделана из другого теста.

— Это ещё предстоит выяснить.

Она была честолюбива — все дворяне честолюбивы, — но она была слишком занята, развлекаясь с наёмником, чтобы стремиться к величию, которого могла достичь женщина с её обаянием, внешностью и умом. Он не смог бы создать её лучше, даже если бы сам её придумал.

Всё это было бы напрасно, если бы Гален пресёк их план до того, как он осуществится.

— Нужно что-то делать.

— Что-то было сделано. — Она подняла свой бокал с вином и посмотрела на мерло. — В конечном счёте, ничего не меняется. У Теодора уже были подозрения, что мы замешаны, иначе он не стал бы специально приезжать сюда только для того, чтобы тонко угрожать тебе. Мы ожидали и планировали такое развитие событий.

Да, так и было. Легче от этого не стало.

— Хаксли...

— Должен сыграть свою роль. Ты знал, что это рискованно, когда пригласил его сесть за стол.

Он знал. Конечно, знал. Дориан закрыл глаза и глубоко вздохнул.

— Я не заслуживаю тебя, любовь моя.

— С этим, я думаю, мы оба можем согласиться.

Он тихо рассмеялся и немного встряхнулся. Это была небольшая неудача, но, в конечном счёте, всё, что она сделала, это немного изменила временную шкалу. Они были готовы. Они были готовы с тех пор, как Теодор был изгнан, в первую очередь, зная, что их шаги приведут их сюда. Всегда существовала малейшая вероятность того, что дворцовый переворот, организованный Филипом Фитцчарлзом, сработает, но Дориан слишком хорошо знал, насколько тщательно отец Теодора обучил его. Он не сдался бы без боя тогда, и не сдастся сейчас.

Они просто должны были дать ему врага, которого нужно победить, любовь, которую нужно оплакать, а затем присоединиться к выбранному ими кандидату, чтобы пожинать плоды.

Тогда, наконец, они могли бы перестать кружить по краям и выйти на свет, где им самое место, их сапоги будут на шее у их врагов, и никто больше не поднимется, чтобы подвергнуть их опасности.

Ни секундой раньше.