Глава 17
Достаточно было одного поцелуя, чтобы изменить мою жизнь. В тот момент, когда мы поцеловались с Диланом во время нашего второго свидания, что-то внутри меня изменилось. Сопротивление, которое я испытывала по отношению к встречам с ним, растаяло на глазах, и я позволила чувствам вскружить мне голову.
Прошло три недели, и я ни разу не пожалела о своем решении. Сначала я думала, что мне будет неловко встречаться с миллиардером, но Дилан оказался на удивление нормальным парнем. Хотя иногда он водил меня в шикарные рестораны и покупал мне дорогие подарки, большинство из того, что мы делали, когда были вместе, являлось нормальным.
С ним быстрый перекус у киоска с хот-догами перед походом в кино — не менее захватывающий, чем ужин в ресторане при свечах. Я ценю то, что он очень старается, чтобы я не чувствовала себя неловко, и когда я отказываюсь позволить ему оплатить мои счета, он уважает мое решение. Не хочу, чтобы он думал, что я встречаюсь с ним из-за денег, потому что все, что меня интересует, это его сердце, о котором я даже не подозревала.
На нашем третьем свидании он рассказал, что только что вышел из серьезных отношений, которые закончились из-за того, что они хотели в жизни разных вещей.
— Ты расстался с ней или она с тобой? — спросила я, боясь быть для него девочкой для утешения.
— Я положил конец нашим отношениям, — сказал он, а затем заверил меня, что никогда не испытывал ни к одной женщине тех чувств, какие он испытывает ко мне, и что он настроен по отношению ко мне серьезно.
Я поверила ему. Несмотря на то, что тихий голосок на задворках моего сознания часто твердил, что это не продлится долго, что у моего счастья есть срок годности, и что в конце я буду сломлена, я его не слушала.
Впервые в жизни я была по-настоящему счастлива. Полна решимости как можно дольше сохранять эти теплые чувства. Голос в моей голове твердит, что это всего лишь сон, и это лишь вопрос времени, когда я проснусь, чтобы встретиться лицом к лицу с кошмаром, которым является моя жизнь.
Спустя три недели мои ноги все еще не касаются земли. Но сегодня могут коснуться.
Последние несколько недель я размышляла о том, стоит ли знакомить Дилана с Райаном. Сначала я не хотела знакомить их, потому что боялась, что наши отношения не продлятся долго, но теперь, когда я знаю, что хочу, чтобы Дилан оставался в моей жизни покуда он хочет в ней быть, возможно, пришло время познакомить его с Райаном.
Много раз, когда мы были вместе, Дилан проявлял интерес к знакомству с Райаном, но я всегда находила предлог, чтобы отсрочить неизбежное.
Сегодня вечером мы только что заканчиваем ужинать в ресторане быстрого питания в трех кварталах от моей квартиры. Когда Дилан подвозит меня до дома, я не целую его и не желаю спокойной ночи. Вместо этого я приглашаю его войти в квартиру, чтобы познакомить с братом.
— Только если ты уверена, детка.
Он прикасается к моей щеке.
— Я не хочу тебя ни к чему принуждать. Я хочу встретиться с ним потому, что он важная часть твоей жизни.
— Ты прав, он — важная часть моей жизни. И ты тоже.
Я сжимаю руки на коленях.
— Но прежде... Есть кое-что, что ты должен знать. То, о чем я тебе не говорила.
— О Райане?
— Да. О том, как он оказался в инвалидном кресле.
Я откидываю голову назад и закрываю глаза. Причина, по которой у меня не хватало смелости рассказать ему о той ночи такова, что я боялась, что он посмотрит на меня по-другому, решит, что я не та женщина, которой он меня считал.
— В чем дело? Ты же знаешь, что можешь рассказать мне обо всем.
Не глядя на Дилана, я рассказываю ему темную сторону своей истории. Он уже знает о моей матери и о том, как она умерла, как я решила заботиться о Райане. Итак, я рассказываю ему о той ночи, о том, как Райан появился на моем пороге, попросил денег, а я отказала. И как мое решение повлияло на его судьбу.
— В него стреляли по моей вине. Если бы я только дала ему деньги, сейчас все могло бы быть по-другому. Он мог бы ходить... жить...
— Ты не можешь знать этого наверняка. Я думаю, ты ошибаешься, виня себя за случившееся.
Он кладет руку поверх моей, тепло его прикосновения проникает в мою кожу, успокаивая нервы.
— Что, если бы ты дала ему деньги, а те парни решили, что им нужно больше, и все равно выстрелили бы в него? Ты не можешь знать, что он не оказался бы в инвалидном кресле.
— Райан не согласен.
Я смотрю на дом, и чувствую, как душа уходит в пятки.
— В любом случае, не жди, что он будет милым с тобой. Он очень зол и полон горечи и живет прошлым.
— Я не боюсь встречи с ним.
Дилан поворачивается ко мне.
— Может быть ему поможет, если он увидит, что ты живешь своей жизнью. Ты могла бы вдохновить его делать также.
— Сомневаюсь.
Я не рассказывала Дилану о том, каким злым может быть Райан и о его угрозах. Последнее, что мне нужно, это чтобы Дилан думал, что я в опасности, и чувствовал необходимость предпринять шаги, чтобы защитить меня, может быть, даже вызвать полицию.
— Ты уверен, что готов встретиться с ним? Ничего страшного, если ты передумал.
Дилан кладет руку мне на спину.
— Я не передумаю. Это твоя жизнь, и я хочу быть ее частью.
— Хорошо.
Я открываю дверь и выхожу из машины. Порыв ветра сдувает волосы мне в лицо, и я откидываю пряди назад, заправляя их за уши. Поднимаю взгляд на квартиру. По моей коже пробегают мурашки, когда я вижу Райана, сидящего у окна, свет в гостиной создает вокруг него ореол.
Даже с расстояния его холодный взгляд заставляет меня вздрогнуть. Ни за что. Я не могу поступить так с Диланом или с собой.
Я поворачиваюсь к Дилану, стоящему рядом со мной.
— Прости меня, милый. Я думала, что готова.
Я провожу рукой по волосам.
— Но нет. Может, сделаем это в другой раз?
Он притягивает меня в объятия, окутывая одеколоном как теплым плащом.
— Безусловно. Если тебе нужно больше времени, все в порядке. Я никуда не денусь.
— Чем я заслужила тебя?
— Чем я заслужил тебя?
Он крепко целует меня в губы. Я чувствую вкус мятных и шоколадных конфет, которые он хранит в своей машине.
Взгляд Райана прожигает мой затылок, но мне все равно, что он смотрит. Я нежусь в объятиях Дилана.
Именно я прерываю поцелуй.
— Спасибо за понимание. Я позвоню тебе завтра после работы.
— Хорошо. Не забудь, что я буду готовить для тебя ужин.
Дилан уже приготовил для меня несколько вкусных изысканных блюд на кухне виллы, которую оставил ему отец. Он потрясающий повар.
Он целует меня в лоб и садится в «Мерседес». Перед тем как уехать, он высовывает голову из окна.
— И не беспокойся о сегодняшнем вечере.
— Ладно.
Я обнимаю себя руками, наблюдая, как его машина уезжает.
На тяжелых ногах вхожу в квартиру. Райан все еще находится у окна, черты его лица искажены яростью.
Осталась неделя до истечения назначенного мной срока, а он ничуть не изменился. Раз или два мне казалось, что он начинает жить своей жизнью. Теперь он чаще и дольше разговаривает по телефону — и не только для того, чтобы заказать еду.
Две недели назад, придя домой, я обнаружила на кухонном столе два бокала вина. На одном из них был отпечаток губной помады. Четыре дня назад я увидела на его кровати красный шарф из пашмины. Цвет резко выделялся на фоне черных простыней.
Мысль о том, что он, возможно, встречается с кем-то, обрадовала меня. Я думала, что это улучшит его настроение, что он не будет возражать против того, чтобы я встречалась с Диланом. Я ошибалась.
В тот день, когда я сказала ему, что у меня есть парень, он бросил в меня бутылку вина. Я увернулась в последнюю секунду, и она ударилась о стену позади меня. Я до сих пор вздрагиваю, когда вспоминаю взгляд, с которым он велел мне порвать отношения с Диланом. Конечно, я отказалась и игнорировала его истерики всякий раз, когда встречалась с ним.
Почему он считает, что ему можно встречаться, а мне нельзя? На прошлой неделе я нашла в себе смелость спросить его, встречается ли он с кем-то. Он сказал, чтобы я отвалила. Так я и сделала. Я продолжила встречаться с Диланом, сосредоточившись на собственном счастье. Но я напомнила Райану о решении, которое он должен принять.
— Ты снова была с ним, — произносит он чуть ли не рыча.
— Да, Райан.
Я прислоняюсь к дверной раме.
— Он — часть моей жизни, и я хочу, чтобы ты с ним познакомился. Я сказала тебе об этом перед тем, как ушла сегодня вечером.
— Тогда почему он не здесь? Он что, трус?
— Заткнись.
Я сжимаю правую руку в кулак, впиваясь ногтями в ладонь.
— Я не позволю тебе говорить о нем в таком тоне. Дилан — хороший человек, и он добр ко мне.
— Что он делает, когда вы вместе, а? Слушает, как ты жалуешься на меня? Предлагает тебе плечо, чтобы ты поплакалась ему в жилетку?
Райан перемещается в центр гостиной и проводит языком по нижней губе.
— Что ты рассказываешь ему обо мне, сестренка? Говоришь ему, какой я ужасный, и что превращаю твою жизнь в ад?
— Нет. — Я отталкиваюсь от дверной рамы. — Я стараюсь не думать о тебе, когда я с ним. Когда я с Диланом, то стараюсь быть счастливой. Нравится тебе это или нет, но он делает меня счастливой.
Я расправляю плечи.
— И я буду счастлива за тебя, если ты найдешь кого-то, кто тебе небезразличен, кого-то, кто будет заботиться о тебе. Я бы с удовольствием познакомилась с девушкой, с которой ты встречаешься.
— Не вмешивай ее.
Он сжимает челюсти.
Значит, это правда. Он с кем-то встречается.
Я пожимаю плечами.
— Хорошо, ты не обязан знакомить меня с ней, но я бы все равно хотела, чтобы ты познакомился с Диланом. Он очень хочет с тобой познакомиться. И он предложил купить тебе одно из тех навороченных инвалидных кресел.
Райан молчит, но на его шее вздуваются вены.
— Меня нельзя купить, — произносит он, понизив голос. — Он и его навороченное инвалидное кресло могут идти к черту.
— Он не пытается купить тебя. Он просто добр. Нет ничего плохого в том, чтобы принимать доброту от людей.
Я берусь за ручку двери, готовясь закончить разговор, так как он ни к чему не приводит.