Глава 12

Тобиас

Карандаш в моей руке сломался пополам. Это был третий за утро. Графитовая линия на моем наброске сделала его непригодным для использования, поэтому я скомкал его в кулаке и выбросил в мусорное ведро.

— Черт возьми. — Я вскочил со стула и выбежал из офиса. Какой был смысл в работе? Я, блять, не мог сосредоточиться и был так напряжен, а мои канцелярские принадлежности стоили дорого.

Я снова проверил свой телефон. Евы не было два часа. Она, наверное, была в аэропорту, собиралась сесть на свой рейс. С ней все было в порядке? Этим утром она выглядела уставшей, разозленной и… обиженной.

Вот почему я никогда не хотел с ней ссориться. Потому что из-за этого я чувствовал, что вылезаю из кожи вон.

Я набрал ее имя в своем телефоне, мои пальцы зависли над клавиатурой, чтобы отправить ей сообщение. Но что я должен сказать? Прошу прощения? Да, я пытался сегодня утром.

Безопасного полета.

Напечатал я. Затем удалил.

Скучаю по тебе.

Типично. Удалить.

Останься.

Типично.

Удалить.

Было слишком поздно. После нашей ссоры я чуть не выставил ее за дверь. Кроме того, если она собиралась остаться, это должно было быть ее решение.

Может быть, это и к лучшему, что мы не увидимся пару месяцев. Может быть, к тому времени наши чувства не будут такими острыми. Она обоснуется в Лондоне и, возможно, начнет лучше представлять, сколько времени займет этот проект.

Мне просто нужно было подождать.

Мои руки сжались в кулаки. Месяцы? Ни за что. Я вывернул себя наизнанку всего за час. Как я смогу терпеть месяцы?

Дом, мое убежище, казался пустым этим утром. Скоро ее запах исчезнет. Я забуду, как выглядит, когда она сидит на острове. Я буду скучать по ней рядом со мной на диване во время просмотра фильмов «Холлмарк».

Действительно ли это место было домом, если мое сердце было на пути в Лондон?

До моего слуха донесся топот шагов на крыльце, за которым последовал звонок в дверь. Это Ева? Она вернулась? Я подлетел к двери и распахнул ее.

— Привет. — Мэддокс вздернул подбородок.

Мои плечи опустились.

— Привет.

— Надеялся, что я кто-то другой?

— Ева. — Я махнул ему рукой, приглашая войти. — Она уехала сегодня утром.

— В Лондон? — спросил он, расстегивая молнию на пальто.

— Да. — Я засунул руки в карманы, затем вытащил их. Провел ладонью по щеке, затем по волосам. Если не буду двигаться двигалась, мне казалось, что я взорвусь. — Что случилось?

— Просто зашел проведать тебя.

Я моргнул.

— Зачем?

Мэддокс усмехнулся.

— Затем что я твой брат. И, судя по всему, я пришел как раз вовремя. Продолжай так тереть бороду и тебе не придется беспокоиться о бритье.

— Хм? О. — Я убрал руку с подбородка. Она попала в мой карман и тут же вернулась обратно.

— Поговори со мной. — Мэддокс хлопнул меня рукой по плечу, потянув в сторону гостиной. Он подвел меня к стулу, а сам сел на край дивана. — Вы, ребята, говорили о ребенке?

— Да. — Я просидел целых пять секунд, прежде чем поднялся на ноги. — Мы поссорились прошлым вечером. Я сказал ей, что, по моему мнению, малыш должен жить здесь со мной, поскольку она путешествует.

Мэддокс съежился.

— Как все прошло?

— Не очень хорошо.

— Что она сказала, когда ты спросил ее, не хочет ли она остаться в Монтане?

— Я, э-э, не спрашивал.

— Что? Почему нет? — Он уставился на меня так, словно у меня выросло две головы.

— Потому что это сложно.

Он глубже вжался в диван, закинув руку на спинку.

— У меня есть время.

Я глубоко вздохнул.

— Я не хочу, чтобы она оставалась, потому что я попросил. Я хочу, чтобы она осталась, потому что она хочет остаться. Потому что она хочет меня.

— Это справедливо.

Я расхаживал вдоль камина, мое сердце колотилось где-то в горле. Хотела ли она меня? Может, и хотела до вчерашнего дня? Но после прошлого вечера…

— Она единственная, — признался я. — Всегда была такой.

— Ты не думаешь, что она чувствует то же самое?

— Я не знаю, — прошептал я. — Однажды, да, думал. Но потом я попросил ее выйти за меня замуж, и что ж… мы не женаты.

У Мэддокса отвисла челюсть.

— Подожди. Ты делал ей предложение? Когда?

— После выпускного.

— Мне никто этого не говорил.

— Потому что я никому не говорил. Ты первый, кому я рассказал. Это было, эм… унизительно.

— Могу себе представить. Но мы бы поняли. Мы были бы там.

— Знаю, — пробормотал я. — Я думаю, что одной из причин, по которой я никому не говорил, было то, что я защищал Еву. Я не хочу, чтобы кто-то ненавидел ее. Особенно мама.

Мэддокс наклонился вперед, уперев локти в колени.

— Значит, ты не попросил ее остаться, потому что боишься, что она снова тебе откажет.

Я постучал себя по носу.

— Все будет хорошо. Мы разберемся с этим. Я работал над несколькими эскизами для твоего дома. Хочешь их увидеть?

— Нет, — усмехнулся он. — Мне наплевать на дом. Ты не в порядке, Тобиас.

Нет, я не в порядке.

У меня сдавило грудь. Мои конечности ослабли.

— Я не знаю, что делать. Я хочу быть рядом с ней. Ради ребенка.

— Ты должен сказать ей о своих чувствах. Если хочешь, чтобы она осталась, попроси. Может быть, она тебя удивит.

Может быть, так и будет. По сути, она сказала это прошлой ночью, не так ли? Или я просто услышал то, что хотел услышать? Наш разговор становился размытым, и усиливающаяся пульсация в висках не помогала.

— Что, если она этого не сделает?

— Тогда, — сказал он, — ты сможешь отпустить ее.

Отпустил бы я когда-нибудь Еву?

— Ну, в данный момент я вроде как в заднице. Она на пути в Лондон.

— И?

Я искоса взглянул на него.

— Что «и»? Я здесь работаю. Мой дом здесь. Как только у меня будет перерыв в расписании, я спланирую поездку или что-то в этом роде.

— Или ты мог бы полететь сегодня. — Мэддокс встал и обогнул кофейный столик, чтобы встать передо мной. — Семья превыше всего, Тобиас. Послушай человека, который боролся с этой концепцией. Иначе ты пожалеешь.

— Я выбираю семью. Маму, папу. Хита. Теперь и ты возвращаешься домой.

— Мы всегда будем семьей. Но мы не твоя семья. Твоя семья та, которую создашь ты. Я люблю маму и папу. Тебя и Хита. Но моя семья — Вайолет. И нет ничего, что я не сделал бы для своей дочери.

Моя семья. Был только один человек, с которым я хотел построить ее.

— Черт.

— Да.

— Мне нужно в аэропорт.

— Пошли. — Он направился к двери, снимая пальто с крючка.

Я побежал за ключами и бумажником с кухонной стойки, лихорадочно осматривая дом. Что еще мне было нужно? Одежда? Туалетные принадлежности?

— Паспорт, — приказал Мэддокс, как будто мог прочитать мои мысли.

— Точно. — Я подбежал к сейфу в своей гардеробной и набрал код. С паспортом в руке я оставил остальное дома. В Лондоне были магазины. Я мог бы купить предметы первой необходимости, например зубную щетку и мыло, во время остановки.

Я прошел мимо комода, думая, что мог бы, по крайней мере, засунуть пару чистых боксеров и носков в карман пальто. Я выдвинул верхний ящик и замер. Там была только одна вещь, которая мне была нужна.

Кольцо. Может быть, я хранил его все эти годы, потому что в глубине души надеялся на второй шанс надеть его Еве на палец.

Я надел пальто и положил коробочку в карман, ближайший к сердцу. Мэддокс уже сидел в своем внедорожнике, когда я вышел на холод. Как только я сел на свое место, он выехал с подъездной дорожки и помчался вниз по дороге.

— Мой самолет в ангаре, — сказал он. — Ты знаешь маршрут ее полета? Когда она приземлится в Лондоне?

— Нет. Я предполагаю, что сначала она улетит в Сиэтл. — Я лихорадочно переключался между приложениями авиакомпаний, проверяя свои варианты. — Рейс туда через час. Затем трехчасовая пересадка.

Сегодня было всего два рейса из Сиэтла в Лондон. Надеюсь, я выбрал правильный. Надеюсь, она собиралась в Сиэтл, а не в Денвер или Солт-Лейк.

— Мой пилот доставит тебя в Хитроу. Тебе нужно будет сделать только остановку для заправки.

— Но, если я смогу догнать ее, тогда я полечу ее рейсом в Лондон. — Даже если она разозлится на меня, мы будем в одном самолете. — Давай посмотрим, что я смогу сделать, когда мы доберемся до аэропорта.

Он кивнул и нажал на педаль газа.

Мы припарковались в зоне погрузки, Мэддоксу было все равно, если его отбуксируют. Он держался рядом со мной, когда я подбежал к кассирше и умолял ее найти мне билет на самолет до Лондона.

У нее были длинные ногти, и они стучали по клавиатуре, когда она печатала. Затем по ее лицу медленно расплылась улыбка.

— Вы летите следующим рейсом в Сиэтл. Затем я посадила вас на рейс до Лондона. Осталось одно место. Это недешево.

Я передал ей свою кредитную карточку.

— Забронируйте его.

— Позвони, если застрянешь, — сказал Мэддокс. — Я пришлю за тобой своего пилота.

— Спасибо.

Он ухмыльнулся.

— Иди и верни ее.

— Я так и сделаю. — Мое сердце бешено колотилось. Это происходило. Я оставлял все позади, чтобы последовать за своей женщиной.

И каждой клеточкой своего тела я знал, что это был правильный выбор.

Помахав рукой, мой брат направился к дверям, но я остановил его, прежде чем он успел уйти слишком далеко.

— Мэддокс?

Он обернулся.

— Да?

— Рад, что ты дома.

— Я тоже. — Еще один взмах, и он протиснулся сквозь толпу, прежде чем исчезнуть на улице.

Кассир вручила мне билеты, и я выскочил из-за стойки, взлетая по лестнице к службе безопасности, перепрыгивая через две ступеньки за раз. Я снял ремень и на ощупь снял обувь. Затем стал ждать в очереди, перенося вес тела с одной ноги на другую, в то время как четверо людей впереди меня проходили через сканер черепашьим шагом.

Ну давайте же. Я торопился добраться до своих ворот и… встать в очередь.

Адреналин струился по моим венам, и темп был мучительным. Но, наконец, я прошел через терминал.

Я осмотрел дисплеи, чтобы убедиться, что направляюсь в нужное место. Затем прошел мимо пустой зоны отдыха, увидев только одного человека за стеклом. Ее ноги были подняты на кресло, и она смотрела на улицу. Ее красное парка облегала хрупкую фигуру.

Мои шаги замедлились.

Я узнал эту красную парку.

— Что за… — Я изменил направление, двигаясь прямо к окну. Это происходило на самом деле? — Ева?