Возможно, Гретхен знала, что Холидэи знали меня с тех пор, как я ходила с косичками. Что провела детство, гоняясь за Хитом и его братом-близнецом Тобиасом по детской площадке. Возможно, она знала, что я училась в их средней школе и колледже, и что наши личные отношения, вероятно, были причиной того, что я здесь.

Но мне не нужно было никому об этом рассказывать. Я была здесь, чтобы показать этой компании, этой команде, что я ценный сотрудник. Был шанс, что фаворитизм помог мне пройти через дверь. Но я покажу каждому сотруднику, что могу выполнять эту работу.

Экскурсия Гретхен по офису была наполнена вихрем имен и должностей. Компания «Дома Холидэев» выросла с момента своего основания в гараже Кита тридцать лет назад до штата в двадцать человек, а в рабочей бригаде — втрое больше.

Офисное здание было двухэтажным, на верхнем этаже располагалось большинство офисов, включая мой. На втором этаже располагались три конференц-зала с большими окнами с деревянными вставками. Рядом с ними была комната отдыха с холодильником из нержавеющей стали, эспрессо-машиной и двумя кофейниками.

Угловой офис Кита был темным и пустым. Офис рядом с ним тоже был пустой, хотя свет в нем горел. Мне не нужно было спрашивать, чей это офис. Я уловила запах древесного одеколона Хита.

Я не позволила себе задержаться на этом невероятном запахе. Не сегодня. Потому что на данный момент Хит был моим коллегой. Вроде как даже мои боссом. Другом моей семьи. Ничего больше.

— Хит, должно быть, прокрался внутрь, пока мы были наверху, — сказала Гретхен. — Я уверена, что мы еще встретим его сегодня.

Я потратила большую часть своей жизни надеясь начать встречаться с Хитом.

— Хорошо.

— Он руководит нашими крупными стройками, и весь строительный персонал отчитывается перед ним. Вы познакомитесь с бригадирами и их бригадами по каждому проекту. В основном они приходят и уходят из цеха. Мы проводим там общее собрание персонала раз в месяц. Вы можете посмотреть ребят на сайтах проектов.

— Не могу дождаться, когда увижу все это. — Снова.

Мастерская находился на другом конце города, в промышленном районе Бозмена, недалеко от известного лесопильного склада. Она была в стороне от всего: от работы, от дома, но, когда я училась в старшей школе Бозмена, а Хит учился в колледже штата Монтана, я почти ежедневно проезжала мимо мастерской просто в надежде мельком увидеть его.

Во время летних каникул в колледже он работал в мастерской, перегружая трейлеры с припасами. Иногда я замечала его, вспотевшего и великолепного, загружающего доски в грузовик.

— Тобиас? — Гретхен просунула голову в соседний кабинет.

— Заходи, Гретхен. — Знакомое лицо поприветствовало меня широкой белозубой улыбкой. Тобиас встал из-за своего стола и, обогнув угол, присел на его край. — Привет, Стелла. Добро пожаловать на борт.

— Спасибо. — Я улыбнулась Тобиасу, мои нервы были на пределе.

Да, это странно.

Это был Тобиас, мой друг детства. Мальчик, который гонялся за мной и Гаем по моей гостиной, когда мы играли в салочки. Мальчик, который однажды случайно наткнулся на меня в ванной, когда я писала.

Теперь он, по сути, был моим начальником. Как архитектор в «Домах Холидэев», он будет отдавать мне приказы и следить за тем, чтобы я их выполняла.

Если он и чувствовал какую-то неловкость, то не показывал этого.

— Как продвигается работа?

— Отлично. Гретхен показывала мне как тут все устроено. Я уверена, что ей надоест отвечать на мои вопросы еще до конца дня.

— Пфф. — Она отмахнулась. — Я здесь, чтобы помочь. Все, что вам нужно.

— Гретхен, ты помнишь нашего друга Гая Мартена, верно? — спросил ее Тобиас. — Стелла — его сестра.

— О, я не сопоставила это, — сказала Гретхен. — Но теперь, когда ты упомянул об этом, я вижу сходство.

У нас с Гаем у обоих были светлые волосы, хотя у него они были на тон темнее моих. У нас были одинаковые карие глаза и узкие носы. Но там, где он всегда бездельничал, довольствуясь только тем, что вызывал смех и был в центре внимания, я была девушкой, которая больше всего любила тихие моменты. Девушкой, которая плавала, ходила пешком или погружалась в книгу. Пятничные вечера я обычно проводила во фланелевой пижаме с миской попкорна и последним вышедшим сериалом.

— Поскольку вы знаете Хита, я думаю, нам не нужно идти к нему, — сказала Гретхен, затем посмотрела на часы. — Хорошо, у нас есть немного времени до прихода Кита. Я дам вам поболтать, а затем помогу устроиться в вашем кабинете. Хотите кофе?

— Я сама возьму. Спасибо, Гретхен.

— Как сказал Тобиас, добро пожаловать на борт. Мы здесь, в «Холидэй», семья, и мы так рады видеть вас здесь. Кит был так впечатлен вашим собеседованием. Он, вероятно, собирается вывалить на вас кучу всего сегодня.

— Она справится с этим, — раздался глубокий, грубый голос от дверного проема.

Я оглянулась, и мое глупое сердце упало.

Хит прислонился к порогу, засунув руки в карманы джинсов.

— Привет, Стелл.

— Привет, Хит. — Не красней. Не красней. Пожалуйста, не красней.

Мои щеки горели, несмотря на мои безмолвные команды. Я боролась с этим чертовым румянцем, казалось, всю свою жизнь.

Почему я не могла видеть Хита таким, каким видела Тобиаса? Другом и не более того. У них были одинаковые темные волосы. Те же пронзительные голубые глаза. Те же мягкие губы и прямой нос. Черт, Тобиас даже отрастил бороду, а я всегда считала бороды сексуальными.

Но загорелось ли мое лицо от этого брата Холидэя? Нет. Никогда. Ни разу.

В Хите было что-то особенное.

Возможно, дело было в том, что всякий раз, когда он надевал рубашку на пуговицах, он закатывал рукава до своих скульптурных предплечий. Возможно, дело было в том, что его улыбка была немного кривой с правой стороны. Возможно, дело было в том, что он часто смеялся и верил, что печенье — основная группа продуктов.

Хит был… Хитом. Милым мальчиком, который вырос в невероятно красивого мужчину. Он был мечтой.

Мечтой, от которой мне нужно было избавиться. Немедленно.

Он оттолкнулся от дверного косяка, чтобы войти в кабинет Тобиаса, встав рядом, но не слишком близко. Его одеколон окутал меня, как теплое объятие. Я со своим ростом в пять и четыре дюйма (прим. ред.: примерно 165 см.) по сравнению с его шестью футами и двумя дюймами (прим. ред.: примерно 189 см.) казалась просто карликом, и мне пришлось задрать подбородок, когда его голубые глаза привлекли меня. — Как проходит первый день?

— Хорошо. — Мой голос был хриплым. Хотя, учитывая, что он всегда так звучал, когда я находилась с ним в одной комнате, он, вероятно, думал, что это нормально. А вот Гретхен и Тобиас поймут, что что-то не так. Я прочистила горло, немного понизив голос. — Как дела?

Слишком низко. Черт возьми. Теперь я говорила так, словно выдавала себя за мужчину.

Гретхен уставилась на меня.

Я просто улыбнулась. Здесь нет ничего странного, Гретч. Все нормально. Абсолютно нормально.

— Занят, — ответил Хит. Верно, я задала вопрос. — По четвергам всегда суматошно.

Четверг был странным днем для начала новой работы, но, когда я уведомила своего бывшего работодателя за две недели, он попросил еще несколько дней, чтобы завершить проект, над которым я работала.

— Ты уже устроилась в офисе? — спросил он.

— Ага. Гретхен меня устроила.

— Отлично. — Он подтолкнул меня локтем. И у меня снова запылали щеки. Дерьмо. — Я пойду выпью кофе. И зайду к тебе позже. Гай сказал мне что-то о засорившемся туалете. Тебе придется рассказать мне, как все закончилось.

У меня отвисла челюсть.

Почему из всего, что могли обсудить Гай и Хит, тот факт, что я засорила свой унитаз, был чем-то достойным разговора?

Я ненавидела своего брата. Я на самом деле ненавидела своего брата.

Гай даже не узнал бы об инциденте в туалете, если бы не пришел, когда я мыла пол в ванной полотенцами.

— Ничего особенного. — Я посмотрела на Тобиаса и Гретхен, моих новых коллег, которым не нужно было думать, что у меня проблемы с сантехникой — с моим домом или кишечником. — Я мылась, и верхушка моего одноразового туалетного стержня, опустилась не так, как должна была. Пришел папа и все починил. Теперь все исправлено. И с этого момента я буду смывать осторожнее.

О, боже мой.

Зачем, Стелла? Зачем?

На мгновение в комнате воцарилась тишина, затем Гретхен улыбнулась и извинилась. Тобиас усмехнулся и вернулся на свой стул. А я проскользнула мимо Хита, направляясь в комнату отдыха.

Я подавила стон. Это был не лучший способ начать разговор. Не худший, но и не лучший. Но, учитывая мою историю неловких моментов с Хитом, я бы согласилась на странную дискуссию о туалете.

Это было лучше, чем в тот раз, когда у меня начались месячные в парке, когда мне было четырнадцать. Хит и Гай играли в футбол, и я решила пойти туда с книгой и одеялом, надеясь, что Хит поговорит со мной. На мне были мои самые симпатичные белые шорты.

Гай заметил — в буквальном смысле — это первым. Он заявил прямо перед Хитом, что мне нужно пойти домой и взять тампон.

Возможно, это был худший из моих неловких моментов.

Хотя вторым по значимости был случай в седьмом классе, когда Хит пришел поиграть в видеоигры с Гаем. Я зашла в гостиную посмотреть. В то утро мама приготовила яичницу, а от яиц у меня всегда урчало в животе. Я сидела там, ловя каждое слово Хита. Он сказал что-то смешное. Я рассмеялась. И пукнула. Шум и запах выгнали их из комнаты.

Засорился унитаз? Все равно. Я пережила гораздо, гораздо худшее. Остаток моего дня будет ничем иным, как обычным. Я выпью кофе, а затем разберусь с бумагами в моем новом офисе перед встречей с Китом.

— Кружки… — Я открыла шкафчики над кофейниками в комнате отдыха, обнаружив, что все они пусты. — Ладно, возможно, мне не нужен кофе.

— Кружки здесь. — Хит вошел, направляясь к шкафчику рядом с холодильником. — Я сказал папе, что это не самое логичное место для их хранения, но ему нравится, когда они стоят рядом с посудомоечной машиной.