2. НОКС

Нет лучшего места, где бы я предпочёл находиться, чем собственная кухня, с ножом в руке, и с витающими в воздухе ароматами свежей зелени и печёного хлеба.

Элоиза пронеслась через распашную дверь, которая соединяла кухню с рестораном.

— А вот здесь находится кухня.

Поправка. Не было места, где бы я предпочёл находиться, чем собственная кухне в одиночестве.

— Разве это не потрясающе? — спросила она через плечо.

Мемфис вышла из-за спины Элоизы, и я обомлел. Её светлые волосы были прямыми и ниспадали на плечи. Яркий свет высветил карамельные блики в её карих глазах. Её щёки были румяными, а мягкие губы окрашены в бледно-розовый цвет.

Ну... чёрт.

У меня были проблемы.

Это была та же женщина, которую я встретил вчера, но она была далеко не той измотанной, измученной личностью, которая поселилась в лофте. Мемфис была... поразительной. Я и вчера так думал, даже с темными кругами под глазами. Но сегодня её красота отвлекала. Неприятности.

У меня не было времени на неприятности.

Особенно когда дело касалось моей новой арендаторши.

Мой нож работал над партией кинзы, рука двигалась быстрее, когда я сосредоточился на задаче и проигнорировал это вторжение.

— Если холодильник в комнате отдыха будет полон, ты можешь хранить свой обед здесь, — сказала Элоиза, жестом указывая в сторону холодильника.

Подождите. Что? Нож выпал из моей руки, едва не задев палец. Никто не держит здесь свой обед. Даже мои официанты. Конечно, им редко приходилось приносить еду, потому что я обычно готовил им её. Но всё же... этот холодильник был под запретом.

Элоиза знала, что это запрещено. Вот только моя удивительно надоедливая сестра, казалось, намеревалась втиснуть Мемфис во все аспекты моей жизни. Разве моего дома было недостаточно? А теперь ещё и кухня?

— Хорошо, — Мемфис кивнула, сканируя комнату, глядя куда угодно, только не туда, где стоял я за столом из нержавеющей стали в центре помещения.

Она осмотрела газовую плиту вдоль одной стены, затем промышленную посудомоечную машину у себя за спиной. На стенах были полки, заполненные чистыми керамическими тарелками и кофейными кружками. Она изучила кафельный пол, ряды специй и стеллажи с подвесными кастрюлями и сковородками.

— Вот машина для льда, — Элоиза подошла к холодильнику и подняла крышку. — Угощайся.

— Хорошо, — голос Мемфис был сильно громче шепота, когда она заправляла прядь волос за ухо. Вчера она обещала вести себя тихо. Думаю, она собиралась сдержать это обещание и в отеле.

Я взглянул на Элоизу, затем подбородком указал на дверь. Экскурсия закончилась. Это была кухня. Просто коммерческая кухня с ярким светом и блестящими приборами. И я был занят. Это было моё время, чтобы побыть одному, подышать и подумать.

Но поняла ли Элоиза намёк и ушла?

Конечно, нет. Она заняла место напротив моего стола и прислонилась. Какого хрена она прислонилась?

Я сжал зубы и взял нож, сжимая рукоятку до белых костяшек. Обычно я бы сказал Элоизе, чтобы она убиралась, но в данный момент я вёл себя любезно. Очень любезно.

Именно из-за этой любезности я согласился пустить Мемфис переночевать в лофте над моим гаражом. Моя сестра попросила об одолжении, и в данный момент я выполнял их все. Вскоре нам предстоял сложный разговор. Тот, которого я боялся и избегал. Он изменит наши отношения.

А пока я позволял ей вторгаться на мою кухню и разрешал её новой сотруднице оставаться в моём доме.

— Ну это и есть отель, — сказала Элоиза Мемфис.

— Он прекрасен, — сказала Мемфис. — Воистину.

Элоиза обвела комнату пальцем.

— Нокс отремонтировал кухню и ресторан прошлой зимой. Тогда же мои родители пристроили соседнее здание для проведения мероприятий.

— А, — Мемфис кивнула, всё ещё глядя куда угодно, только не на меня.

Хруст кинзы под моим ножом заполнил тишину.

Мои родители владели гостиницей «Элоиза», но ресторан и кухня были моими. Само здание мы оформили как отдельное юридическое лицо, разделив доли поровну между нами.

Изначально это помещение было небольшой промышленной кухней, пристроенной к основному бальному залу. Они сдавали помещение в аренду для проведения свадеб и мероприятий, но, когда я вернулся домой из Сан-Франциско много лет назад, я заполнил помещение столами. Некоторое время он работал как ресторан, но ему не хватало стиля. Когда я сказал маме и папе, что хочу переоборудовать его в настоящий ресторан, они сразу же ухватились за возможность расширить территорию отеля и захватить соседнее здание.

Согласно нашим прогнозам, пристройка окупится в течение следующих пяти лет. Мой ремонт окупился бы за три, если бы посещаемость ресторана не угасла. Учитывая, что у меня был единственный высококлассный ресторан в городе, я с радостью занял эту нишу.

— Ты не возражаешь, если я отлучусь на минутку? — спросила Мемфис у Элоизы. — Я просто хочу позвонить и проверить ясли Дрейка. Убедиться, что у него всё в порядке.

— Конечно, — Элоиза выпрямилась, проводив её до двери и, наконец, оставив меня в покое.

Я отложил кинзу в сторону и пошел в кладовку, чтобы взять горсть помидоров. Затем я закатал рукава своего белого, ещё не испачканного, поварского халата, до предплечий, прежде чем продолжить нарезку.

Смогу ли я управлять этим отелем? Хочу ли я этого вообще? На горизонте маячили перемены. Нужно было принимать решения, и я боялся их всех.

Помимо ремонта, за последний год здесь многое изменилось. В основном, отношение моих родителей. Помимо нашего семейного ранчо, гостиница «Элоиза» была их самым энергозатратным предприятием. Их желание держать руку на пульсе отеля уменьшалось. Быстро.

Теперь, когда отец отошел от управления ранчо и передал управление моему старшему брату Гриффину, мама и папа, казалось, спешили переложить остатки своих деловых предприятий на своих детей.

К тому же папа был напуган. По мере того, как деменция дяди Бриггса прогрессировала, папа почти убедил себя, что он будет следующим. Пока его разум был свеж, он хотел разобраться со своим имуществом.

Гриффин всегда любил ранчо «Иден». Земля была частью его души. Возможно, именно поэтому остальные не проявляли интереса к скотоводческому бизнесу. Потому что Гриффин был самым старшим и первым заявил о своей страсти. А может быть, эта страсть просто была в его крови. Наша семья занималась скотоводством на протяжении многих поколений, и он унаследовал ее.

Мама всегда говорила, что папа передал свою любовь к ранчо Гриффину, в то время как она передала свою любовь к кулинарии моей сестре Лайле и мне.

Моей мечтой всегда было открыть ресторан. У Лайлы тоже, хотя она предпочитала что-то небольшое, и владение «Кофе у Иденов» идеально ей подходило.

Талия не проявляла интереса ни к одному из семейных бизнесов, поэтому она использовала доставшиеся ей в наследство мозги, чтобы учиться в медицинской школе.

Матео был ещё молод. В свои двадцать три года он еще не решил, чем хочет заниматься. Он работал на ранчо у Гриффина. Каждую неделю он работал на Элоизу в несколько смен, подменяя персонал стойки регистрации, что в последнее время, случалось довольно часто.

Элоиза любила гостиницу и свою работу в качестве управляющей.

Моя сестра была сердцем этого отеля. Она любила его, как я любил готовить. Как Гриффин любил ранчо. Но родители не обратились к ней с предложением взять на себя управление.

Вместо этого они обратились ко мне.

У них были веские причины. Мне было тридцать лет. Элоизе было двадцать пять. У меня было больше опыта в управлении бизнесом и больше долларов на банковском счету, на которые можно было опереться. И хотя Элоиза любила этот отель, у неё было мягкое и нежное сердце.

Из-за него мама и папа только что вышли из неприятного судебного процесса.

Её нежное сердце также было причиной, по которой она наняла Мемфис.

И ещё отчаяние.

Близость к национальному парку «Айсберг» приводила в Куинси людей со всего мира. Туристы стекались в этот район Монтаны. Учитывая, что «Элоиза» была лучшей гостиницей нашего города, в летние месяцы мы были забиты до отказа.

Текучка кадров в отделе уборки была постоянной, и недавно мы потеряли двух сотрудников, перешедших на работу в офис. Их вакансии были открыты в течение шести недель.

Элоиза занималась уборкой номеров. Матео тоже. И мама. В преддверии праздников мы не могли позволить себе не хватку персонала. Когда Мемфис подала заявление и согласилась переехать в Куинси, Элоиза была в восторге.

Мало того, что Мемфис обладала хорошим телом - сексуальным и стройным, - так она еще и настолько превышала квалификацию для работы горничной, что сначала Элоиза сочла её заявление шуткой. После виртуального собеседования Элоиза сказала, что это действительно сбывшаяся мечта.

Я порадовался за сестру, потому что надежных сотрудников найти трудно. Это счастье длилось целую неделю, пока Элоиза не появилась на пороге моего дома и не стала умолять меня позволить Мемфис жить в лофте.

Я предпочитал уединенную жизнь. Я предпочитал возвращаться в пустой дом. Я любил тишину и покой.

Ничего из этого не светит с Мемфис и её ребенком в лофте. Вчера вечером ребенок проплакал несколько часов, да так громко, что я слышал его через весь путь от гаража.

Была причина, по которой я построил свой дом на Можжевеловом холме, а не на участке на ранчо. Расстояние. Моя семья могла приезжать в гости, и если им нужно было переночевать, потому что они слишком много выпили, что ж... они могли переночевать в лофте. Никаких тротуаров. Никакого движения. Никаких соседей.

Моё убежище.

До этого момента.

— Это временно, — сказал я себе в тысячный раз.

Вращающаяся дверь, ведущая в ресторан, распахнулась, и Элоиза снова провальсировала, широко улыбаясь.

Я взглянул на неё через плечо, ища Мемфис, но Элоиза была одна, - что случилось?