Я хихикала, пока он катился по гравийной дороге, ограждённой заборами с колючей проволокой. Под вечнозелёными деревьями, возвышающимися над участком, земля была покрыта снежным покровом. Было мирно. Безмятежно.

— Это очаровательно, — сказала я.

— Это прекрасный кусочек мира.

Я улыбнулась, — так и есть. Но я больше люблю твой кусочек на Можжевеловом холме.

— Я тоже, — он подмигнул и проехал остаток пути, пока я изучала сельскую местность.

Моё сердце заколотилось, когда в поле зрения появился бревенчатый дом с крыльцом. Дом гордо возвышался на поляне среди деревьев. За широкой, открытой площадкой находилось здание магазина. Напротив него находился огромный амбар и конюшня.

Все крыши были припорошены снегом. Из трубы дома шел дым. На улице была припаркована вереница машин.

— Мы не опоздали? — спросила я.

— Нет. Мы не будем есть до позднего вечера, — сказал он, припарковав машину. — Но я думаю, что все были здесь почти весь день, тусовались.

— Хорошо, — мои пальцы дрожали, когда я отстёгивала ремень безопасности.

Праздничные обеды в моей семье обычно были короткими и тихими. Мы сидели за столом и смотрели в свои телефоны во время еды. После нашего последнего Дня благодарения персонал едва начал убирать пустые тарелки, как мы все уже разбежались.

Папа и Хьюстон исчезали в кабинете отца, чтобы поговорить о работе. Мама выпивала слишком много шампанского и рано ложилась спать. Мы с Роли никогда не были близки. Ни детьми, ни подростками. Она любила ходить по магазинам и путешествовать со своими друзьями. Она не стала бы рисковать своим трастовым фондом.

Мы все были словно одинокими островами.

Вот только я слишком устала от этого. Сегодня я хотела стать частью материка.

Нокс вылез из машины и вытащил Дрейка. Сумка с подгузниками была у него на плече, а я всё ещё торчала на пассажирском сиденье. Он наклонился, глядя на меня из открытой двери.

— Нужна минутка? Я могу сказать им, что ты говоришь по телефону.

Он бы оправдывался, пока я собиралась с мыслями.

— Нет, — я сделала последний успокаивающий вдох и вылезла наружу.

Входная дверь открылась, когда мы поднимались по ступенькам крыльца. Харрисон, высокий и широкий, как и его сыновья, заполнил порог. Яркое зимнее солнце высветило седые пряди в его темных волосах, — надеюсь, вы оба проголодались. Энн готовит столько еды, что хватит на сотню человек.

Нокс рассмеялся.

— Похоже на маму.

— Она заставила меня купить в магазине все новые пластиковые контейнеры для хранения, чтобы она могла отправлять лишнее домой с вами, дети. Это значит, что если я захочу остатки, мне придётся ехать к тебе домой.

— У меня есть остатки из ресторана, — Нокс похлопал Харрисона по плечу, когда мы поднялись на верхнюю ступеньку. — Так что можешь оставить наши. Я спрячу их для тебя в холодильнике в гараже.

— Молодчина, — Харрисон рассмеялся и обнял меня. — Рад, что ты здесь, Мемфис.

— Спасибо, что пригласили нас.

— Заходи, — он подвинулся, чтобы прижать меня к себе, из-за чего протиснуться в дверь было непросто. Но он не отпустил меня, проведя через вход на кухню. Там пахло так же фантастически, как и в ресторане.

— Чувствуй себя как дома. Я не очень люблю экскурсии по дому, так что просто осмотрись, пока не найдёшь то, что тебе нужно.

Осмотреться. Я не осматривала дом своих родителей, а ведь это был тот дом, в котором я выросла.

— О, хорошо. Наконец-то ты здесь, — сказала Энн, когда мы вошли на кухню, вытерев руки полотенцем, прежде чем обнять меня.

Как только она отпустила меня, Лайла заняла её место. Затем Элоиза присоединилась к нам из гостиной со своей знаменитой улыбкой, которая всегда заставляла меня улыбаться в ответ. Матео вошёл в комнату с пожилым мужчиной, который, как я узнала, был братом Харрисона - Бриггсом. И, наконец, Уинслоу и Гриффин появились из коридора, только что уложив Хадсона вздремнуть.

— Над чем ты работаешь? — спросил Нокс у Энн, подойдя к плите и сняв крышку с кастрюли.

— Не трогай это, — она хлопнула его по руке. — Я экспериментирую с клюквенным соусом.

— Хочешь, помогу?

— Ты готовил весь день, — она отпихнула его, пока он не встал рядом со мной на другой стороне островка. — Мы с Лайлой готовим ужин.

— Могу я помочь? — спросила я. — Я не особо умею готовить, но Нокс научил меня кое-чему.

Наши уроки кулинарии были нечастыми и чаще всего становились прелюдией.

Всякий раз, когда я стояла у стойки, Нокс подходил сзади, чтобы поиграть с моими волосами или провести ладонями по моей попке. Но я научилась готовить нечто большее, чем макароны с сыром из коробки.

Энн посмотрела мимо меня туда, где Элоиза разговаривала с Гриффином. Затем она кивнула на зип-пакет с печеньем на столешнице.

— Если они случайно попадут в мусорное ведро в гараже, когда ты пойдешь взять себе что-нибудь из холодильника, это станет отличной новостью.

— Они действительно настолько плохи?

Энн и Лайла обменялись взглядами.

— Утилизация печенья. Займусь этим.

— Спасибо, — пробормотала Лайла, а затем вернулась к чистке картофеля.

Входная дверь открылась, и по полу загрохотали ботинки. Затем в комнату ворвалась Талия в бирюзовой форме.

— Привет! Я последняя, кто пришёл?

— Ага, — Нокс хотел поцеловать ее в щеку, но она проигнорировала его и обняла меня.

У Иденов было больше общего, чем просто голубые глаза и шоколадно-каштановые волосы. Они все умели обнимать так, что мне хотелось плакать.

Они обнимались без колебаний. Они не напрягались, как моя мать. Они не волновались, что их макияж сотрется, как моя сестра. Они не противились простому человеческому контакту, как мой отец и брат.

Идены обнимали. И с каждым из них я понимала, насколько одинокой была моя жизнь.

— Как поживает мой маленький Дрейк? — Талия взяла его у Нокса и поцеловала в щеку. Она восхищалась им на осмотре в начале месяца. И когда она объявила его идеальным, я сразу же согласилась. — Смотри, какой ты уже большой.

— Не будь прилипалой, — Харрисон вошёл в комнату и взял Дрейка из рук Талии. — Пойдём, приятель. Давай посмотрим футбол.

Дрейк испустил поток лепета и слюней, ему нравилось внимание.

— Я не прилипала, — Талия потянулась за оливкой с подноса с закусками на стойке. — Где Хадсон?

— Спит, — Нокс стащил огурчик и сунул его в рот, когда к нам присоединились Гриффин и Уинн.

— Надеюсь, после сна он не будет терроризировать нас во время ужина, — сказала Уинн. — Он был измотан.

— Потому что он просыпается до рассвета, — пробормотал Гриффин, вытаскивая табуретку. — Мой мальчик - жаворонок.

— Не мой, — Нокс выдвинул табурет рядом со своим братом. — Мой - типичная сова.

Вся комната затихла, когда мое дыхание перехватило в горле.

Мой. Одно короткое слово, три простые буквы, и если и были какие-то сомнения в том, что я люблю Нокса Идена, то они исчезли.

Я любила его, потому что он любил Дрейка.

Все взгляды были устремлены на Нокса. Энн смотрела на него, прижав руки к сердцу.

Он просто пожал плечами и съел ещё один огурчик.

— Лайла?

— Да.

— Скажи маме, что её клюквенный соус вот-вот выкипит.

— Это не… о-о, чёрт, — Энн бросилась к плите, срывая с нее кастрюлю.

Из коридора донёсся тоненький плач, который не принадлежал моему сыну.

— Вот вам и сон, — сказал Грифф. — Я возьму его.

Но не успел он пойти спасать Хадсона, как в коридор влетела Талия.

— Нет, нет, нет. Он мой.

— У неё детская лихорадка, — сказала Лайла. — Слава Богу, это не заразно.

В комнате послышался смех и завязалась непринужденная беседа. Гриффин и Нокс говорили о ранчо и предстоящем сезоне отела⁶. Уинн рассказала нам о вчерашнем звонке в службу девять-один-один от женщины, которая приняла белку в гараже за грабителя. Затем приехал её дедушка с небольшими букетами цветов для каждой женщины в доме, включая меня.

Я прижимала букет к носу, когда Матео вернулся на кухню с Дрейком на руках.

— Тебе нужно, чтобы я его забрала?

— Нет. Талия думает, что она будет любимой тетей. Но дядя Матео собирается присвоить все ее лавры себе, — он пощекотал Дрейка. — Разве не так, парень? Если тебе когда-нибудь понадобится что-нибудь - конфеты, игрушки, вредная еда — ты знаешь к кому обращаться.

Нокс хмыкнул.

— Будет интересно понаблюдать.

Мое горло сжалось. Мои легкие не наполнялись воздухом. Я подняла палец и ускользнула, найдя в коридоре ванную. Я с усилием закрыла дверь, заставляя кислород проникать в мои лёгкие, прислонившись к стойке.

Мои глаза наполнились слезами, когда дверь снова открылась, и Нокс был там, заключая меня в свои объятия.

— Твоя семья... — я посмотрела на него через зеркало. — Она прекрасна. Настолько прекрасна, что я не могла дышать.

— Сейчас лучше?

Я кивнула, смахнув слёзы. Счастливые слёзы.

— Это третий.

— Третий что?

— Третий лучший день.

Великолепная улыбка растянулась по его лицу.

— Как я и говорил, милая. Я завладею каждым из них.

Я встала на носочки, потянувшись к его губам.

— Обещаешь?

— Клянусь.