Глава 16

Кейн

— Позволь мне уточнить. На следующее утро после того, как я ушел, ты пришла ко мне домой и увидела, что меня нет. Итак, ты пошла в магазин, заперла его для меня, а потом вернулась домой. Ты ждала неделю, когда я вернусь, а когда я этого не сделал, ты снова пришла в хижину. И убралась?

Стоя на другой стороне острова на своей кухне, Пайпер пожала плечами.

— Там было грязно. И я была зла на тебя.

— Так ты убирала и стирала мою одежду?

Её щеки покраснели, когда она пробормотала:

— Попыталась постирать твою одежду.

— Даже когда была зла на меня.

— Да. Я была зла, — быстро сказала она. — Я решила убить тебя добротой, или как там это называется. Плюс в твоем мусоре начала появилась живность. И я не хотела, чтобы кто-то из них подкрался и задушил меня во сне.

Эта женщина. Она не переставала меня удивлять.

Пока меня не было, она пришла ко мне домой, чтобы отомстить уборкой. Она разгрузила мою посудомоечную машину, вынесла мусор и нашла в моей стиральной машине кучу белья, которое неделю лежало мокрым. Поэтому она перестирала одежду и положила её в сушилку.

Вот только она не знала, что датчик в моей сушилке сломался. Она не знала, что я не умею чистить ловушку для ворса.

Пайпер включила сушилку и вернулась домой, предполагая, что она выключится сама.

Все было нормально. До возгорания.

Огонь уничтожил мою прачечную и около половины моей гостиной. К счастью, у неё были открыты окна, и когда она почувствовала запах дыма, то вызвала пожарных. Им удалось спасти дом, но предстояло проделать большую работу, чтобы привести его в порядок.

— Думаю, мы квиты, — поддразнил я.

— Квиты? — Она ухмыльнулась. — Ни за что.

— Ты подожгла мой дом.

Она подняла подбородок.

— Ты обвинил меня в том, что я забеременела намеренно.

Блять.

— Хорошо. Не квиты.

Её плечи опустились.

— Я очень сожалею о пожаре.

— Это всего лишь дом. Я просто рад, что ты не пострадала.

Если бы она не заметила дым, мог бы начаться лесной пожар. Что-то такого масштаба поглотило бы оба наших дома. Мысль о том, что она и наш ребенок оказались в ловушке здесь, в огне, заставила мой желудок скрутиться.

Но она была в порядке. Мой дом можно отремонтировать. И, честно говоря, я даже не был настолько зол.

— Мой подрядчик как раз заканчивает работу, — сказала она. — Потом он пообещал прислать сюда свою команду, чтобы все починить. Он сказал, что это может произойти уже на следующей неделе.

Я кивнул.

— Звучит неплохо. Я уверен, что в мотеле есть свободные номера.

— Или ты можешь остаться здесь. — Она сказала это так тихо, что я не был уверен, что правильно её расслышал.

— Я думал, что ты злишься на меня.

— Злюсь.

Я потер бороду, глядя на угасающий вечерний свет. Это был чертовски долгий день, а самая длинная часть была еще впереди. Я встал рано, провел утро, заканчивая пару проектов в мамином доме. Потом я принял душ, обнял её на прощание и отправился в путь. Пятичасовая поездка из Бозмена в Ларк Коув была напряженной, в основном потому, что я понятия не имел, как буду объяснять все Пайпер.

— Где ты был? — спросила она.

— Я поехал к маме.

— На три недели?

Я кивнул.

— Я не видел её и не разговаривал с ней три года. Нам было о чем поговорить.

Последние девятнадцать дней были наполнены извинениями и откровенными разговорами. Мама знала все о том, чем я занимался последние три года. Я узнал о её новой работе в качестве офис-менеджера в юридической фирме и о мужчине, с которым она только что начала встречаться. Мы говорили обо всем, кроме одной темы, которую мы полностью избегали. И что касается меня, мы больше никогда не будем говорить о нем.

Пайпер этого не знала, но она была причиной того, что я воссоединился с мамой. Если бы не эта беременность, не знаю, вернулся ли я бы когда-нибудь домой. Мне нравилось думать, что в конце концов я бы вытащил голову из задницы, но правда заключалась в том, что прятаться было легче.

Но в тот день, когда Пайпер пришла в магазин и сказала мне, что беременна, все изменилось. Мне потребовались эти последние девятнадцать дней, чтобы перевернуть страницу в книги моей жизни.

Друг, которому я позвонил, чтобы разобраться со своим домом, на самом деле договорился с мамой, чтобы сдать его в аренду. Но ящики с моими вещами запихали на склад, так что пришлось их все перебрать. Труднее всего было разобраться в детских вещах. С одеждой и старыми сувенирами было проще, просто они отнимали много времени. То же самое было и с моим старым магазином.

Я провел последние две с половиной недели, продавая некоторые вещи, выбрасывая другие и жертвуя остальные. Кроме того, я встретился с арендатором моего старого доме и подписал соглашение о продаже этого места.

Все, что было в моей прежней жизни, ушло в прошлое. Как только я расскажу Пайпер об аварии, мне захочется забыть об этом навсегда.

— Присаживайся. — Я удалился в гостиную и занял один конец дивана, а она заняла другой.

Она положила колени между нами, а огонь из камина отбрасывал мягкое сияние на её кожу. За последние девятнадцать дней не проходило и часа, чтобы я не представлял себе её лицо. Но мой мысленный образ не отдавал должного её красоте.

— Ты прекрасно выглядишь, — сказал я ей, заработав румянец. — Как дела? Хорошо себя чувствуешь?

Она кивнула.

— Все еще немного тошнит, но ничего, с чем я не могу справиться.

— Ты проверялась у врача?

— Со мной все в порядке. С малышами все в порядке, и они должны появиться примерно одиннадцатого марта.

— Одиннадцатое марта, — повторил я, занося эту дату в свой мысленный календарь. Если бы срок стоял зимой, мы были бы окружены снегом. — Тогда дороги могут быть еще покрыты льдом, но, если мы планируем… подожди. Отмотай назад и повтори это снова. С малышами?

Она подняла плечо.

— У тебя волшебная сперма.

Волшебная сперма.

— О скольких младенцах мы говорим?

Пайпер рассмеялась, показав мне ямочки.

— Только о двух.

— Точно. Два. — Моя голова упала обратно на диван. Близнецы. У нас будут близнецы.

Было достаточно трудно уложить в голове мысль об одном ребенке, не говоря уже о двух. Но через семь месяцев мы станем родителями. Близнецов.

К тому времени нужно было решить так много вещей, например, где они будут спать и какие автокресла выбрать, и будем ли мы теми родителями, которые присваивают каждому из близнецов цвет, чтобы мы могли различать их.

Близнецы.

— Это сводит тебя с ума, не так ли? — спросила она.

Я издал звук взрыва.

Пайпер снова рассмеялась, поерзав на диване, чтобы потянуться за одеялом.

Я сел прямо, помогая ей накрыть ноги. Она была в леггинсах до щиколоток, плотная черная ткань обтягивала её изгибы, как и облегающая серая футболка, которая была на ней. Она не выглядела беременной, как и Шеннон когда-то. Она не выглядела беременной примерно до пятого месяца.

— Около четырех лет назад я встретил женщину в баре. Её звали Шеннон. Мы сразу поладили. Одно повлекло за собой другое, и я забрал её домой. Никто из нас не хотел ничего серьезного. Мы повеселились, а на следующее утро я отвез её домой. Я думал, что больше никогда её не увижу. Она вернулась примерно через шесть недель и сказала мне, что беременна.

Пайпер вздрогнула, и звук её вздоха наполнил комнату.

— Это никогда не должно было быть чем-то серьезным с Шеннон, но планы меняются, когда у тебя появляется ребенок. Внезапно женщина, с которой я провел меньше дня, навсегда останется в моей жизни.

Как и в случае с Пайпер. Мысль о том, что Пайпер будет в моей жизни, казалась мне правильной, но отношения с Шеннон никогда не подходили по-настоящему.

— Она была хорошим человеком. Она была красивой и все время улыбалась. Она была так взволнована ребенком. Клянусь, никогда не видел Шеннон нигде без книги о беременности в руках.

— Ты продолжаешь говорить «была». Шеннон была.

— Она была. — Я встретился с ней взглядом. Они были полны ужаса. Она мысленно пропустила мое объяснение. — Шеннон переехала ко мне, потому что мы думали, что с рождением ребенка будет легче. Я даже предлагал ей выйти за меня замуж, но она мне отказала.

— Ты любил её? — спросила Пайпер.

— Нет. — Я вздохнул. — Было бы легче, если бы любил, но чувств не было. Мы пытались встречаться какое-то время, но всегда чего-то не хватало. Мы оба это чувствовали. Она просто была не той. Но у нас был ребенок, и совместная жизнь имела смысл. По крайней мере, в начале.

Оглядываясь назад, мы должны были держать дистанцию. Ей следовало остаться в своей квартире, а не переезжать в мой дом.

— Она украсила детскую. Я сделал ребенку кроватку. Мы все еще выбирали имена, когда она была примерно на восьмом месяце беременности, но никто из нас не торопился с выбором. У нас было время.

Я безучастно смотрел через комнату, не в силах смотреть на Пайпер рассказывая следующую часть. Я никогда раньше не рассказывал эту историю. И если я уже видел, как Пайпер плачет или как её лицо искажается от печали, я не знал, смогу ли я пройти через все это ещё раз.

— Однажды вечером Шеннон была на ужине. Это были выходные, посвященные Дню Памяти, и в городе было сумасшествие. Тем утром она сходила на парад и провела день, гуляя с друзьями. Я попросил её остаться дома и успокоиться. Но она хотела пойти в новый ресторан в центре города.

Она не пригласила меня пойти с ней. Шеннон перестала приглашать меня на ужин за несколько месяцев до того вечера. Когда она только переехала, мы все время гуляли вместе. Я полагал, что она перестала спрашивать, потому что эти обеды были слишком похожи на свидания.

Это должен был быть мой первый намек на то, что что-то изменилось. Но я был слишком занят, чтобы это заметить. Кроме того, я почувствовал облегчение. Все, что я хотел сделать в День Памяти, это остаться дома, приготовить себе чизбургер на гриле и выпить пива, чтобы расслабиться.

— Она так и не вернулась домой. Пьяный водитель проехал под знаком «Стоп» на скорости сорок при разрешённых двадцати пяти, и сбил её.