Она плескалась и играла со своими мелками для ванной, а я сидела спиной к стене, вытянув ноги параллельно ванне. Я сделала несколько вдохов, поддерживая себя для разговора по душам с моей девочкой.

Нам нужно было обсудить ее отца.

Я хотела бы, чтобы мне не приходилось форсировать этот разговор. Я хотела бы отложить это до завтра, после того, как мы оба отдохнем ночью. Но поскольку Логан был непреклонен в том, что пробудет здесь всего неделю, времени не было.

— Нам нужно поговорить о Логане.

Плеск прекратился.

— Что тебе в нем не понравилось? — спросила я.

— Не знаю. — Она пожала плечами и зачерпнула пригоршню пузырьков.

— Ты очень расстроилась, когда он предложил нам переехать. Тебя это напугало?

— Да. — Она кивнула, складывая свои пузырьки в углу.

— Было ли что-нибудь еще, что тебе в нем не понравилось?

Она набрала еще две пригоршни пузырьков, прежде чем, наконец, прошептала:

— Нет.

Я еще сильнее прижалась спиной к стене. Если дело было только в переезде, я могла бы над этим поработать.

— Дорогая, я думаю, что ты, вероятно, задела его чувства сегодня вечером. Когда ты не хотела разговаривать с ним за ужином. И когда ты сказала, что не хочешь папу.

Чарли оторвалась от своих пузырей, ее глаза были полны беспокойства.

— Я обидела?

Она была такой заботливой и любящей. Я использовала эти эмоции сегодня вечером в надежде, что они приведут к лучшему завтра.

— Да. Наверное, нам лучше попытаться это исправить, а? Может, мы могли бы попробовать еще раз с Логаном. Ничего, если я приглашу Логана на твой футбольный матч завтра?

Хотя еще один ужин дал бы им больше времени для разговора, я не могла вынести повторения сегодняшнего вечера. И, возможно, на нейтральной территории они найдут что-то, что поможет их сблизить.

— Хорошо. — Чарли кивнула, возвращаясь к своим пузырькам. — Он может прийти.

— Хорошо. — Я расслабилась. — Ты сделаешь кое-что для меня?

— Что?

— Постарайся быть очень, очень милой с Логаном.

Она пожала плечами.

— Хорошо.

Я улыбнулась и наклонилась вперед, снимая несколько пузырьков с ладони. Затем я аккуратно уложила их как корону на ее голове.

— Это моя девочка.

Она захихикала, наполнив нашу ванную своим музыкальным смехом, прогнав некоторые из моих забот. Затем мы провели остаток вечера в ее комнате, читая книги, раскрашивая оранжевых динозавров и распевая песни перед сном.

Через час она уснула. Спускаясь по лестнице, я устлышала, как открывается задняя дверь. Когда я завернула за угол на кухню, Хейзел бросила свою сумочку на столешницу.

— Как все прошло?

— Это просто прошло.

Я пересекла покрытый кремового цвета линолеумом пол, направляясь прямо к морозильнику. Я рывком открыла дверь, порылась в ящиках с замороженными овощами и кубиками льда, передвигая продукты, пока не нашла свою вожделенную черничную водку. Держа ее в руке, я закрыла дверцу и прислонилась к холодильнику.

— Так плохо? — спросила она.

Я кивнула.

— Он предложил нам переехать в Нью-Йорк.

— О, нет, — пробормотала она, садясь за стол. — Держу пари, что это прошло не очень хорошо.

— Верно, — я усмехнулась, — точными словами Чарли были: «Я больше не хочу папу».

— О, моя Чарли. — Хейзел покачала головой. — Я знала, что должна была дать Логану несколько советов.

— Что? — Я выпрямилась. За последние дни я не могла за ней угнаться. — Ты встречалась с Логаном?

— Он пришел в бар сегодня днем, когда я была там в гостях у Джексона. Я немного поболтала с ним. Рассказала ему о моем исследовании с Уиллой. Затем он ушел, чтобы прийти сюда.

— А, понятно.

По крайней мере, теперь мне не нужно было объяснять Логану преследование Хейзел. У нас и так было достаточно тем для обсуждения в списке.

Я чувствовала возрастающую пульсацию во лбу, вероятно, вызванную стрессом этого дня. Свободной рукой я ущипнула себя за переносицу, желая избавиться от боли. Неужели прошел всего день с тех пор, как Логан приехал в Ларк-Коув? Казалось, прошло больше времени. Столько, сколько случилось за последние двадцать восемь часов, со мной не случалось… никогда

Если и был вечер для моей особой водки, то это сегодняшний.

Я открыла бутылку и сделала глоток, поморщившись, когда напиток обжег горло. Когда тепло достигло желудка, я опрокинула бутылку и снова сделала глоток.

— Думаю, я засяду в своей мастерской на несколько часов. Тебя это устраивает?

Хейзел кивнула.

— Никаких острых предметов?

— Не сегодня. — Мне придется начать новый проект, потому что работать над гнездом из ложек не получится. Паяльная лампа плохо сочетается с водкой.

Хейзел встала со своего места и подошла к шкафу, где мы держали стаканы.

— Тогда лучше пей из него, — она протянула мне стакан, — крутые женщины не пьют из бутылки.

— В рейтинге крутых женщин я нахожусь где-то на уровне мусора.

Она нахмурилась.

— Однажды я вымою тебе рот с мылом, когда ты произнесешь это слово. Не унижай себя.

Я грустно улыбнулась ей.

— Я говорю это не для того, чтобы унизить себя. Честно. Я просто говорю правду. — Я забралась далеко от того места, где началась моя жизнь, но у всех нас есть пределы. Даже птицы знали, когда им не стоит летать высоко. — Увидимся утром.

Затем я вышла за дверь, оставив стакан позади.