Глава 5

Джефф

Солнечный свет струился сквозь окна моего грузовика, когда я ехал по Мэйн-стрит, направляясь в офис. Сезон «Олкотт» официально начался. За последние две недели большая часть снега в окрестностях города растаяла, этого было достаточно, чтобы мы могли приступить к нескольким более крупным проектам.

Было чертовски грязно, и на земле все еще виднелись промерзшие участки, но наступила весна, а вместе с ней и мои дни были забиты встречами с клиентами и посещениями объектов. Было два тридцать, а я ушел из офиса этим утром в семь.

Звонок моего телефона разнесся по кабине, на пульте высветилось «мама».

— Привет, — ответил я.

— Джефф? Это ты?

— Да. — Я усмехнулся. — Ты звонишь мне, мам.

— Я звоню? О. — Последовала пауза, вероятно, потому, что она отняла телефон от уха, чтобы проверить, действительно ли она мне звонила. — Я подумал, может быть, ты позвонил мне, потому что ты не звонил мне уже шестнадцать дней.

Улыбка растянула мои губы. Я закончил разговор, прервав ее, а затем сразу же перезвонил ей.

— Ты только что бросил трубку? — ответила она.

— Привет, мам. Просто звоню поздороваться.

— Смешно, — невозмутимо ответила она. — Но ты жив? Ты в порядке?

— Жив. В порядке. Просто занят.

Она вздохнула.

— Я так и предполагала, не я хотела доставлять тебе неприятности. Я скучаю по тебе.

— Я тоже по тебе скучаю.

Мои родители жили примерно в пятнадцати минутах езды от города, в том же доме, где я вырос. Папа работал на ранчо у человека, который жил в Бостоне и приезжал туда всего раз или два в год. Папа управлял имуществом, содержал домашний скот и различные постройки на земле. Мама работала кассиром в местном кредитном союзе.

Но несмотря на то, что они жили близко, а она работала в городе, мы виделись не так часто, как мне хотелось бы. Они прекрасно справлялись с Кэти, звонили или писали ей сообщения несколько раз в неделю. А на следующей неделе, когда начнется ее футбольный сезон, они не пропустят ни одной субботней игры.

— Хочешь выпить кофе? — спросил я. — Я как раз направлялся в офис, но вместо этого мог бы заскочить в банк. Я угощаю.

— Я в деле. У меня будет всего тридцать минут, так что нам придется поторопиться. Я соберу свои вещи и встречу тебя у входа.

— Будь готова через десять минут. — Я повесил трубку, затем сбавил скорость, чтобы свернуть на боковую улицу и вернуться в другую сторону.

Может быть, нам сходить в «Мейсен Джар»? Он был недалеко от маминого банка. Не то чтобы я ожидал увидеть Деллу, но я не мог выбросить ее из головы.

Тот ужин, который мы разделили, не был чем-то особенным. Не свидание, просто случайная встреча. Так почему же я не мог перестать думать о ней? И какого черта я выложил все начистоту о Розали?

Было всего несколько человек, которые знали всю правду о моем браке. И все же рассказать об этом Делле было так же естественно, как дышать. Она смотрела на меня своим карамельным взглядом, и это было похоже на то, как будто правда, которую я годами держал глубоко запрятанной, просто выплеснулась наружу.

Я не хотел, чтобы Делла поверила в чушь Розали. Я не хотел, чтобы она считала меня подонком.

Потому что, несмотря на то, что это была всего лишь случайна встреча, я хотел, чтобы это было свидание. В тридцать один год я встретил женщину, с которой хотел встречаться. Которую хотел добиваться. Делла заставляла меня жаждать большего.

Больше румянца на ее щеках. Больше этих завораживающих глаз. Больше ее милого смеха и ослепительной улыбки.

Каковы были правила, касающиеся того, что родитель встречается с учительницей? Я думаю... это не одобрялось. Или запрещалось.

Это значит, что, возможно, я хотел большего, но не мог этого получить.

Наверное, это к лучшему. Прямо сейчас мне нужно было сосредоточиться на моей дочери и работе. Ганс больше не упоминал о продаже «Олкотт», но это не означало, что он передумал. У меня не было времени на отвлечения, а Делла Адлер именно им и была.

Может быть, я придавал этому большее значение. Может быть, мне просто было одиноко. Кэти была у Розали на этой неделе — я заберу ее в воскресенье. А это означало, что все, что мне нужно было сделать, — это пережить сегодняшнюю ночь и завтрашний день, и тогда мой дом снова будет чувствоваться как дом. Я снова смогу дышать.

Кэти будет горда, когда приедет в воскресенье. Я работал в гараже каждую ночь, и там было почти достаточно места, чтобы припарковаться внутри.

Мой телефон снова зазвонил, когда я притормозил на красный свет. Розали. Я застонал, прежде чем ответить.

— Привет.

— Тебе нужно забрать Кэти. Я больна.

— Хорошо. — Много лет назад я бы спросил, что случилось. Больше нет.

Вероятно, это была головная боль. Или боль в животе. Или лихорадка. Или заусенец.

До Розали я никогда не встречал человека, который так часто болел. Я не был врачом или психотерапевтом, так что понятия не имел, но ей это почти нравилось. Она наслаждалась вниманием. Может быть, это просто из-за моей горечи, но чаще всего с ней все было в порядке.

За те недолгие годы, что мы были женаты, она так часто болела, что Кэти нуждалась в дневном уходе, потому что Розали, у которой не было работы, не могла за ней присматривать. Уход за младенцами обходился безумно дорого, но я мог либо заплатить, либо потерять работу, потому что мне пришлось бы сказаться больным, чтобы остаться дома с дочерью.

Сейчас болезни были такими же частыми, как и в самом начале. Но я не спрашивал подробностей. Может быть, Розали действительно была больна. Может быть, это был плод ее воображения. Может быть, ей не хотелось присматривать за Кэти в эти выходные. Какой бы ни была причина, мне было насрать.

Единственное, что меня беспокоило, так это то, сколько времени Кэти проводила в отделении неотложной помощи, потому что ее мать была печально известна чрезвычайными ситуациями в те недели, когда она была с нашим ребенком.

— Она знает, что ей не нужно ехать на автобусе? — спросил я.

— Да, я звонила в школу.

— Ладно. Я поеду и заберу ее, — сказал я. — Хочешь, я привезу ее завтра, чтобы ты могла провести с ней свою субботу?

Она фыркнула.

— Я действительно больна, Джефф. Ты хочешь, чтобы она заразилась?

Я сдержал ехидный комментарий.

— Тогда она будет там в следующее воскресенье.

Розали ждала, как будто ожидала, что я передам ей наилучшие пожелания скорейшего выздоровления.

Вместо этого все, что она получила, было:

— Пока.

Как только я закончил разговор, я набрал мамин номер.

— Ты уже здесь? — спросила она.

— Нет, планы изменились. Розали заболела, так что мне нужно забрать Кэти из школы.

— Заболела. — На другом конце провода закатили глаза. Мама провела достаточно времени рядом с Розали, чтобы знать, что их определения понятия «заболела» тоже сильно различаются. — Я бы сказала что-нибудь неприятное о том, что она всегда срывает твои планы, но я знаю, что тебе так больше нравится.

— Да, нравится.

— Просто… что, если бы у тебя было свидание или что-то в этом роде?

— Любая женщина, с которой я встречаюсь, знала бы, что Кэти для меня на первом месте.

Может быть, именно поэтому я ни с кем не встречался. Потому что ни одна женщина, которую я встречал за последние годы, не была той, кого я хотел бы познакомить с Кэти.

Пока не появилась Делла. И Кэти уже обожала ее.

— Кофе в другой раз? — спросила мама.

— Определенно. На следующей неделе.

— Идеально. И не забудь прислать мне расписание ее футбольных матчей, когда получишь его от тренера.

— Будет сделаю. Люблю тебя, мама.

— Я тоже тебя люблю, приятель.

Мне будет пятьдесят лет, и она все равно будет называть меня «приятель», точно так же, как называла меня, когда я был ребенком.

К тому времени, когда я снова развернулся и поехал к школе, почти все автобусы покинули стоянку, а последние несколько машин выезжали из зоны сбора.

Кэти стояла на тротуаре, ее рюкзак оттопыривался, а пальто было завязано вокруг талии.

Рядом с ней стояла Делла.

Они обе улыбались, не обращая никакого внимания на подъезжающие и отъезжающие машины. Они были полностью поглощены разговором друг с другом.

Мое сердце слишком сильно забилось в груди.

Улыбка на лице Кэти была чистой радостью. Но Деллы…

Черт, но она была хорошенькой, когда улыбалась.

Я припарковался у обочины, заглушил грузовик и обогнул капот.

В ту минуту, когда Кэти заметила меня, она прекратила говорить, чтобы это ни было, и побежала по тротуару.

— Готова к столкновению!

Я рассмеялся, наклоняясь, чтобы поймать ее, когда она прыгнула в мои протянутые руки.

— Привет, Одуванчик.

— Привет, папочка. — Она поцеловала меня в щеку, затем заерзала, чтобы ее опустили.

— Как прошел твой день? — Я снял рюкзак с ее плеча и перекинул его через свое.

— Хорошо. — Она оглянулась через плечо.

— Привет, — сказала Делла, направляясь в нашу сторону. Ее глаза сверкали в лучах послеполуденного солнца.

— Привет. — Я две недели ждал возможности поздороваться с ней.

— Я думала, мама приедет за мной, — сказала Кэти.

— Она заболела.

Кэти закатила глаза, затем посмотрела на Деллу.

— На самом деле она не больна.

Даже мой ребенок знал, что симптомы Розали были сильно преувеличены.

— Ой. — Брови Деллы сошлись на переносице, когда она попыталась сложить все воедино. Было еще кое-что, чего я не рассказал ей о разводе.

— Мы можем пойти куда-нибудь поужинать? — спросила Кэти.

— Конечно. — Я еще не успел сообщить ей. Я запланировал поход в ресторан на воскресное утро. — «Мейсен Джар»?

Может быть, если бы я посеял семя, Делла, так уж случилось, тоже появилась бы сегодня вечером.

— Или в пиццерию «Виллидж Инн», — добавила Кэти.

— Чтобы ты могла поиграть в игровом зале.

Она сцепила руки под подбородком.

— Пожалуйста?

— Хорошо.

— Да. — Она сжала кулаки, затем посмотрела на Деллу. — Хотите пойти, мисс Адлер?

— О, э-э… — Делла оглядела пространство вокруг нас, как будто боялась, что кто-то подслушивает.