Глава 7

Эмити

— Нет, все идет отлично, — говорю я, останавливая такси. — Подождешь секунду, пожалуйста?

Убрав телефон от уха, даю водителю адрес бара, в котором должна встретиться с Хэлли через пять минут. Я могла бы дойти туда пешком, но кто захочет делать это на каблуках?

— Прости, папа. Я снова здесь.

— Сальво сказал, что дела идут хорошо. Он сказал, что встречался с тобой сегодня, это правда?

— Да. У нас состоялся приятный разговор о видении будущего Советом директоров. Честно говоря, не было ничего такого, чего бы мы с тобой раньше не обсуждали.

— Здорово, Эмити. Как дела с Карвером?

— Ха! — Хватаюсь за дверцу, когда таксист делает сумасшедший поворот направо. — Как обычно. Он такой же высокомерный, как всегда.

Папа хихикает в трубку.

— Он смышленый маленький засранец и у него есть несколько хороших идей. Просто иногда он становится слишком необузданным.

— Это заметно, — говорю я с усмешкой.

— Будь с ним поласковее, — смеется он. — У него добрые намерения, и в нем скрыт неимоверный талант. Я видел это. Когда он станет более самостоятельным, то станет силой, с которой нужно считаться. Помни об этом.

— Я уже подъезжаю, папочка. Вы с мамой сегодня уезжаете из порта?

Я отдаю водителю деньги плюс чаевые и слушаю, как мой отец рассказывает, как они встречаются с родителями Карвера и с утра будут в море.

— Тебе нужна какая-нибудь информация для презентации? — спрашивает он, когда выхожу из такси.

— Не думаю. Я точно знаю, что хочу предложить на презентации для будущего компании в качестве своей кандидатуры, — говорю я ему. — Я работала над этим сегодня и чувствую себя очень даже хорошо.

— Отлично. Я так горжусь тобой, Эмити.

Мы прощаемся, и я направляюсь ко входу в бар.

Слева, когда вхожу, играет группа, что-то вроде попсы, которая находится на грани между интересным и раздражающим. Свет приглушен, из-за чего помещение кажется еще меньше, чем есть на самом деле. Я оглядываюсь в поисках Хэлли и, наконец, замечаю ее в глубине зала за высоким столиком.

— Сюда! — машет она.

Я пробираюсь сквозь толпу из двадцати с чем-то человек и плюхаюсь напротив нее.

— Здесь становится оживленно.

— Судя по тому, что я слышала, это то самое место. — Перед нами ставят два бокала с коктейлями. Хэлли хлопает ресницами, глядя на высокого мужчину с убийственной улыбкой.

— Спасибо, Фелипе.

—Приятного отдыха, дамы.

Она пододвигает ко мне напиток.

— Я заказала тебе арбузную маргариту. Ты пробовала такое раньше?

— Не-а, — говорю, делая глоток. Она сладкая и соленая, но текила сильно жжется. Шикарный способ завершения сумасшедшей недели. — Но я буду пить их чаще.

Хэлли танцует на своем месте под музыку, держа бокал в одной руке.

— Я просто обожаю эти коктейли. Кэмрин Куинн познакомила меня с ними пару недель назад. Они с мужем были в отпуске на Фиджи или где-то еще и пробовали их.

— Должно быть, здорово путешествовать по всему миру, — сетую я, делая еще один глоток. — Я даже выпить куда-то не выходила не то, что путешествовать.

— Тебе тридцать, Эмити. Тебе нужно гулять, пока есть возможность.

— И как это понимать? — смеюсь я.

— А то, что в конце концов ты выйдешь замуж и заведешь детей, и у тебя больше не будет возможности куда-то ходить.

Я обдумываю ее слова, потягивая маргариту. Брак и дети - это то, о чем я всегда мечтала, но не то, на что уделяла достаточно времени.

В прошлом у меня было немного парней. Пару, не больше. И только один человек, с которым, как мне казалось, я видела совместное будущее, переехал из-за работы в Великобританию, и это поставило крест на любые дальнейшие планы.

— Ты никогда не думала, может, ты потратила свои лучшие годы впустую в залах заседаний, а не в постели? — спрашивает Хэлли.

— Нет.

— Врушка!

— Вовсе нет! — Я смеюсь. — Откуда ты знаешь, о чем я думаю или что чувствую?

— Потому что ты ответила слишком быстро.

— Необдуманные ответы всегда признак нечестности. — За моей спиной раздается голос, достаточно громкий, чтобы я могла его услышать. Я подпрыгиваю от неожиданности. Мой взгляд прикован к Хэлли, я чувствую, как тело реагирует на присутствие Карвера, словно звонок на обед.

Его одеколона, свежий льняной аромат с легким привкусом мускуса, наполняет пространство вокруг стола. Каждая женщина в радиусе полумили смотрит куда-то поверх моей головы, независимо от того, сидят они с мужчиной или нет.

— Это неправда, Карвер, — отвечаю я, не удосужившись обернуться. — Мой ответ был незамедлительным, потому что мне не нужно было об этом думать.

— Хорошо, что я не слышал вопроса, иначе мы бы начали спорить, — говорит он, появляясь в поле зрения.

Белоснежная рубашка на пуговицах аккуратно заправлена в темные джинсы, рукава закатаны до локтей. Блестящие золотые часы сверкают в свете ламп на потолке. На ногах у него белые кроссовки, придающие его утонченному образу игривость.

Он жестом спрашивает Хэлли, может ли он присесть на один из пустых стульев между нами. Она медленно кивает, немного вяло соображая, что происходит под действием алкоголя и обаяния Карвера. Я пинаю ее под столом, жестом предлагая вытереть слюни с ее подбородка.

— Не знал, что ты сюда придешь, — говорит он, глядя на меня.

— Я тоже не знала, что ты здесь, иначе бы пошла в другой бар.

Он ухмыляется.

— Я надеялся, что вне офиса ты будешь менее ненавистна ко мне.

— Прости, что разочаровала, — говорю я, обхватывая губами соломинку и высасывая последние капли маргариты из бокала.

Несмотря на то, что Фелипе стоит рядом с ним и спрашивает, не хочет ли он сделать заказ, Карвер не сводит с меня глаз. Они приклеены к моему рту, пока я провожу по соломинке языком, и он ерзает на стуле, когда я отпускаю ее.

Внутри все переворачивается от интенсивного взгляда, когда он поднимает его на меня, прожигая насквозь мое либидо. Я виню в этом маргариту. Отодвигая стакан на середину стола, я смотрю на Фелипе.

— Можно мне стакан воды со льдом, пожалуйста? — спрашиваю я.

— Сейчас принесу. Что-нибудь для вас, сэр?

— «Джек» и кока-кола. И принесите ей тот же коктейль.

— Конечно.

Он откидывается на спинку стула, ухмыляясь мне.

— Итак, какой был вопрос?

— Вопрос?

— На который ты так легко ответила.

— Не имеет значения, — усмехаюсь я, удивленная тем, что передо мной так скоро появился еще один напиток.

Хэлли наклоняется вперед, вступая в разговор.

— Я спросила ее, не чувствует ли она, что сожалеет о том, что тратит так много времени на свою карьеру, а не на личную жизнь.

Брови Карвера поползли вверх.

— И какой был твой ответ?

— Я сказала, нет. — Группа меняет песни, пока я пытаюсь решить, стоит ли пытаться вести с ним разумный разговор.

Хэлли с озорной улыбкой уходит, оставляя нас с Карвером наедине.

— Итак, — говорю я, заставляя себя сглотнуть, — как насчет тебя?

— А что со мной?

— Ты чувствуешь, что пришлось пожертвовать личной жизнью ради профессиональной?

— На самом деле, нет. Я делал то, что хотел, в обеих сферах своей жизни.

— О.

— Однажды я был помолвлен.

Мой бокал чуть не выскальзывает у меня из рук. Я ловлю его за секунду до того, как красновато-розовая жидкость стекает по моей рубашке.

— Ты был помолвлен?

— Ну, да, — говорит он, опуская глаза. — Всего на несколько месяцев, сразу после колледжа. Ее звали Тиш. Маркус познакомил нас. Я мало что могу рассказать о ней. Она была милой.

— Что произошло?

Он пожимает плечами, давая понять, что не совсем уверен.

— Тиш умела нравиться людям, — говорит он наконец. — Она говорила всегда правильные вещи, делала все с первого раза. В ее теле не было ни одного изъяна.

— Тогда в чем была проблема?

— А ее и не было, — смеется он. — Вот почему она мне нравилась. Она знала, что сказать. Она заставляла меня чувствовать себя определенным образом, и мне это очень импонировало.

— Я все еще не понимаю, в чем были проблемы, — усмехаюсь я.

Он делает большой, размеренный глоток, прежде чем поставить свой бокал. Затем смотрит на меня.

— О, кажется, догадываюсь, — поддразниваю я. — Ты не мог с ней поспорить. Я знаю, как ты любишь хорошенько поспорить. Это, должно быть, сводило тебя с ума, не так ли?

Его смешок омывает меня, оплодотворяя маленькое зернышко счастья, спрятанное в моем животе.

— Нам не о чем было говорить, — просто говорит он. — У нас были совершенно разные интересы. Мог ли я жениться на ней и быть счастливым? Да, наверное. Я не сомневался в ее верности или доброте. Моя семья обожала ее. Но семья была вынуждена терпеть меня. Но был бы я рад возвращаться к ней домой в конце дня?

— Да, — киваю я, пригубив половину своего напитка и чувствуя, как текила обжигает горло. — Должно быть, проще просто пойти домой с любой девушкой, которую ты подцепишь в баре, верно?

Сурово сжатые губы застают меня врасплох. Он наклоняется ко мне, его взгляд становится жестким.

— Я знаю, ты думаешь, что я полное дерьмо.

— Ты прав. Я действительно так думаю.

— Супер. Наверное, я заслуживаю такое отношение. Но я не цепляю цыпочек, если это то, о чем ты думаешь.

— Я вообще об этом особо не задумывалась.

Это абсолютная, вопиющая ложь. Статус его личной жизни самая популярная тема у меня в голове последние пару дней. Как такой парень, как он - чертовски красивый, богатый, президент успешной компании - может быть отвергнут? Или, по крайней мере, не имел гарем? Это кажется невозможным. Но все же…

— Я действительно ценю, что ты считаешь, будто я могу просто выстроить их в шеренгу и поступить с ними по-своему, — улыбается он.

— Уверена, что так и есть.

— Возможно. — Он смотрит на мой пустой стакан и подает знак Фелипе принести мне еще.

— О, нет, — говорю я, отмахиваясь от него. — Я выпила целых два бокала. Это мой предел.

— Не доводи ее до четырех, — предупреждает Хэлли со смешком, возвращаясь к нашему столику. Она хватает свою сумочку.

— Что произойдет после четырех бокалов? — спрашивает Карвер.

— Она становится немного пьяной…

Фелипе ставит передо мной еще один напиток.