— Ещё раз, — сказала она ему в кожу и легонько прикусила его шею.

Холодный огонь вспыхнул над ним, в его мыслях, и он ослабил хватку, в которой держал себя так, что побелели костяшки пальцев. От него потянулись сгустки силы, каждый с ядром ночи и шлейфом дыма. Он сделал несколько медленных, ровных движений, но она была готова, а он умирал медленной смертью, и когда он ускорил темп, она кивнула. Она руками обхватила его шею, откинула голову на кровать, и её тело нашло ритм с его телом. Она расставила ноги, согнутыми коленями обхватила его бёдра, а руками скользнула вниз по его спине, сначала одной, затем другой. Она провела ногтями по его коже, её дыхание вырывалось удивлёнными тихими звуками каждый раз, когда их бёдра соприкасались.

Это было слишком — наблюдать, как удовольствие, удивление и радость борются за выражение её лица. Она была так ярка в своей высвобожденной магии, что ему пришлось прищурить глаза, чтобы посмотреть на неё. Его собственная магия прорезала её магию, как лезвия тени, разительный и завораживающий контраст.

Когда он был уверен, что у него закончились скучные дела, на которых можно было сосредоточиться, и его тело угрожало взять командование над разумом, он подумал о том, чтобы остановиться. Он мог бы сначала помочь ей достичь оргазма, а потом вернуться и закончить свой. Когда он замедлился, готовясь отстраниться, она ногтями впилась в его плечи, а её дыхание превратилось в отчаянный крик.

* * *

— Пожалуйста, не останавливайся, — взмолилась она, когда почувствовала, что он собирается полностью отстраниться от неё.

Она делала всё неправильно?

— Тебе нужно время, которого у меня нет, — сказал он, тёплый бархат его голоса был рваным и неровным.

— Я не знаю, — она обхватила ногами его бедра, чтобы удержать его на месте. — Не уходи. Мне кажется, я близка.

Близка к пропасти, близка к разрыву, каждый раз, когда он двигался, ей казалось, что она вот-вот разлетится на части.

— Наиме, — сказал он, погружаясь глубже в неё с небольшим толчком и заставляя все твёрдые, мерцающие ощущения снова разразиться по её бедрам.

Она простонала его имя в ответ, и он возобновил акт.

— Не бойся, — сказал он, и она не поняла, пока его магия не раскрылась вокруг неё, окутав их небытием, как тихое, беззвёздное небо.

Она больше ничего не могла видеть, только чувствовать Макрама, когда он двигался. Во власти его магии не было ни тепло, ни холодно, и всё остальное, кроме их переплетенного дыхания, было заглушено. Она могла чувствовать его, каждое прикосновение, каждый поцелуй, каждое движение его тела против неё, десятикратно усиленное отсутствием всех других чувств.

— Я никогда не смогу бояться тебя, — сказала она ему в губы. — Ты запечатлён в моём сердце.

Он целовал её неистово, пока ей не пришлось оторваться, чтобы перевести дыхание. Он крепче сжал её руками, и его ритм изменился, его бёдра вжимались в неё. Звёзды зажглись за её веками, и дыхание сорвалось с её губ в крике, но звук затерялся в пустоте его магии.

— Что мне делать? — выдохнула она, пытаясь взять себя в руки и не поддаться наплыву чувств и потребности.

Он издал тихий, сдавленный стон и, нащупав в темноте её руки, поднял их над её головой на кровати и обвил своими руками. Он поцеловал её.

— Отпусти, — он сильно надавил на её бёдра, и она застонала ему в рот. — Отдай мне всё.

Завитки тени и дыма, тепла и покоя скользнули сквозь неё, прорезая её хватку на теле, пока он продолжал двигаться. Всё внутри неё, начиная с момента их соединения, разлетелось вдребезги в огромных вспышках удовольствия и высвобождения, и она с удивлением выдохнула его имя. Он уткнулся головой в её шею, и свет от её магии вырвался наружу, пронзая пустоту его магии. Волны удовольствия каскадом расходились от его движения, пока она полностью не потеряла контроль над своим телом, и всё, что она могла делать, это задыхаться, когда короткие всплески продолжали пульсировать при каждом его толчке.

— Кончи со мной, — потребовала она, желая высвободить руки из его хватки и прикоснуться к нему.

Макрам сказал резкое, грубое слово, и она почувствовала, как он стиснул зубы, потому что его лицо было прижато к её лицу. Его движения сократились, затем прекратились. Его руки сомкнулись на её запястьях, как тиски, и жёсткий звук, вырвавшийся из него, превратился в низкий стон. Дрожь сотрясла всё его тело, и он расслабил свой вес на ней.

Его магия отступила, свет начал проникать и проходить сквозь неё, когда он призвал её обратно в себя. Его дыхание стало более ровным, и он ослабил хватку на её запястьях. Она обвила ногами его бёдра и прижалась головой к его голове, чувствуя громовое биение его сердца всем своим телом.

Как только его магия отступила, комната показалась слишком кипучей красками. Все формы и бледные цвета жгли глаза, контрастируя с простым небытием мгновений назад.

— Мои руки, — сказала она, и он отпустил её.

Наиме запустила пальцы в его волосы, удерживая его голову, и прижалась щекой к его щеке. Она закрыла глаза, отгораживаясь от всего остального.

Макрам провёл рукой вниз по её боку, осматривая изгибы её тела, пока не добрался до бедра. Он отодвинулся от неё на свою сторону и притянул её к себе. Она подчинилась нежному руководству его рук, расслабляясь и снова впадая в измученную эйфорию. Последствия были... более неприятными, чем она могла себе представить. Хотя она обнаружила, что её это нисколько не волнует.

Макрам похлопал вокруг них, пока не нашел край одеял, которые откинула Самира, и накрыл их, чтобы защитить от ночного холода, который пробирался по комнатам. Он провёл рукой по её бедру, сплетая свои ноги между её.

Воздух был тяжёлым в своей неподвижности, и Наиме открыла глаза и откинула голову назад. Его брови были нахмурены, губы плотно сжаты, а выражение лица сдержанное.

— Скажи мне остаться, — сказал он.

Она сделала медленный, слышимый вдох.

— Я уже сказала. И ты уже здесь.

Его взгляд ожесточился на ней.

— Нет, не в эту ночь. Попроси меня остаться с тобой. Попроси меня остаться навсегда.

— Что? — спросила она. — Как я могу? Как это вообще может сработать?

Она хотела, чтобы он остался. Она никогда не хотела уходить в тот момент, где они были бы порознь. Никогда не хотела быть без него.

— Прикажи мне, и я заставлю это работать.

— Макрам, — Наиме коснулась его щеки. — Твоему народу нужен правитель.

— Не я. Я не был рождён, чтобы править, я не создан для этого. А вот ты да, — он взял её руку и поднёс к своим губам. — Я создан и рождён, чтобы служить. Ты та, кому я хочу служить. Ты та, рядом с кем я хочу стоять.

Наиме отстранилась, её горло свело.

— Я не оставлю Тхамар.

— Нет, — сказал он и поцеловал её в лоб. — Подумай о моих словах, моя красавица. Я знаю, что ты поймёшь о чём я говорю.

— Я не могу, здесь нет...

Он заставил её замолчать поцелуем, глубоким, голодным поцелуем, который разлил энергию и жар по её телу. Она вяло протестующе вздохнула, пытаясь сосредоточиться на том, что он сказал. Что он имел в виду.

— Скажи, — приказал он, разрывая поцелуй. — Скажи, и мы найдём способ.

— Останься.

Она сама удивилась отчаянию, прозвучавшем в этом слове, эмоциям, которые нахлынули и вырвались из ослабленной хватки её разума и её магии.

— Да, моя королева, — он обхватил её лицо ладонями. — Моё сердце.