— 11-

Вон застыл рядом со мной. Его мышцы были стальными, что я чувствовала, как напряжение волнами исходит от него.

— Что теперь? — прорычал он.

Мейсон провел рукой по волосам.

— Я разговаривал с Грегором, Цинной и Иваном. Они не верят, что Калеб похитил Роуэн.

— Ты, должно быть, издеваешься надо мной, черт возьми! — взорвался Энсон.

Люк схватил его за плечо.

— Не помогаешь.

Энсон отмахнулся от него.

— Не надо так манипулировать моими эмоциями, чувак.

Люк поднял руки вверх.

— Отлично, тогда убери их сам. — Он склонил голову в мою сторону.

Я сжала челюсти и заскрежетала ими.

— Я не собираюсь ломаться. Я могу справиться с тем, что Энсон чертовски зол, потому что я тоже зла. — Я повернулась к Мейсону. — Почему они нам не верят?

— Они хотели знать, что я получил визуальное подтверждение присутствия Калеба на территории. Я не мог дать им этого. Он исчез до того, как я его увидел.

— Энсон и Вон видели его. Роуэн и та девушка, Реза, — возразил Кин.

Мейсон покачал головой.

— Они хотят получить показания под присягой от члена совета.

— Мы поймали нескольких его чертовых телохранителей, — настаивал Кин.

Мейсон вздохнул.

— Они сказали, что те волки могли действовать без разрешения Калеба.

Мое сердце бешено колотилось о ребра, но не от страха, а от ярости. Калеб был невероятно извращен, но с Четверкой могло быть и хуже, если у них было твердое намерение позволить ему выйти сухим из воды.

— У нее чертовы шрамы по всему телу.

От слов Холдена вся комната замерла. Ярость переполняла каждого из них. Он сжал руки в кулаки, но дрожал от усилий сдержать себя.

— Они, черт возьми, пытали ее. Если Четверка не вступится за Роуэн, я приду за каждым из них до последнего.

У меня защемило в груди, и я начала двигаться прежде, чем поняла, что происходит. В мгновение ока я оказалась перед Холденом, вцепившись руками в его рубашку.

— Прекрати. Я прямо здесь. И я в порядке. Ты не можешь говорить такие вещи. — Если бы его подслушал не тот человек, Холдена могли бы судить за государственную измену.

Руки Холдена оставались прижатыми к бокам, тело больше напоминало камень, чем плоть.

— Ты не в порядке. Я видел отметины на твоем теле. Эти чертовы порезы.

Воспоминания о том, как Гаррисон дубинкой бил меня по ребрам, промелькнули в голове. Хруст костей. Раскаленная добела боль. Когти вонзаются мне в живот, в плечо. Дыхание изо всех сил сквозь агонию. Сейчас же мои вдохи становились все быстрее и быстрее, одно за другим, пока я изо всех сил пыталась наполнить легкие воздухом.

Люк сильно толкнул Холдена, а затем оказался передо мной, обхватив ладонями мое лицо.

— Посмотри на меня, Ро. Ты в безопасности. Ты больше не там.

Мои пальцы покалывало, когда я пыталась втянуть воздух.

— Сосредоточься на мне. — Успокаивающая энергия Люка избавила меня от худшей части беспокойства. — Повторяй за мной.

Он жестом показал мне, чтобы я вдохнула, а затем выдохнула. Все мое тело дрожало, когда я пыталась дышать вместе с Люком.

— Вот и все. Вдох. Выдох.

Он повторяла до тех пор, пока дыхание не выровнялось. Но я не могла перестать дрожать. Я чувствовала себя такой чертовски слабой, когда воспоминания продолжали биться о стены разума. Страх, что я никогда больше не увижу своих парней.

Люк подхватил меня на руки и отнес на диван. Он посадил меня к себе на колени и крепко прижал к себе.

— Ты в безопасности.

— Прости, — прохрипела я.

— Тебе, блядь, не за что извиняться, — прорычал Энсон, усаживаясь рядом с нами и кладя мои ноги себе на колени.

— Прости, — сказал Холден измученно. — Мне не следовало этого говорить. Не сейчас.

Я протянула к нему руку.

— Все в порядке.

Холден шагнул к нам, сел на кофейный столик и прижался губами к моей ладони.

— Это не так. Я просто… они сделали тебе больно. Они должны заплатить. — В его словах прозвучала частичка дикой натуры Вона. — Они все должны заплатить.

Я на мгновение закрыла глаза. Я не могла бороться со всем гневом своих парней. Это было слишком тяжело для меня, а я и так едва держалась. Усталость стучала в каждую мою клеточку.

Кин схватил брата за плечо и повел его к нашей кучке.

— Им действительно нужно заплатить. — Вставая за диваном, он провел большим пальцем по моей щеке. — Но нам нужно отнестись к этому с умом. Никаких опрометчивых решений в порыве гнева.

— Кин прав, — сказал Мейсон. — Четверка — мастера стратегии. Калеб планировал этот шаг гораздо дольше, чем мы думали. Нам нужно смотреть на долгосрочную игру, а не просто на краткосрочную месть.

Вон издал рычание.

Мейсон резко повернул голову в его сторону.

— Я хочу этой мести. Поверь мне. Но я хочу, чтобы наши люди были в безопасности. Если мы атакуем, не имея за спиной численного превосходства, то будем уничтожены. Бесчисленное множество детей потеряют своих родителей. Этого ты хочешь?

Часть напряжения покинула Вона.

— Нет. Но им это с рук не сойдет.

— Тут ты прав. — Мейсон опустился на стул рядом с диваном. — Мне нужно поговорить с Цинной и Иваном один на один. Почувствовать, на чьей стороне они на самом деле находятся. Грегор был слишком обрадован известием о нападении на Роуэн.

Все мои парни зарычали от этих слов.

Мейсон поднял руку, призывая их к молчанию.

— Грегор — худший из них. Жадный, жаждущий власти и заботящийся только о себе. Но он управлял Четверкой на протяжении десятилетий. Потребуется чудо, чтобы они полностью порвали с ним, а если он в сговоре с Калебом…

Хватка Холдена на моих ногах усилилась, когда слова его отца затихли.

— Никто из совета не хочет потрясений, которые может вызвать суд над членом Четверки. Но есть ли у Калеба поддержка изнутри? Я не знаю, как мы до него доберемся.

— Мы должны обдумать план, — тихо сказала я. — Он немного говорил об этом, но я знаю, кто мог бы знать больше.

— Кто? — спросил Кин.

— Моя мама.