14. Терпение

Лу Цзин открыл книгу на первой странице. Там было предисловие от автора, в котором говорилось, что эта книга была проиллюстрирована известным художником, и что ее содержание предназначено только для императорской семьи, а не для общественного употребления.

Лу Цзин потер подбородок. Скорее всего, эта книга была в маленьком шкафу вместе с маленькими черными коробочками с волшебным бальзамом.

Он задался вопросом, читал ли наследный принц эту книгу.

Он перелистнул на следующую страницу. На первой картинке были изображены двое мужчин, обнимающих друг друга в постели. Лица мужчин были нечеткими, вероятно, потому что художник намеренно решил оставить их такими.

Кроме их лиц, все остальное было нарисовано с большим вниманием к деталям. Точные положения их тел были четко видны, нарисованные в реалистичной форме, с чистыми, плавными линиями.

Лу Цзин продолжал медленно переворачивать страницы. Содержание на странице в основном состояло из картинок, иногда был учебный текст, написанный на белой части страницы, где не было рисунков.

Например, один из них гласил: «сторона, принимающая удар, почувствует сильную боль в первый раз. Входите постепенно, не применяйте силу...»

Красные занавески на кровати развевались от послеполуденного ветерка.

Ветерок приносил немного солнечного тепла, но также и легкую прохладу ранней осени. Лу Цзин спал грудью вниз на кровати, обняв большую подушку и «Дворец Солнца», видя теплый, приятный сон.

Официальные одеяния наследного принца представляли собой набор очень изысканных, тщательно продуманных одежд. Евнух из Министерства обрядов специально научил его сначала снять пояс, затем распустить верхние одеяния.

Лу Цзин умело снимал один за другим предметы одежды, человек перед ним молча наблюдал за происходящим. На красивом, храбром лице не было никакого страха, и лишь полуприкрытые уши медленно краснели, выдавая его смущение и беспомощность.

Он не мог удержаться от того, чтобы наклониться и поцеловать его прекрасную грудь, но как бы он ни старался, он не мог этого сделать.

Лу Цзин резко очнулся от сна. Он обнаружил, что по-прежнему лежит на кровати грудью вниз, а перед ним лежит раскрытая книга. В книге принимающая сторона выгибала свое тело, вены на его на шее выделялись.

Казалось, он испытывает и боль, и удовольствие. Лу Цзин был потрясен тем, что ему только что приснилось, но в то же время не мог удержаться от того, чтобы не вспомнить об этом с удовольствием. Если бы человек под ним был наследным принцем... Тело Лу Цзина нагрелось при одной мысли об этом. Он закрыл книгу и поднял руку, чтобы вытереть пот с лица и некоторое время тупо смотрел в пространство. Затем он медленно сел, закрыв лицо изящной рукой.

Яркий солнечный свет проникал через промежутки между его пальцами. Он все еще чувствовал то манящее тело из его сна в своей руке.

Он и Сяо Чэнцзюнь начинали как союзники, которым было выгодно помогать друг другу. Он изначально думал использовать свою внешность для того, чтобы получить больше выгоды от наследного принца, но в последние два дня он понял, что теряет контроль над своими чувствами.

Он хотел обмануть наследного принца, но в итоге... попался сам... Лу Цзин внезапно опустился на кровать. Он зарылся лицом в одеяло, думая о том, что никогда еще не был таким постыдным за все годы своей жизни.

Когда Сяо Чэнцзюнь вернулся, он увидел, что его супруга прячет голову под одеялом, извиваясь внутри, как огромный червяк.

Он не мог удержаться от смеха, и его разочарование, казалось, растаяло в воздухе. Наследный принц сел на кровать и погладил огромного, пушистого червяка.

— Разве ты не собирался вздремнуть после обеда? Что ты делаешь? — спросил он. А следом заметил книгу рядом с кроватью, и поднял ее, чтобы посмотреть. — Что это ты...

Слово «читаешь» застряло в горле наследного принца, когда он увидел название книги. Лу Цзин выполз из-под одеяла и увидел выражение лица Сяо Чэнцзюня. Подобное выражение было недавно и на его собственном лице.

— Дянься, ты читала эту книгу? — спросил он.

— Перед свадьбой... да... — сказала Сяо Чэнцзюнь.

Рука, державшая книгу, неуверенно взмахнула, не зная, положить ее или нет. Обычно дворцовый персонал должен был организовать кого-нибудь, чтобы научить его, что делать в брачную ночь, но свадьба была проведена в такой спешке, что у персонала не было времени уделить внимание этой мелочи, поэтому он просто пролистал книгу самостоятельно. Он не думал, что копия этой книги была в зале Бафэн.

Лу Цзин увидел, что уши наследного принца сначала стали розовыми, а затем стали темно-красными после ответа на его вопрос.

Его сердце начало биться быстрее, и он почувствовал сильное желание наклониться вперед и ущипнуть губами эти красные маленькие уши. Он двинулся вперед, чтобы сделать это, но как раз в тот момент, когда он собирался укусить свою цель, наследный принц внезапно встал.

— Пришло время поприветствовать отца-Императрицу, — сказал он.

Рот Лу Цзина все еще был полуоткрыт. Он поднял голову и увидел, что наследный принц смотрит на него со своим обычным серьезным выражением лица. Ему ничего не оставалось, как захлопнуть рот, подняться с кровати и одеться, притворившись, что он никогда не видел этих покрасневших ушей.

Лу Цзин потянулся за Алым Облаком, намереваясь взять его с собой, чтобы подарить императрице. Оно висело на стене, красиво поблескивая в лучах полуденного солнца. Сяо Чэнцзюнь остановил его.

— Ты только что начал ходить. Не торопись. Ты всегда можешь провести с ним дружескую дуэль позже, после того как ты полностью восстановишься, — сказал Сяо Чэнцзюнь. Если Лу Цзин принесет оружие сегодня с собой, императрица обязательно захочет опробовать его.

Лу Цзин понял мудрость слов Сяо Чэнцзюня, и оставил меч висеть на стене. Его выздоровление должно быть на первом месте, и у него было достаточно времени, чтобы добиться расположения императрицы. Поэтому он отправился во Дворец Фэнъи с пустыми руками.

Императрица Цзи была такой же царственной и величественной, как Лу Цзин и помнил. Он никогда не выказывал никаких признаков разочарования, несмотря на то, что жизнь, которую он вел в этом одиноком дворце, вероятно, была далека от наполненной событиями.

— Ты ходил во дворец Луаньи прошлой ночью? — спросил Цзи Жуо, его красивое лицо приобрело суровость.

— Да, — почтительно ответил Сяо Чэнцзюнь. — Вчера я очень волновался, когда услышал, что императорский цензор был брошен в императорскую тюрьму, поэтому попросил аудиенции у императора. Он вызвал меня во дворец Луаньи.

Императрица молчала несколько секунд.

— Во время благоприятного свадебного периода, наследному принцу запрещено участвовать в государственных делах. Разве ты не знаешь правил? — сказал он.

Сяо Чэнцзюнь на мгновение замер, затем поспешно поднялся со стула и встал на колени перед императрицей.

— Эрчен был слишком безрассуден, — сказал он.

Лу Цзин почувствовал, как у него сжалась грудь. Наследный принц должен был отлучиться из императорского двора на десять дней после свадьбы, чтобы оказать любезность своей супружеской паре; при этом ему не запрещалось участвовать в государственных делах.

На самом деле, наследные принцы, которые были до Сяо Чэнцзюня, никогда не брали полные десять дней отпуска. Почему же, когда дело дошло до Сяо Чэнцзюня, эта льгота превратилась в запрет?

— В эти несколько дней дела в императорском дворе будут все более хаотичными. Даже если министры левых и правых, все окажутся в императорской тюрьме, ты не должен идти и просить императора о помиловании, — сказал Цзи Жуо. Он направил свой пронзительный взгляд прямо на коленопреклоненного наследного принца. — Ясно ли я выразился?

Сяо Чэнцзюнь поднял голову и посмотрел на императрицу.

— Эрчен понимает, — сказал он, четко и медленно выговаривая каждый слог.

— Вставай, — со вздохом сказал Цзи Жуо. — Всегда помни, что перед своим Отцом-Императором ты должен выглядеть слабым. Не показывай никаких признаков силы.

— Понял, — сказал Сяо Чэнцзюнь. Он не сел, поэтому Лу Цзину пришлось встать.

Императрица увидела, что Лу Цзин встал, чтобы поддержать наследного принца, и его выражение лица смягчилось.

— Чжоюй, ты также должен помнить, что все супруги и наложницы в этом дворце уступают тебе по статусу. Когда ты видишь их, подожди, пока они поприветствуют тебя, а затем ответь им полупоклоном. То же самое касается и встречи с Гуйфэй. Не поддавайся ей только потому, что она Гуйфэй, — сказал он Лу Цзину тоном гораздо более теплым, чем тем, которым он разговаривал с Сяо Чэнцзюнем.

— Да, Эрчен добросовестно запомнит то, чему учил отец-Императрица, — ответил Лу Цзин почтительно. Внутренне он молча восхищался тактикой императрицы.

С одной стороны, наследный принц представлял себя как слабый наследник, который спускал с рук Гуйфэй неуважительное обращение с ним, а с другой стороны, брачный партнер принца, происходивший из аристократической семьи, заставил всех консорт и наложниц приветствовать его с должным уважением.

Этот контраст преследовал две цели. Первая заключалась в том, чтобы напомнить императору о несправедливости, которую наследный принц терпел ежедневно. Вторая – напомнить людям во дворце, что с Восточным дворцом не стоит шутить.

Император Чундэ имел привычку рано отправляться в хугун, поэтому в течении последних двух лет он отказался от требования, чтобы императорские принцы и принцесс приветствовать его на закате. Поэтому Сяо Чэнцзюнь и Лу Цзин сразу же вернулись в Восточный дворец после того, как покинули Фэнъи.

Ночью Лу Цзин лежал на кровати и размышлял о том, что произошло во дворце Фэнъи. Как получилось, что отлучение от императорского двора на десять дней после свадьбы стало запретом заниматься государственными делами?