— Планы изменились, но ты отправляешься в приключение. Видишь вон того мужчину...

Его взгляд упал на Престона, и мальчик кивнул. Престон смотрел с непроницаемым выражением лица.

— Он лучший в приключениях и веселых играх. Продолжай... обними меня на прощание и иди играть. Я всегда буду присматривать за тобой.

Адам знал, что умер бы от наших рук. Он прощался.

— Что это? — с любопытством спросил Кай, увидев руки Адама, скованные за спиной наручниками, когда он выбирался из машины.

Он прижался своим маленьким телом к отцу, прежде чем отстранился.

— О, мы просто играем в полицейских и грабителей. Действительно хорошая игра.

Он улыбнулся сыну, но улыбка не коснулась его глаз.

— Давай, проваливай, — подбодрил он, позволяя Техасу отвести его к фургону.

По сути, мы забирали у него ребенка, и наоборот, но на то были веские причины. Забота о собственной плоти и крови и любовь к ним не отменяли того, что он сделал с Миллой и многими другими.

Обезопасив двух других взрослых, мы все посмотрели друг на друга и на Кая, который стоял, оглядываясь по сторонам, не зная, что делать. Совсем как мы.

Дрю вскинул руки вверх и попятился. Ронни ухмыльнулся, последовал за ним и сел в одну из машин. Очень услужливо.

— Я буду в машине.

Томас махнул рукой через плечо, торопливо направляясь к машине. Оставляя меня, Престона и Техас разбираться с этим.

Кучка слабаков.

— Итак... Что ты скажешь об этом приключении? — спросил Престон, присаживаясь на корточки перед парнем и напуская на его лицо беззаботное выражение, которое, я знал, было напоказ.

Престон протянул руку в приглашении; Кай моргнул, затем взял ее. Он подвел его к моей машине, пристегнул ремнями на заднем сиденье, бормоча что-то насчет отсутствия детских кресел. Серьезно?

— Правильно, Кай. Холлис, — Престон указал на меня, — отведет тебя в большой замок, где будут люди, с которыми можно поиграть, особенно в прятки. Нам потребуется некоторое время, чтобы добраться туда, ты не против?

Брови Престона нахмурились, когда парень кивнул.

И мы поехали. Мы с Томасом молчали в машине, пока ехали к дому Криса и Вэл.

Милла была не просто нашим сердцем. Она была нашим якорем. Всегда была, всегда будет.

Я понял, что самая красивая улыбка скрывала самые глубокие секреты. В самых пленительных фиолетово-голубых глазах было больше всего слез, которые отказывались пролиться. И самые большие сердца таили в себе больше всего боли.

Она пришла в себя, когда лекарства начали выводиться из ее организма. Врач, которого мы вызвали, чтобы осмотреть ее, как только она вернулась, одобрил ее физическое состояние. Мысленно мы понимали, что это была совсем другая история, особенно когда она узнала, что ее отца срочно нужно доставить в больницу.

Новости о Дине поступали каждые несколько часов. Худшее уже позади. Ему так повезло, что я искренне задумался, было ли какое-то богоподобное существо, следящее за тем, чтобы он не встретился с создателем раньше, чем они того хотели. Вскоре он понял, что ее сын находился на попечении родителей Техаса, практически в нескольких минутах ходьбы от них. Не могу поверить, что у нее есть ребенок. Это было неприятно. То, что она сбежала много лет назад, имело смысл, все сходилось.

Мы привезли ее обратно в дом Криса. Он аргументировал это тем, что это безопасное нейтральное место и Вэл смогла бы позаботиться о ней, пока мы улаживали дела. В этом был смысл. Но мои чувства, а также чувства Престона и Техаса были переполнены, новостей со всех сторон. Я был измотан. Я не спал с тех пор, как произошло все, что произошло вчера. Я был не в состоянии. Слишком много всего произошло; нам нужно было уладить смехотворное количество вопросов. Не то чтобы они не перенеслись на сегодняшний день, они перенесут.

Солнце начало подниматься все выше в небе, возвещая о наступлении нового дня, но в этот момент все они слились в один.

Техас дымил, как дымовая труба. В последнее время он все чаще поддавался этому искушению, особенно когда мы узнали, что Милла и Адам были вместе, или думали, что были. С тех пор как он открыл для себя глубину и истину всего сущего, его как будто даже не волновало, что это стало потребностью, а не обычной привычкой. У всех нас были свои механизмы преодоления. Это было его.

Престон изо всех сил пытался обуздать своего внутреннего демона после того, как его выпустили на свободу. Нам все еще нужно было разобраться с Адамом, поэтому я предположил, что он ждал этой участи, пока не запер его обратно в коробку, плотно закрыв, прежде чем мы снова смогли увидеть проблеск его легкости. Я не винил его. Напряжение грызло меня изнутри, у меня было ощущение, что оно еще долго не улетучилось бы.

Чувство вины тяжелым грузом лежало на моей совести; вся эта ситуация так легко ускользнула от моих наблюдений, что заставила меня усомниться во всем, кем я был. Как я мог упустить все признаки? Они были прямо передо мной.

— Прекрати, — произнес Майлз, когда я сел в кресло с откидной спинкой. Он плюхнулся на соседнее со мной.

Я приехал в штаб-квартиру, чтобы помочь завершить все это дело. Было много задач, на выполнение которых требовалось мало времени, и мы убедились, что доверяли нужным людям, которые помогли бы спасти других жертв с их мест нахождения, доставив их в безопасное место. Сами мы вытащили лишь нескольких. Это оказалось важнее, чем кто-либо из нас мог себе представить, когда мы впервые взялись за это дело.

— Что? — я потер лицо рукой, изо всех сил стараясь не зевнуть и не заснуть. Темные круги под глазами были заметны.

— Я вижу, ты винишь себя. Прекрати. Ты не можешь видеть всего, Холлис.

— Но...

— Ты всего лишь человек, а не чертова машина, — он прервал меня с задумчивым выражением лица. — Ты присматриваешь за всеми. Ничто не просачивалось сквозь щели. Это было просто очень умело скрыто, и даже лучшие из нас этого не заметили. Если ты начнешь винить себя, то пойдешь по скользкому пути, с которого даже ты не сможешь вернуться. Поверь. Мне.

Я пристально посмотрел на него, чувствуя эти звенящие узы дружбы и преданности, и молча поблагодарил Сов за то, что они привели в мою жизнь еще одного брата, за которого я бы в любой момент отдал свою жизнь.

Черт возьми. Он был прав. Я не хандрил, жалея себя или других. Однако мне нужно было какое-то подобие контроля, поскольку все вокруг, казалось, утекало сквозь кончики моих пальцев, как мелкие песчинки.

Майлз ни с кем из нас особо не делился своей личной жизнью. У меня возникло ощущение, что это было сделано намеренно. Звучало так, будто он говорил по собственному опыту. Я просто надеялась, что однажды он сможет открыться настолько, чтобы мы смогли протянуть руку помощи и его внутренним демонам.

— У нее есть сын, — заявил он.

— Да.

— Это чертовски круто. Ты же знаешь, что теперь за ним присматривает куча нас, — он ухмыльнулся. — Что ты чувствуешь, зная, что у нее от него ребенок?

Он не произнес имени предателя вслух, за что я был благодарен.

Я потер рукой подбородок.

— Честно? Мне было наплевать, она все еще моя — наша. Ее сын — наверное, хороший. Наверное, я все еще немного шокирован, но это ничто по сравнению с тем, с чем ей предстоит столкнуться.

— Хорошо, — он хлопнул меня по плечу. — Обращайся с ней хорошо. Пошли, нам нужно навестить нашего местного ботаника.

Я встал и последовал за ним по коридору в кабинет Томаса.

Его офис был похож на живую версию "матрицы", повсюду на стенах висели экраны с открытыми файлами и кодировкой, которая заставляла меня чувствовать себя глупо из-за того, что я не понимал этого, когда он так просто рассказывал об этом.

— Ты когда-нибудь узнавал об этом хакере? — я с любопытством спросил, кто мог сравниться с ним в навыках.

Томас ухмыльнулся:

— Да, она чертовски раздражающая, но горячая, как Ад. Все прояснил, и она выписалась.

— Каковы ее доводы? — спросил я с любопытством.

Никто не помогал в чем-то столь важном, как то, что сделала она, не попросив ничего взамен. Никакой халявы ни в нашей работе, ни в этом мире.

— Очевидно, это была работа, — его лицо стало серьезным. — Она призналась, кто дал ей задание, и была согласна сообщить нам его имя для подтверждения, так что она свободна.

— Кто? — подал голос Майлз.

— Рейн Марчетти, — подтвердил он с гримасой.

Черт. Зачем босс мафии Западного побережья ввязался в это дело? Мы находились вне его непосредственной юрисдикции, не то чтобы это имело для него значение, учитывая, что мы почти граничили с его территорией.

Ты никогда не хотел попадать в поле его зрения, а он просто втерся в наше поле зрения. Не то чтобы мы когда-либо ставили себя не на ту сторону от этого парня. Последними ходившими слухами были о том, что он хладнокровно убил собственного отца, провозгласив себя новым королем мафии, в то время как труп его отца все еще истекал теплой кровью у него под ногами. Он был безжалостен, по сравнению с ним мы выглядели милыми пушистыми щенками.

— Да, — заметил Томас. — У меня тоже была такая реакция. Не волнуйся, Дориан и Крис во всем разобрались.

Я надеялся на это.