Я открываю рот, чтобы подразнить его, потому что уверена, что он дразнит меня, но затем замечаю легкий отблеск смущения на его лице и вспоминаю, как провела руками по его волосам в день рождения.

Винсенту нравится, когда с его волосами играют.

Не нужно просить дважды, чтобы я побаловала его. Я протягиваю руку, запуская пальцы в мягкую гущу волос и провожу ногтями взад и вперед по голове, мягко дергая, а затем успокаивая нежными нажатиями кончиков пальцев.

Я завороженно наблюдаю, как его веки трепещут, а горло вздрагивает.

— Как тебе?

Вместо ответа он стонет, а затем тает, выдыхая долгий и тяжелый вздох, как будто наконец сбросил с плеч какой-то невыносимый груз. Видя его таким уязвимым и расслабленным, хочется сказать то, что, как мне кажется, я не совсем готова.

Итак, я приподнимаюсь на цыпочки и целую все, до чего могу дотянуться. Его подбородок. Его челюсть. Уголок его рта.

— Я скучала по тебе, — признаюсь я шепотом. И затем, поскольку совершенно не умею справляться со своими эмоциями: — Видишь, что происходит, когда ты вежливо просишь?

Винсент наклоняет голову и ловит мои губы своими.

И на этот раз это нехорошо. Нисколько.