38.

3 месяца спустя

Я пригибаюсь, чтобы избежать удара Джейса, проскальзываю у него под мышкой, затем разворачиваюсь, как и он, и бью его в живот.

От удара верхняя часть его тела наклоняется вперед, и он шипит проклятие.

Я затягиваю ленту вокруг ладони и пальцев, ожидая, пока он придет в себя.

–Прошли месяцы, Джейс, - говорю я ему, затем качаю головой. –Ты должен перестать быть снисходительным ко мне. Я точно знаю, что ты мог бы предотвратить этот удар. Давай, чувак; просто, блядь, отпусти это.

Мы оба задыхаемся от того, что занимаемся этим уже больше часа, и пот, покрывающий мое тело, доставляет мне такое же неудобство, как и упрямство Джейса в том, чтобы... ну, отпустить это.

Он выпрямляется, и мерцающий верхний свет в подземном спортзале бросает краткий свет на его застывшие черты.

–Я не знаю, о чем ты говоришь, - говорит он немного хрипло, затем прочищает горло, прежде чем возобновить свою боевую стойку.

Я отражаю его, затем наношу еще один удар.

Он уклоняется как раз вовремя, затем отводит руку назад, но я блокирую его, когда он достаточно близко, и бью апперкотом – прямо в подбородок.

Ему с трудом удается сохранить равновесие, и он сплевывает кровь на бетонный пол, прежде чем вытереть рот тыльной стороной заклеенной ладони.

–Это то, о чем я говорю, - говорю я, затем убираю влажные кудри со лба. –Каждый день, когда мы делаем это, ты даешь мне дурацкие, блядь, возможности ударить тебя; сделать тебе, блядь, больно. Ты действительно думал, что я ничего этого не замечаю?

Он игнорирует меня и движется вперед, но я отступаю, заставляя его встретиться со мной взглядом.

–Джейс, давай.

–Что, черт возьми, ты хочешь, чтобы я сказал? - усмехается он.

–Что ты перестал винить себя за то, что произошло 3 месяца назад, - усмехаюсь я в ответ, затем занимаю его место.

Он издает смешок.

–Ты знаешь, что я не могу этого сделать.

–Почему бы и нет?

–Потому что это достаточно серьезная ошибка, и мне нужно напомнить себе о ней, чтобы не повторять.

–Чушь собачья, - выплевываю я. –И в последний раз: это был несчастный случай. Ни больше, ни меньше. Так что тебе лучше взять себя в руки, Джейс, потому что если ты этого не сделаешь, то, да поможет мне Бог, я запихну здравый смысл тебе в глотку, если это то, что тебе потребуется, чтобы очнуться, черт возьми.

Мы пристально смотрим друг на друга, и среди множества эмоций, которые я вижу в его глазах, одна, которая сияет совершенно отчетливо, - это принятие. Это что-то похожее на то, что я видел много лет назад в тюремной камере, когда он рассказал мне, почему его арестовали, и как правильно было убить своего брата.

Он признал свою вину в том, что случилось с Ризваной, но что он также вбил себе в голову, так это ошибочную идею, что он каким-то образом заслуживает вечного наказания за свою маленькую оплошность. И это нехорошо. На самом деле, далеко не так.

–Ты хочешь, чтобы я ударил тебя по члену, или ты понял все, что я тебе только что сказал? - Говорю я.

–Это не та кнопка, которую я могу отключить по прихоти, Ледж, - заявляет он.

–Ну, тогда скажи мне, что поможет. Я хочу иметь возможность что- то с этим сделать.

–Ты уже принял на себя основную тяжесть моей глупости, - говорит он мне, нахмурив брови. –И пройдет некоторое время, прежде чем я перестану обвинять себя в том, что позволил этому случиться, но я сделаю это; я забуду.

–Только потому, что я вынуждаю тебя? - Спрашиваю я.

Он качает головой.

–Ты не заставляешь меня; ты просто заботишься по-своему. Кроме того, если ты, Алекс и Варша не подтолкнете меня двигаться дальше, тогда кто это сделает? Мне просто нужно смириться с… Я не знаю, с мыслями в моей голове. И когда я это сделаю, я буду меньше похож на придурка по отношению к тебе и остальным.

Я ухмыляюсь.

–Ты знаешь, мы любим тебя за твою дерзость. Иначе ты не был бы таким захватывающим.

–Во-первых, придурок - это не слово. Во-вторых, перестань выглядеть таким чертовски самодовольным, иначе я без колебаний вытру пол твоей претенциозной маленькой задницей. И ты знаешь так же хорошо, как и я, что ты не хочешь этого.

Моя ухмылка становится шире от его слов.

–Делай все, что в твоих силах, брат. Я могу взять тебя, ты это знаешь. - Я стаскиваю с себя мокрую футболку и бросаю ее за спину.

Джейс хихикает и проделывает то же самое со своей футболкой, затем быстро наносит удар.

Я с легкостью уклоняюсь от удара, затем бью его в живот. Он стонет, но быстро приходит в себя, затем пинает меня в мой теперь заживший левый бок, заставляя меня смеяться.

Мы парируем каждый джеб собственными контрударами – совершенно запыхавшись, но все еще накачанные адреналином. Возбуждение слишком велико, как и необходимость быть тем, кто нанесет последний удар.

Пригнуться, подняться, блокировать, ударить и повторить. Это своего рода танец, который мы осваиваем уже более десяти лет.

Я упираюсь ногами в землю, затем использую вес своего тела, чтобы подтянуться для прыжка. Мой кулак готов нанести удар в цель, но в последнюю минуту Джейс перемещается в противоположную сторону, выводя меня из равновесия, затем скользит мне за спину, прежде чем схватить меня. Его руки сомкнуты вокруг моей шеи, и он толкает мою голову вперед в своих тисках, не оставляя мне другого выбора, кроме как постучать по его бицепсу в знак подчинения.

Я позволяю ему отойти от меня, позволяю ему ослабить бдительность, а затем, когда я уверен, что он этого не ожидает, я разворачиваюсь и пронзаю его копьем со всей силы, которая у меня осталась.

Мое правое плечо пульсирует от силы, и мы с Джейсом практически падаем на пол бесцеремонной кучей.

–Ублюдок, - шипит он, хватаясь за живот, лежа на бетоне. Следует несколько секунд тишины, а затем он начинает громко смеяться. –Черт возьми, чувак, - говорит он, затем снова смеется. –Ты действительно достал меня.

Я смеюсь вместе с ним, затем ложусь рядом с ним.

–Ты в порядке? - Спрашиваю я.

–Кажется, я сломал одно или два ребра.

–Очень жаль. Я целился во всех них.

Он хихикает.

–А ты?

–Наверное, вывихнул плечо.

–Хорошо.

Я снова смеюсь и поворачиваю голову, чтобы посмотреть на него. Он делает то же самое.

–Ты взволнован из-за своего сегодняшнего свидания? - спрашивает он с блеском в глазах.

Усмешка расползается по моим губам.

–Да. ‐ Мой голос звучит немного по-другому для меня, учитывая, какой в нем веселый тон. Но я принимаю это, потому что приятно испытывать энтузиазм по поводу чего-то подобного.

Я запланировал свидание для нас с Сигнетт сегодня вечером, и я решил приготовить что-нибудь для нас вместо того, чтобы заказывать в ресторане или идти в него. Безумие, не так ли?

Алекс - повар нашей семьи, и как человек, который уже более трех лет питается его великолепно приготовленными блюдами, я могу с уверенностью сказать, что приготовление чего-нибудь съедобного может быстро превратиться в восхитительную опасность для Сигс и меня. Но я собираюсь попробовать, потому что:

А) Алекс будет там, чтобы убедиться, что я не спалю дом дотла.

Б) Насколько тяжелой на самом деле может быть работа на кухне, верно? Я уже эксперт по нарезке мяса, так что это должно быть проще простого.

Или нет.

Честно говоря, я не знаю.

Я ерзаю и поднимаюсь на ноги, проклиная острую боль в плече.

–Куда ты идешь? - Спрашивает Джейс с пола.

Я поворачиваю правую руку, чтобы немного ослабить давление, затем смотрю на него сверху вниз.

–В продуктовый магазин.

Он явно задыхается от своих слов.

–Ч-что?

–Я иду в продуктовый магазин, ты, придурок.

Он хватается за живот и начинает хихикать – по-настоящему хихикая.

–Чувак...

Я закатываю глаза и ухожу от него, в сторону раздевалки спортзала.

–Я надеюсь, что потолок упадет на тебя и в конечном итоге сломает все твои чертовы ребра в пыль, - бормочу я.

–Я слышал тебя! - кричит он, заставляя меня усмехнуться и покачать головой.