Мама уже встает, как будто собирается бежать на улицу и искать продуктовый магазин. Я взволновано смотрю на Йена, но он уже занимается этим.

— Разрешите мне позвонить Стиву, чтобы он отвез вас на рынок «Челси».

Йен держит телефон в руке, пока моя мама не может сказать и слова. Она скромно улыбается, и в душе я ликую. А Йен даже не осознает, что делает. Это то, кем он является.

Отдав маме деньги на продукты, Йен присаживается рядом со мной. Я замечаю, что у него на руках синяки.

— Боксировал без перчаток? — подразниваю, слегка поглаживая ссадины.

Его улыбка искажается.

— Что-то вроде этого.

— Я не слышала, как ты тренируешься здесь.

Я смотрю на спортивный зал, но не вижу грушу. Только свободные веса, несколько дорожек и зеркальная стена.

— Я выбил свое недовольство в другом месте. — Говорит он бойко, не смотря мне в глаза.

— Твое недовольство? — спрашиваю медленно, потому что мне приходит в голову, что его суставы сбиты не от тренировки в тренажерном зале. — Пожалуйста, скажи мне, что ты не вернулся в Бруклин-Хайтс.

Его мягкость испаряется, когда он поворачиваете ко мне с жестким взглядом.

— Никто и никогда не поднимет на тебя руку безнаказанно. Теперь ты моя. Ты отдалась мне, и для того, чтобы почтить этот дар, я буду защищать его.

Он поднимает наши соединенные руки и целует пальцы.

— Не проси меня не делать этого, потому что это то обещание, которое я не дам.

Я открываю рот, чтобы возразить, но он тащит меня на колени и впивается в мои губы поцелуем.