Глава 15 Жюльен 14

«Как и ожидалось, эта пара умственно отсталых смогла поддерживать мир не более трех минут, прежде чем снова развязать чертову войну».

— Больше всего я ненавижу проводить анализ жизни потерпевшего, — надув губы, Лан Цяо положила ручку себе под нос. — Иногда жертве причиняют абсолютно незаслуженные страдания. Кажется, мне понадобится еще целая вечность, чтобы смириться с этим. Скажи, как так? Почему жизнь хорошего человека должна закончиться таким вот образом всего лишь из-за невезения? С какой стати тот, кто в течение многих лет боролся за свое существование и усердно работал с ранних лет, в конечном счете, должен погибнуть от руки какого-то подонка? Хотя я считаю, если жертва на самом деле не так уж и безвинна, то вполне заслуживает своей участи. Почему сейчас мне кажется, что вместо того чтобы искать убийцу, мы наоборот содействуем ему, я... Ой!

Ло Вэньчжоу свернул бумажный документ в трубу и стукнул им Лан Цяо по затылку, успешно прервав ее пространные речи.

Лан Цяо схватилась за затылок, возмущаясь:

— Зачем ты опять меня ударил? Я всего лишь сказала то, что чувствуют обычные люди. Полицейские тоже люди!

— Хочешь получать свою зарплату? – спросил Ло Вэньчжоу.

— Да... — сдалась Лан Цяо.

— Тогда выполняй свою работу как следует. Откуда только ты берешь все эти сентиментальные речи? — Ло Вэньчжоу одной рукой подтянул к себе белую маркерную доску и оставил под фотографией юноши с серповидным шрамом на лбу запись: «Хэ Чжунъи. Мужчина. 18 лет. Курьер. Провинция Х». Так же он отметил и другую важную информацию.

Затем, воспользовавшись преимуществом своего роста, он посмотрел поверх маленькой доски и бросил мимолетный взгляд сквозь прозрачные окна офисного помещения на Фэй Ду, сопровождающего мать Хэ.

Вероятно, мать Хэ Чжунъи неосознанно подслушала чей-то разговор и, узнав об освобождении Чжан Дунлая из муниципального Бюро, впала в отчаяние. Поскольку женщина была уверена, что в ближайшем времени помощи ей ждать неоткуда, то рыдала до изнеможения так, что едва могла ходить прямо. При поддержке Фэй Ду она вернулась назад.

Возможно, она просто инстинктивно хваталась за спасительную соломинку или же твердо верила в то, что Фэй Ду из банды Чжан Дунлая, поэтому «не могла позволить ему сбежать». Сейчас разум несчастной женщины был опустошен, поэтому она подсознательно крепко схватилась за уголок одежды Фэй Ду.

Фэй Ду был вынужден остаться, неожиданно став невольным участником развернувшейся за окном драмы.

В конце концов, Фэй Ду, здоровый и молодой мужчина, при желании мог бы легко оттолкнуть от себя больную женщину, рост которой едва ли достигал его груди. Но юноша на удивление вовсе не вышел из себя, напротив, он просто спокойно сидел вместе с этой старой и некрасивой женщиной.

В это время мать Хэ Чжунъи, очевидно, немного оправившись от эмоционального и физического истощения, вернула себе часть здравомыслия. Ло Вэньчжоу прекрасно видел, что Фэй Ду держал женщину за руку и, наклонившись вперед, вел с ней тихую беседу. Он не знал, какие слова произносил молодой человек, но мать Хэ понемногу успокаивалась и даже время от времени кивала или качала головой в ответ.

— Ма Сяовэя освободили? — спросил Ло Вэньчжоу, продолжая смотреть в окно.

Тао Жань повесил трубку:

— Нет, под-бюро прислало сообщение о том, что его наркотическая зависимость обострилась. При обыске квартиры полиция обнаружила значительные объемы наркотических веществ, поэтому парня задержали.

— Мы можем вызвать его на допрос? — поинтересовался Ло Вэньчжоу.

Тао Жань пожал плечами:

— Нет, говорят, что он находится в очень нестабильном состоянии, в случае чего под-бюро не осмелится взять на себя такую ответственность. Если мы действительно хотим провести допрос, то нам необходимо направить своих людей в их подразделение.

Похоже, Ван Хунлян принял решение никоим образом не давать им возможности связаться с Ма Сяовэем лично. По этой причине он относился к мальчику, точно к музейному экспонату, позволяя другим лишь смотреть на него через окно. Вы хотите забрать его? Не тут-то было.

В этот момент два офицера из группы уголовного розыска вошли в офисное помещение, принеся с собой картонную коробку:

— Босс, мы принесли вещи, принадлежавшие Хэ Чжунъи. После проверки мы сможем вернуть их его семье. Возможно, они будут чем-то полезны.

У Хэ Чжунъи оказалось не так уж много личных вещей. У него имелось всего несколько предметов одежды, большая часть которой была обычной униформой, выдаваемой всем сотрудникам службы доставки, некоторые предметы первой необходимости, коробка от мобильного телефона, которую он так и не смог выбросить, и ежедневник.

Это был дневник, но в действительности он не содержал какой-либо особой информации. В основном, в нем велся учет денежных средств, также туда вносились некоторые памятки.

Помимо работы курьером Хэ Чжунъи время от времени брал подработки, устраиваясь внештатным рабочим на неполный рабочий день. Весь его ежемесячный доход состоял из разрозненных частей и в сумме был сопоставим с зарплатой молодого служащего.

В учетной книге велись очень подробные записи, в нее вносились даже такие незначительные расходы, как трата 2.5 юаней на завтрак. Перевернув несколько страниц, Ло Вэньчжоу неожиданно сказал:

— Как выглядела прикрепленная к голове покойного записка? Дайте мне взглянуть на нее.

Кто-то из присутствующих немедленно отыскал снятое крупным планом фото и передал ему.

На изображении был иероглиф «Цянь»¹, написанный кривым и неровным почерком в своеобразном и неказистом «детском стиле»; правый крючок был настолько большим, что, казалось, вот-вот займет собой половину всего слова. Этот иероглиф выглядел чрезвычайно дисгармоничным и был записан тем же самым почерком, что и в книге учета Хэ Чжунъи.

— Это слово написано самим покойным, — озадачился Тао Жань. – Погодите-ка, насколько я помню, тем вечером, когда Хэ Чжунъи появился в особняке Чэнгуан, он нес в руках пакет из крафт-бумаги. Неужели в нем была записка? Потом этот бумажный пакет пропал. Что еще было внутри?

Бегло прочтя записную книжку Хэ Чжунъи, Ло Вэньчжоу сказал:

— Возможно ли, что там были деньги? Взгляните сюда.

За окном Фэй Ду одобрительно кивнул:

— Верно, лечение этого заболевания стоит немалых денег, но он приехал в Яньчэн совсем недавно и только-только начал работать. Откуда он взял такую большую сумму?

— Он сказал, что получил аванс от своего благодетеля, — хриплым голосом прошептала мать Хэ Чжунъи.

— Благодетеля? — Фэй Ду не был знаком с этим словом, поэтому ответил только после минутного раздумья. — Вы имеете в виду место его работы?

Мать Хэ имела слабое здоровье и была обычной сельской женщиной, она редко контактировала с внешним миром, поэтому совсем ничего не знала о краткосрочности трудовых отношений между работниками физического труда и их работодателями — многим людям платили ежедневно. И начальник, и временный рабочий не доверяли друг другу, подозревая, что другая сторона в любой момент может удариться в бега. Хозяин, готовый платить работнику заранее, занимался благотворительностью.

Даже если начальник стремится накопить добродетель и совершает хорошие поступки, соглашаясь оказать материальную помощь... Он оказался бы уже достаточно любезен, просто выдав заработную плату авансом за один или два месяца. Тем не менее, денежные средства, потраченные на лечение матери Хэ Чжунъи, вероятно, равнялись заработной плате, которую курьер получает за несколько лет.

За такое огромное одолжение, определено, невозможно было расплатиться одним лишь упорным трудом. Продажа собственного тела куда уместнее.

Президент Фэй имел некоторый опыт в общении с мужчинами, поэтому, вспомнив случайную встречу с Хэ Чжунъи, он пришел к выводу, что, с объективной точки зрения, юноша с подобной внешностью действительно не стоил такой цены.

Тогда кто же одолжил ему в то время деньги? И почему он не рассказал правду своей матери?

В учетной книге Хэ Чжунъи имелась запись о займе: «всего 100 000 юаней». Этот таинственный долг, казалось, возник совершенно из ниоткуда. По этой причине сотрудники криминальной полиции муниципального Бюро в полном составе направились на место работы Хэ Чжунъи, потратив большую часть дня на допрос людей, которые его окружали. Все опрошенные оказались крайне озадачены. Они не только не признались, что одалживали ему деньги, но и один за другим заявили, что даже не знали о том, что он вообще занимал их.

Когда Ло Вэньчжоу и Тао Жань вернулись в Бюро, то обнаружили, что мать Хэ Чжунъи уснула, свернувшись калачиком на нескольких стульях. Раздобыв где-то тонкое одеяло, Фэй Ду укрыл ее.

Тао Жань подошел и, понизив голос, спросил:

— Почему она спит здесь?

— Я предложил отвезти ее в гостиницу, но она отказалась, настаивая на том, что подождет, пока вы не поймаете убийцу, — Фэй Ду поднял голову и заметил, что Тао Жань вспотел. Нахмурившись, он достал из кармана салфетку и передал ему. — Ты всегда работаешь так усердно? От одного взгляда на тебя у меня начинает болеть сердце.

Прежде чем Тао Жань успел ответить, стоявший в стороне Ло Вэньчжоу холодно сказал:

— Такова судьба любого человека, состоящего на службе в народной полиции. Если ты сочувствуешь нам, то лучше исправно плати налоги и не создавай нам лишних проблем. Но все же, президент Фэй, разве такой могущественный человек, как ты, не должен быть постоянно занят? Почему же ты вечно шатаешься без дела?

— Под моим руководством находится группа профессиональных менеджеров, которым не разрешается попусту чесать языками, — улыбнулся Фэй Ду. — Я весьма благодарен офицеру Ло за беспокойство о моей финансовой безопасности, но на самом деле оно излишнее. Даже если я выброшу на ветер все свое семейное состояние, а оставшиеся карманные деньги положу в банк, процент от них все равно будет выше, чем вся зарплата, что ты заработаешь за свою жизнь.