Кроме того, в доме Ван Ли полиция обнаружила наполовину наполненный чайник, но в квартире не было емкостей для хранения горячей воды.

Другими словами, кто-то постучал в дверь Ван Ли. Вероятнее всего посетитель пришел с деньгами, поэтому получил весьма радушный прием. Ван Ли не только выпил отравленное пиво, но даже налил гостю чашку горячей воды.

Этот человек держал чашку и равнодушно смотрел, как глупый отравленный убийца падает на пол, беспомощно трепыхается и наконец перестает дышать.

Затем он засунул труп в холодильник. Если бы все шло по плану, то тело преступника нашли бы еще очень нескоро, а многие улики со временем бы просто исчезли. Он забрал бутылку с отравленным пивом и чашку, к которой прикасался, чтобы потом избавиться от них. Пришел без предупреждения и исчез без следа. К тому времени, когда тело обнаружилось, он бы уже скрылся².

Идеально.

Если бы не тот факт, что этот идиот Ван Ли оставил «накладную» у себя под подушкой... и, если бы у злосчастной фарфоровой чашки отсутствовала крышка.

Когда отравленный Ван Ли из последних сил боролся за свою жизнь, вместе с пивной бутылкой на пол упала и крышка от чашки. При падении некачественное изделие разлетелось на куски. Хотя отравитель аккуратно собрал фрагменты крышки, он, к сожалению, слишком спешил и не заметил, что под диваном остался еще один осколок.

И на нем случайно оказался отпечаток пальца Чжэн Кайфэна.

После этого все улики не спеша и планомерно выстроились перед полицией в одну цепь событий. Казалось, последовательность причин и следствий была связана чьей-то невидимой рукой...

Тридцать восемь лет назад Чжэн Кайфэн и Чжоу Цзюньмао убили Чжоу Яхоу, чтобы образовать свой кровавый стартовый капитал.

Затем, дабы продвинуться вглубь страны, двадцать один год назад клан Чжоу вновь пустил в ход старый трюк; в процессе были втянуты невинные Дун Цянь и его жена. Дун Цянь потерял любимого человека и долгое время жил обычной жизнью, страдая от горя неисполнимой утраты и пребывая в полнейшем неведении. Однако его имя уже было внесено в список дьявола.

Когда Чжэн Кайфэн и Чжоу Цзюньмао прошли золотую стадию партнеров с общими интересами, их дальнейшие цели в корне разошлись³.

Возможно, просто потому что пришло время, и между двумя партнерами возникли неминуемые разногласия, но Чжэн Кайфэн вновь вспомнил про предзнаменование, сокрытое двадцать один год назад. Вместе с Ян Бо, который считал себя незаконнорожденным сыном Чжоу Цзюньмао, он организовал убийство прославленного лидера клана Чжоу.

Смерть Чжоу Цзюньмао была подобна камню, поднявшему тысячу волн⁴. Настоящие и фальшивые наследники, каждый из которых имел свои интересы, один за другим были втянуты в фарс. Поначалу казалось, что сеть медленно затянется, но неожиданно «смертоносный нож» Дун Цяня дал промах.

Дун Сяоцин напала на Чжоу Хуайцзиня, но случайно убила Чжоу Хуайсиня. Убийца сразу же заставил девушку замолчать навсегда, и в тот же день полиция допросила Чжоу Хуайцзиня.

Небесные сети были необъятны⁵, потому ничто не могло ускользнуть от них. Тайна более чем двадцатилетней давности в один миг раскрылась прямо посреди белого дня.

Почуяв неладное, Чжэн Кайфэн сбежал. Взяв наличные, он постучался в дверь убийцы Дун Сяоцин и прикончил его отравленной чашей. Затем он отправился за Ян Бо, намериваясь улизнуть, но не ожидал, что попадется в полицейскую засаду на нижнем этаже отеля. Загнанный в тупик, Чжэн применил свой последний трюк – «взаимное уничтожение».

Чтобы перейти от «общих интересов» к «взаимному уничтожению» потребовалось всего четыре шага. Такова была последовательность отношений между нормальными партнерами, и как оказалось, даже ненормальные партнеры не стали исключением.

После обнаружения тела Ван Ли получалось, что все ключевые фигуры в этом деле мертвы. Остались незначительные детали, такие как таинственный курьер, доставивший Дун Сяоцин посылку, следующий за ней велосипедист, неизвестный поджигатель и идиот, отправивший сообщение, провоцирующее полицию. Ответы на то, кем же они были, умерли вместе с заинтересованными лицами. Их оставалось записать в рапорт, как «подчиненных Чжэн Кайфэна», как и личных телохранителей старика, которых они арестовали при захвате грузовика в тот день.

На этих шести непростых человеческих жизнях был поставлен крест.

Эти шесть судеб были подобны шести айсбергам, что одновременно столкнулись с кланом Чжоу, этим транснациональным «Титаником». Убийство, отмывание денег, международная преступность... Целая эпоха встречала свой бесславный конец, смотря на закат и мрачно погружаясь в бескрайнее море истории.

Фэй Ду отключил громкую связь и сказал Тао Жаню, который рассказывал ему о ходе расследования по телефону:

— Спасибо, брат. Я понял.

За месяц Фэй Ду частично вернул себе подвижность. Конечно, ходьба все еще давалась юноше с трудом, но теперь по крайней мере он мог сидеть и произносить несколько фраз.

Когда санитар удалился, к Фэй Ду пришел посетитель. Чжоу Хуайцзинь, казалось, был в еще более плачевном состоянии, даже чем Фэй Ду, которого едва не разнесло взрывом на куски. Выслушав все обстоятельства дела от начала и до конца, мужчина некоторое время сидел совершенно неподвижно, сохраняя молчание.

— Примерно так все и было, — Фэй Ду сидел в инвалидном кресле, чуть наклонившись вперед. — Господин Чжоу, возможно, тебе надоело это слышать, но я повторю еще раз. Прими мои соболезнования.

Чжоу Хуайцзинь крепко зажмурился.

Пристальный взгляд Фэй Ду проник сквозь линзы его очков без оправы, прожигая Чжоу Хуайцзиня до самых костей:

— Если честно, я кое-чего не понимаю. Почему Чжэн Кайфэн убил твоего уважаемого отца именно сейчас?

— Чжоу... — стоило Чжоу Хуайцзиню заговорить, как его голос тут же охрип. Он поспешно прочистил горло: — Все эти годы Чжоу Цзюньмао находился в добром здравии, но при медосмотре в прошлом году у него обнаружили затемнение в груди. Хотя позже выяснилось, что тревога была ложной, это несколько шокировало его. За последний год он много раз упоминал о составлении завещания. Хуайсинь наверняка сказал тебе.

Когда Чжоу Хуайсинь вызвал полицию, он действительно проболтался об этом. Фэй Ду слегка кивнул.

Чжоу Хуайцзинь горько усмехнулся:

— Он не признал бы меня и, конечно же, не оставил ни гроша. Само собой, все наследство досталось бы Хуайсиню. Но ты ведь знал Хуайсиня. Он был весьма умен, но ему бы не хватило духу возглавить бизнес, особенно тот, который был отчасти незаконным.

Ему не нужно было продолжать, ведь Фэй Ду уже все понял. В последние годы жизни Чжоу Цзюньмао наконец вспомнил, что у него имелся никчемный сын. Поскольку старик знал, что Чжоу Хуайсиню будет сложно совладать с кланом Чжоу, он хотел навести в своем бизнесе порядок, постепенно выходя из некоторых не вполне законных сфер.

Он предал Чжэн Кайфэна, с которым они вместе выбрались из грязи.

Чжоу Хуайцзинь опустил голову и вытер глаза, затем встал, чтобы попрощаться:

— Спасибо, президент Фэй. Тогда я больше не потревожу тебя...

— Каковы твои планы на будущее? — прервал его Фэй Ду.

— О планах не может быть и речи. Сейчас мне нужно продолжить сотрудничество в расследовании дела клана Чжоу, — горько усмехнулся Чжоу Хуайцзинь.

— У тебя нет права принимать решения или участвовать в расследовании. Строго говоря, ты тоже один из потерпевших, — сказал Фэй Ду. — Не волнуйся, в текущих обстоятельствах ты не будешь замешан.

— Спасибо тебе за добрые слова, — сказал Чжоу Хуайцзинь.

— Но у меня все еще имеются некоторые сомнения, — Фэй Ду легонько постучал здоровой рукой по подлокотнику инвалидного кресла и посмотрел на Чжоу Хуайцзиня снизу-вверх. — Чжоу-сюн, ты не возражаешь, если я буду называть тебя так? Я вдруг подумал, что все трагедии твоей семьи, тебя и твоего брата... твоей уважаемой матери, произошли потому, что Чжоу Цзюньмао странным образом поверил, что ты не его сын, не проведя тест на отцовство. Я так и не смог понять почему.

Чжоу Хуайцзинь остолбенел.

— Кроме того, в этом деле есть еще много подозрительных моментов. Если опустить детали, вот что кажется мне самым странным: Чжоу-сюн, ты знал Чжэн Кайфэна с детства, как думаешь, он был похож на «мученика», который подорвет самого себя в безвыходной ситуации?

— Ты имеешь в виду... — произнес Чжоу Хуайцзинь.

— А еще есть Ян Бо, — сказал Фэй Ду, — вы всегда, считали, что Ян Бо бесполезен, и много раз задавались вопросом, как он получил должность секретаря совета директоров. Чем же нравился Чжэн Кайфэну человек с такими средними способностями? После убийства Чжоу Цзюньмао он даже собирался сбежать вместе с ним. Тебе не кажется это странным?

По мере речи Фэй Ду, налитые кровью глаза Чжоу Хуайцзиня распахивались все шире.

— Боюсь, мы можем вести расследование только внутри страны. На самом деле мы не в состоянии отследить все транзакции, которые произошли за границей, — Фэй Ду пристально смотрел на Чжоу Хуайцзиня, четко проговаривая каждое слово: — Чжоу-сюн, ты когда-нибудь думал о том, что за всем этим стоит кто-то еще? Что если Чжэн Кайфэн был в этом деле шахматной фигурой?

Чжоу Хуайцзинь ошарашено смотрел на него.

— У тебя есть мои контактные данные. Кроме того, я все время думал, что твоя уважаемая мать держала в банковской ячейке нечто большее, чем обычную упаковку сердечных лекарств, которыми шантажировала Чжоу Цзюньмао. Как думаешь? — Фэй Ду легонько подмигнул ему и тихо сказал: — Надеюсь, Хуайсинь сможет покоиться с миром. Мне нравились его картины. Идем, я провожу тебя.

Чжоу Хуайцзинь, словно сам не свой, покинул больницу, даже не потрудившись сказать наполовину парализованному пациенту, чтобы тот его не провожал. Фэй Ду наблюдал за тем, как он садится в машину; наконец на губах юноши расцвела холодная улыбка.