Несмотря на холодный пронизывающий ветер ранней зимы Фэй Ду тихонько обливался горячим потом:

— Тетушка, идите медленно, берегите себя.

— Эх, менее получаса назад я была «девушкой», а теперь снова стала тетушкой, — вздохнула Му Сяоцин.

С большим трудом сохраняя невозмутимое лицо, Фэй Ду вежливо и слегка «застенчиво» сказал:

— Да... Вы действительно молодо выглядите. Поначалу я обознался. Мне правда очень жаль...

Му Сяоцин хотела услышать только первую часть сказанного им, поэтому с радостью² проигнорировала его искрение извинения:

— Мне очень понравилось болтать с тобой. Прошло уже много лет с тех пор, как я получала цветы от красивого молодого человека. Полагаю, у Ло Вэньчжоу тоже давно их не было?

Глаза Фэй Ду резко распахнулись. Погодите-ка, что она имела в виду под «У Ло Вэньчжоу тоже давно их не было»?

Эти слова, казалось, имели какое-то глубокое значение.

Но прежде, чем он успел ответить, Му Сяоцин произнесла еще более безжалостную фразу.

— Ха-ха-ха, нужно забрать его домой и показать моему старику, — сказала она.

Договорив, госпожа Му Сяоцин с цветком в руках легко и беззаботно умчалась прочь.

Фэй Ду:

— ...

Если бы он мог двигаться чуть свободнее, то, вероятно, опустился бы перед ней на колени.

Только в перерыве между заседаниями Ло Вэньчжоу вспомнил сообщение Фэй Ду. Странно, что Тао Жань не объяснил ему все как следует. Он немного беспокоился, что Му Сяоцин не следила за своим языком и наговорила какой-нибудь ерунды³, поэтому перезвонил:

— Что случилось?

Несколько странным тоном Фэй Ду произнес:

— Ничего. Шисюн, я люблю тебя.

Хотя Ло Вэньчжоу прекрасно знал, что слова «я люблю тебя» из уст Фэй Ду звучали почти так же, как «я поел», услышав их, он все равно споткнулся об кулер для воды в коридоре.

В тот же вечер он получил откровенный и пылкий букет роз. Ударивший в нос сладкий аромат цветов на мгновение навел Ло Вэньчжоу на мысль, что Фэй Ду в чем-то провинился. Но если припомнить его состояние, даже при всем желании, он ничего бы не смог сделать. Так что капитан сразу же успокоился, с радостью отнес цветы домой и поставил их в своем кабинете. Когда Ло Иго решил войти и разобраться на месте, капитан безжалостно запер его, при этом счастливо насвистывая что-то себе под нос.

Госпожа Му Сяоцин теперь незримо влияла на них обоих. Но поскольку каждый из мужчин вынашивал собственные планы, их ежедневное мирное сосуществование стало куда более гармоничным, чем раньше.

И вот, спустя более чем месяц, когда в середине зимы выпал первый снег, Ло Вэньчжоу наконец перестал хромать, а Фэй Ду достаточно поправился, чтобы выписаться из больницы.

Обогрев внутри машины работал слишком сильно, из-за чего Фэй Ду невольно задремал. Когда же Ло Вэньчжоу разбудил его, юноша обнаружил, что обстановка вокруг была ему совсем незнакома.

— До моего дома еще пять минут, — сказал Ло Вэньчжоу. — Просыпайся, иначе замерзнешь и простудишься.

Фэй Ду тихо переспросил:

— Твоего дома?

Ло Вэньчжоу уставился на дорогу впереди, старательно сохраняя «естественное» выражение лица:

— Да, я уже приготовил все необходимое. Я завезу тебя, и ты посмотришь, чего не хватает, а потом составишь для меня список.

Возможно, Фэй Ду что-то неверно понял. Он молча принял это предложение и неосознанно облизнулся.

Фэй Ду бывал в доме Ло Вэньчжоу дважды. Во владении капитана находилось сто квадратных метров земли и бесплатный подвал. Для холостяка дом был немного великоват, зато кот мог резвиться внутри сколько душе угодно.

Когда они открыли дверь, хорошо прогретое помещение встретило их ароматом готовящегося на кухне мяса. Запах дома немедленно окутал людей, вернувшихся с морозного снежного дня, и словно растворил их в себе.

Поскольку товарищу Ло Иго не доставало революционной честности, а на кухне, как-никак, тушилась курица, перед своим уходом Ло Вэньчжоу для подстраховки запер его в туалете. Естественно, от подобного расклада Ло Иго пришел в ярость. Услышав, что кто-то вошел, он принялся скрестись в дверь, сердито завывая. Как только его выпустили, кошак сразу же бросился вперед, чтобы расцарапать лицо своему уборщику какашек.

Но, не успев воплотить свой план в жизнь, Ло Иго вдруг почуял запах незнакомца и затормозил в двух метрах от ног Фэй Ду. Кот широко раскрыл глаза, и едва не обделавшись от страха, убежал обратно в свою временную тюрьму, тихонько спрятавшись за дверью.

Фэй Ду стал чем-то вроде домашнего оберега. Как только он пришел, пропала необходимость остерегаться прыгающего на обеденный стол кота. Ло Вэньчжоу в кои-то веке поел, не оглядываясь по сторонам; было так спокойно, что он почти что растрогался.

Еще больше его тронуло то, что Фэй Ду не прибегал к каким-либо уловкам. Он не только не возражал, что Ло Вэньчжоу своевольно привез его домой, но и довольно покладисто себя вел; он со всем соглашался и временно сдерживал свой беспокойный характер, совсем не придираясь к предметам первой необходимости, которые приготовил для него Ло Вэньчжоу... Конечно же, с наступлением ночи Ло Вэньчжоу обнаружил, что он растрогался слишком рано.

1. 温良恭俭让 - wēn liáng gōng jiǎn ràng

пять конфуцианских добродетелей (умеренность, доброта, корректность, воздержанность и скромность) чинно и учтиво; в лайковых перчатках.

2. 心花怒放 - xīnhuā nùfàng

цветы сердца бурно расцвели (обр. в знач.: приходить в восторг; ликовать, быть в восторге).

3. 嘴上没把门 - zuǐshàng méi bǎmén - у рта нет стража у дверей; обр. болтливый, не может держать тайну, говорит что не надо.