Я скользнул пальцами по киске, проникая в неё через кружево. Ее соки покрыли меня, несмотря на барьер из ткани.

— Сказать тебе, кто ты еще, mia moglie²¹?

Ее взгляд был прикован к моей руке, ласкающей ее между ног, а бедра выгибались навстречу мне в едва уловимых движениях, которые, как я подозревал, она даже не осознавала. Я уткнулся подбородком ей в плечо и заговорил с ее отражением.

— Ты - совершенство, Чарли. Совершенство. Ты освещаешь комнату.

Ее дыхание сбилось, и она задрожала.

— Ты очаровываешь меня. - я поцеловал ее в шею.

Она таяла от моих прикосновений, ее сопротивление ослабло.

Я развернул ее в своих объятиях и поцеловал. Ее губы тут же разошлись, и мой язык скользнул внутрь. Я целовал ее долгими, томными движениями, давая представление о том, что скоро сделаю с ее киской. Затем приподнял ее за талию и потянул к себе на кровать. Кровь стучала в моих венах, требуя, чтобы я, наконец, взял эту женщину, наполнил ее, отметил как свою, сохранил ее навсегда. Я устал отказывать себе. И не мог сдерживаться больше ни секунды.

Я искал завязки на проклятом корсете, а она извивалась в моих руках, как оголенный провод, ни на секунду не отрывая своих губ. Шарлотта потянулась ко мне, ее ногти впились в мою кожу и притянули меня ближе.

— Вот так, bambina, покажи всем, кому я принадлежу. - прорычал я ей на ухо.

Она задрожала и поцеловала меня сильнее, вжимаясь своими сиськами в мою грудь так, что я подумал, что сойду с ума, если не попробую их на вкус. Она задвигала бедрами напротив меня, её горячая киска жаждала большего трения, и я знал, что если не сниму с нее нижнее белье в ближайшие десять секунд, то разорву его в клочья.

— Это белье или пояс целомудрия? - пробормотал я, пока мои руки продолжали нащупывать только кружево и сетку.

Шарлотта фыркнула от внезапного, неожиданного смеха, а затем замерла. Это было громко и неуклюже. Это было по-настоящему. Я обнаружил, что улыбаюсь, и это было чертовски приятно.

Я откинул ее волосы с разгоряченного лба и потянулся за одним из ножей, которые прятал возле кровати.

— Прости, если оно тебе нравится. Я куплю тебе новое.

Отодвинувшись назад, я сделал единственное, что пришло мне в голову, и осторожно приставил лезвие к кружеву чашки.

— Не двигайся, маленькая медсестра.

Она затаила дыхание, когда я разрезал кружево с обеих сторон, а затем проделал тоже самое с ее трусиками. Отбросив нож, я втянул твердый сосок в рот и застонал. Блядь, это было совершенство. Вырезанные чашечки корсета приподнимали ее грудь, а разрезы оставляли как раз достаточно места, чтобы соски могли выскочить наружу. Я не спеша облизывал и посасывал набухшие бутоны, одновременно погружая в нее три пальца. Сегодня она должна была принять мой член, но была такой тугой, что это могло причинить боль. Ее нужно было растянуть.

Я трахал ее пальцами, потирая клитор, пока она не кончила. Ее мышцы то напрягались, то расслаблялись сильнее, чем когда-либо, по мере того как на нее накатывали волны удовольствия. Воспользовавшись случаем, я раздвинул ее ноги и переместился между ними.

Ее руки сжали мои плечи, и она задрожала в моих объятиях, когда я провел членом по ее мокрому входу.

— Я только что кончила, - пробормотала Шарлотта в изумлении.

Она была очаровательна. Она так привыкла к тому, что оргазм - редкое явление, что даже не подозревала, что одного раза и близко недостаточно для правильного траха.

— И ты будешь кончать снова и снова, пока мое имя не будет единственным, что ты сможешь произнести. - я вдавил член внутрь, и ее скользкие мышцы красиво разошлись для меня. — Я собираюсь трахать тебя до тех пор, пока ты не станешь так же зависима от моего члена, как я от вкуса твоей киски.

Так же, как я зависим от твоей улыбки. Я умолчал об этой конкретной мысли. Почему-то она казалась более интимной.

Мы оба замерли, когда я вошел в неё до конца, мои бедра прижались к ее бедрам. Было невыносимо приятно находиться внутри нее. Она зашевелилась первой, извиваясь на моем члене, подталкивая меня двигаться.

Я усмехнулся, подчиняясь. Моя маленькая медсестра даже не подозревала, что она подавляла в себе. Я мог сказать, что в постели она будет дикой кошкой. Как только она перестанет стыдить себя за то, что наслаждается тем, что мы делаем вместе, ее будет не остановить. Я был везучим ублюдком.

Нет, это не везение.

Я толкнулся в нее чуть сильнее, и она ахнула, издав хриплый звук, который возбудил меня еще больше.

Я сам создал свою удачу. Шарлотта была прекрасным примером. Я увидел ее и удержал. Надел ей на палец свое чертово кольцо, и теперь, при первой же возможности, засажу в неё своего ребенка. Моя, навсегда.

Она схватилась за меня, пока я трахал ее сильнее. Опираясь на одну руку и держа свой член глубоко погруженным, я просунул другую руку между нами, обводя ее клитор. Она вскрикнула.

— Тебе нечего стыдиться, маленькая медсестра. Ты моя жена, перед Богом и свидетелями. Ничто из того, что мы делаем вместе, не является неправильным.

Сначала я трахал ее медленно, постепенно нарастив темп до карательного. Она вцепилась в меня, выдыхая мое имя. У меня появилась новая любимая музыка, и это было мое имя, срывающееся с губ этой женщины. Когда она с криком кончила вокруг меня, я последовал за ней. Она так охотно обнимала меня и так сильно сжимала мой член, что сдерживаться было невозможно. Я пульсировал внутри нее, погружая свой член в тепло ее влажной киски.

Толкнувшись в неё до упора, я обхватил ладонями ее вспотевшее лицо и захватил ее рот в обжигающем поцелуе. Ее остекленевшие глаза смотрели в мои. Я никогда не знал, что можно быть настолько близким с другим человеком. По-настоящему заглянуть в душу. Пока не встретил эту женщину.

Мой шепот прозвучал грубо.

— Каждый раз, когда мы касаемся друг друга – это священно, и никакие твои мысли или чувства не могут этого изменить. Моя идеальная, идеальная жена.

Я родился грешником и умру им. Я уже давно потерял надежду на спасение, и все же, кончая внутри своей жены, я почувствовал себя как в Раю. Я никогда еще не был так близко к небесам, и для меня этого было достаточно.