Глава 22

Ренато

Рука Шарлотты была холодной в моей, когда я выводил ее из бального зала. Музыка и шум праздника стихали по мере того, как мы пробирались по извилистому лабиринту Casa Nera.

В моих шагах не было усталости. Я ждал этого момента всю неделю.

Сегодня вечером я трахну женщину, которую выбрал себе в невесты, ту, что достаточно сильна, чтобы противостоять мне и достойно нести наследие и наследников Де Санктис. Шарлотта не сломалась бы перед лицом трудностей. Это просто было не в ее характере. Она не знала, когда нужно сдаться. Это была одна из многих вещей, которыми я восхищался в ней.

Я взял ее за руку, когда мы подошли к лестнице, и мы начали подниматься. Я наклонился, схватил в охапку тяжелые юбки и приподнял их для ее удобства, мельком увидев подвязки на бедрах. Мой член уже был твердым весь день, с того самого момента, как я вошел в пентхаус, где готовили невесту.

Она стояла у окна, освещенная зимним солнцем, и выглядела как нечто священное. Возможно, я никогда не оправлюсь от этого зрелища. Она уже засела у меня под кожей, как заноза, и ничто не могло ее вытащить. Даже информация о том, что она шпионила за мной.

Я хотел, чтобы она сама рассказала мне о копах.

Я хотел, чтобы она мне доверяла.

Если бы эта женщина смогла довериться мне, грешнику перед ее святостью, тогда она бы полностью принадлежала мне.

Мы добрались до хозяйских покоев. Я там не спал. Эти комнаты не использовались уже несколько десятилетий. Это были комнаты моей матери. Элио полностью переделал их. Я больше не хотел жить с призраками.

Шарлотта нервничала: это было видно по тому, как слегка сгорбились ее стройные плечи, как она то и дело поглядывала на меня сквозь ресницы.

Мы вошли в комнату. Я удовлетворением отметил, что Кармелла все подготовила. Горели свечи, на кровати были разбросаны лепестки красных роз. Я попросил оставить четыре отрезка шелка в изножье огромной кровати с балдахином и уже заметил их там.

Ждут свою пленницу.

Шарлотта с трепетом оглядывалась по сторонам. Она обходила вокруг, пока я снимал смокинг и вешал его на стойку. При звуке удара моих запонок о перламутровый поднос Шарлотта прекратила осмотр комнаты и посмотрела на меня. Я снял шелковый галстук-бабочку и спрятал его в карман пиджака. Ее глаза просканировали меня, и щеки порозовели.

Какой восхитительно противоречивой она была. Временами такой же храброй и напористой, как любой из моих мужчин, а временами - застенчивой инженю. Я никогда так не ощущал нашу разницу в возрасте, как в те моменты, когда ее щеки краснели, а глаза избегали меня. Мне хотелось загнать ее в угол, посадить к себе на колени, приподнять ей подбородок и выведать у нее все секреты.

Такие, как установка жучка в моем кабинете.

Я сделал глубокий вдох, вытесняя из головы ярость, которую испытывал к детективам Уайтли и Вэйн. Шарлотта была моей. Отмечена мной, замужем за мной и вскоре будет беременна моим ребенком. Как они посмели лезть к моей женщине? Я знал, о чем они думают. Их ничтожные умы прискорбно легко читались. Шарлотта была бессильна, не имела ни влияния, ни связей - именно таким человеком, на которого они могли опереться и не пострадать от последствий, если она сломается от напряжения.

Что ж, теперь у нее были власть, связи и миллиарды на личном счету. Посмотрим, как они сломают ее сейчас, со мной за её спиной.

— Эта комната такая красивая. Я никогда не видела ее раньше. - пролепетала Шарлотта.

Я знал эту тактику. Она тянула время. Я быстро расстегнул пуговицы на рубашке и она присоединилась к остальной одежде.

— Ты много говоришь, когда нервничаешь, anima mia. Ты знала об этом? Это выдает тебя.

— Я не очень люблю играть в покер.

— Подсказки полезны во всех видах игр.

Например, в игре в поддавки, в которую мы играли сейчас, без ее ведома. Она продолжала шпионить за мной, а я ждал, когда чувство вины возьмет над ней верх и она прекратит это. День, когда Шарлотта признается мне, станет днем, когда я пойму, что она приняла свою новую реальность. Это покажет, что она доверяет мне больше, чем копам. Что я залез под её кожу так же, как она под мою, и игровое поле снова станет равным.

— Раздевайся.

Услышав мой приказ, она остановилась как вкопанная и развернулась. Ее румянец распространился и на декольте. Божественный розовый цвет.

— Конечно, я знаю, что мы только что поженились, но ты же не думаешь...

— Мы не собираемся трахаться, потому что только что поженились, - перебил я, медленно приближаясь к ней на случай, если она бросится в ванную и закроется там. Я только отремонтировал эту комнату. Выбивать дверь было бы досадно. — Мы трахнемся, потому что я не могу перестать думать о вкусе твоей пизды со вчерашнего дня. Теперь она моя, и я не собираюсь терять ни секунды, отказывая себе в ней.

Я потянулся к ее платью, и она положила свои руки поверх моих.

— Подожди. Это всё слишком, - прошептала она. Ее глаза поднялись к моим. — Я думаю, у меня паника.

— По-моему, ты совершенно спокойна.

— Тогда, может быть, я все-таки умею скрывать эмоции.

Ее взгляд упал на мою грудь. Это был первый раз, когда я был без рубашки перед ней. Она нахмурилась, глядя на ровные ряды татуировок поперек моего сердца.

Ей пришлось дважды сглотнуть, прежде чем она смогла заговорить.

— Это те люди, которых ты... - с трудом выдавила она из себя. — Я имею в виду, это подсчет твоих убийств?

Ее рука парила в воздухе над моей кожей, и мне вдруг захотелось ощутить ее плоть на своей. Я взял ее пальцы и провел ими по татуировкам, побуждая ее прикоснуться к ним.

— Не убийств. Подсчет потерь, - поправил я. — Каждый хороший человек из Де Санктис, погибший под моим руководством, находится здесь.

— В ту ночь, когда мы встретились, ты сам убил двоих из них, - напомнила она мне.

— Я сказал про хороших людей Де Санктис. Людей с честью, достойных этого имени. Я ношу их с собой, чтобы никогда не забывать, что жизни моих людей в моих руках и их семей тоже.

Она с трудом сглотнула.

— А я думала, что отвечать за Люси - это тяжело. - пошутила она.

— Быть ответственным за одного или за сотню - это одно и то же. Бремя и дар.

Ее глаза встретились с моими. Она покачала головой, на ее красивых губах заиграла недоверчивая улыбка.

— Ты даже не представляешь, как часто я думала об этих словах. Хотя я никогда не произносила их вслух. Они входят в категорию «секреты, которые мы уносим с собой в могилу»... во всяком случае, для меня.

— Ты можешь рассказывать мне все, что угодно, Шарлотта. Признайся в своих секретах, и я сохраню их. Теперь ты моя жена.

— На бумаге, верно? Конечно, а как же еще? - спросила она, ее дыхание становилось тяжелее с каждым словом.

— Я покажу тебе, как еще.

Я снова потянулся к ее платью, перебирая пальцами целый ряд крошечных пуговиц сбоку. Они были чертовски утомительны, но я был терпеливым мужчиной и всю свою жизнь ждал женщину, на которой хотел бы жениться. Эту женщину. Теперь ничто не заставит меня торопиться.

Напряжение нарастало, пока я медленно расстегивал платье, давая Шарлотте достаточно времени обдумать то, что произойдет дальше. Моя жена, казалось, испытывала некоторое чувство стыда каждый раз, когда ее тело отзывалось на мои прикосновения. Ее смущало то, насколько мокрой она становилась. Стыдилась того, как ее соски умоляли, чтобы их пососали, и как ей нравилось быть прижатой, беспомощной и неконтролируемой.

Я планировал научить ее гордиться своим удовольствием. Требовать его.

Платье обвисло, как только была расстегнута последняя пуговица, и я спустил его с ее плеч. Оно рассыпалось у ее ног водопадом из шифона, шелка, кружев и жемчуга.

На ней было нижнее белье в виде корсета с подвязками, за которые цеплялись прозрачные чулки. Все это было кремового, девственно-белого цвета.

Я помог Шарлотте выйти из платья и потащил её к огромному зеркалу, установленному напротив кровати.

Стоя позади нее, я намотал ее длинные волосы на кулак, зафиксировав ей голову и ждал, пока ее глаза не найдут мои в отражении.

— Что ты видишь? - поинтересовался я, запустив одну руку в ее волосы, а другой блуждая по передней части ее тела.

Моя загорелая, покрытая татуировками рука резко контрастировала с ее белым бельем. Ее внимание было приковано к тыльной стороне моей руки. Я переместился сначала к шее, обхватив ее ладонью. Пульс бился ровно. Возможно, она нервничала, но не боялась.

Шарлотта не знала страха, если только она не просила что-то для себя.

Я слегка надавил, и ее подбородок приподнялся, инстинктивно предоставляя мне лучший доступ. Да, моя маленькая медсестра была идеальна.

— Что ты видишь, Шарлотта? - повторил я.

Я провел рукой вниз, направляясь к ее груди. Корсет имел полуоткрытую чашку с верхом из тонкого, как паутина, кружева. Сквозь него виднелись соски. Я сомкнул пальцы вокруг одного и слегка ущипнул.

Ее губы приоткрылись, чертовски отзывчивые.

— Ответь мне, - приказал я ей.

— Я и ты, - выпалила она. — Я вижу себя и тебя.

— Хм, правда? - Я вижу только ее. Ничто не может отвлечь меня от нее. — Но кто ты?

— Я твоя жена, - пробормотала Шарлотта, едва заметно выгнув спину, чтобы приблизить соски к моим пальцам.

Блядь, да. Мне нравилось, как это звучит.

— Верно. Моя жена. Вся моя.

Я провел рукой по ее животу.

— Ты также очень красивая женщина. Верная, умная и храбрая…

Я замолчал, когда добрался до края корсета. Там было несколько дюймов плоти, а затем ее трусики. Они были из того же кружева, что и корсет, и совершенно прозрачные. Я мог видеть ее волоски сквозь белый узор.

Я просунул руку ей между ног, и она дернулась. Она едва сдерживалась, я чувствовал напряжение в ее мышцах. Я цыкнул ей в ухо, когда она попыталась свести бедра и лишить меня доступа. Ее глаза, обычно карие, потемнели и наполнились желанием. Шарлотта даже не представляла, на что способна. Совсем. Я собирался показать ей.