ГЛАВА 14

Чего бы я сейчас не отдала за хоть какое-то нижнее бельё

Подземный туннель был чистым и хорошо освещённым. Цементные стены были покрыты граффити, но выглядевшими как очень спортивное граффити.

— Брэм? — окликнула я.

— Да.

— Что со стенами?

Они были заполнены названиями команд, результатами и датами, написанными разными ручками, фломастерами, аэрозольной краской.

"Ливерпуль" усмехнулся у нас за спиной и ответил за своего босса:

— У всех нас есть свои фавориты, не так ли? Лучшая пара. Лучшая команда. Мы записываем их здесь.

— А потом издеваться друг над другом из-за этого, — сказал "Манчестер Юнайтед", идя впереди.

— Должна сказать, я никогда раньше не видела вампиров в соккер¹⁵-майках...

— Футбольных! — исправил "Ливерпуль".

— Я имею в виду, вообще. Я думала, костюмы идут в комплекте с клыками, — неужели кто-то снова морочит мне голову? — Вы наименее высокомерные вампи-засранцы, которых я когда-либо встречала.

— Эй, — крикнул "Ливерпуль", в то время как Годфри рассмеялся.

"Манчестер Юнайтед" провёл нас через тяжёлую металлическую дверь с клавиатурой в красивый зал для курящих, отделанный тёмным деревом, с кожаным креслом. На одной стене был самый большой телевизионный экран, который я когда-либо видела в своей жизни. Впереди стоял огромный секционный кожаный диван, на котором сидели шестнадцать вампиров, все в футболках и кричали на экран о пенальти, красной карточке, ударе. Это была мешанина криков и улюлюканья. Джейн, дрожа, прижалась ко мне. Крики и странные запахи, вероятно, были слишком сильны для неё.

— Мы идём дальше, — сказал Брэм "Ливерпулю" и "Манчестер Юнайтед", которые оба перепрыгнули через спинку дивана и уселись, присоединившись к крикам.

Брэм провёл нас по коридору в комнату поменьше и потише и закрыл дверь. Тут тоже были тёмные, насыщенные тона и кожаная мебель с ворсом. Это создавало ощущение джентльменского клуба. Мы все как раз садились, когда вошли два вампира в футболках. Один держал поднос с пинтовыми стаканами крови для парней и огромным бургером, картошкой фри и содовой для меня. У другого были две миски и толстое одеяло, зажатое под мышкой. Он поставил еду и воду для Джейн, а затем расстелил одеяло и устроил для неё импровизированную лежанку.

— Ну, всё. Помимо этих троих, вы все теперь мои самые любимые вампиры на свете!

— Мы рады это слышать, — сказал Брэм с улыбкой. — Вы бы предпочли...
Он указал на маленький круглый столик.

— Да. Спасибо.

Я вскочила и подошла к столу, как только вампир-официант перенёс тарелку, бокал, салфетку и столовое серебро со своего подноса на стол. Джейн с жадностью поглощала свою еду, так что я последовала её примеру.

— Прошло много времени. Как ты? — спросил Клайв, его голос был тёплым и расслабленным.

Кем бы ни были эти вампиры, они явно не представляли угрозы. Когда Клайв познакомил меня с Реми, Кадмаэлем и Лиан, он был осторожен, более формален, а они были друзьями. Почему же эти парни были другими?

— Как видишь, у нас всё хорошо, — Брэм обратил своё внимание на Годфри. — Мы скучали по тебе. Как к тебе относится Сан-Франциско?

Годфри рассмеялся.

— В последнее время там стало ещё интереснее, — он наклонил голову в мою сторону. — Однако я должен сказать, что очень скучаю по ребятам и футболу.

— В США нет футбольных фанатов?

— О, немного. У меня есть уменьшенная версия этой комнаты, — Годфри указал на большую гостиную, через которую мы прошли, — но лишь немногие смотрят вместе со мной. И они чертовски вежливы и тихи! Кто смотрит так матч?

Он покачал головой, допивая кровь.

— Я пытался смотреть вместе с ним, — сказал Рассел, — но мне вообще пофигу, — он пожал плечами. — Счёт очков, да и только.

Годфри наклонился к Брэму, одновременно протягивая руку Расселу.

— Видишь, с чем мне приходится мириться? — он усмехнулся: — Американцы.

— Итак, — сказал Брэм, — что привело тебя обратно?

Джейн закончила свой ужин и подбежала ко мне, села рядом, прислонившись ко мне. Я ела одной рукой, а другую положила на неё. Она больше не дрожала, но явно всё ещё была настороже.

— Ты помнишь, как я говорил с тобой о Гэрин? — спросил Клайв.

Брэм откинулся на спинку стула.

— Эта прилипчивая корова? Что насчёт неё?

Он вытянул ноги, скрестив лодыжки.

— Она создала другую по имени Алдит. При жизни она была женой и матерью мужчин, которые изнасиловали и убили мою сестру Элсвит.

Кивнув, Брэм сказал:

— История происхождения. Я помню.

Клайв взглянул на нас, прежде чем снова сосредоточился на Брэме.

— Мы столкнулись с серией нападений, члены моего ноктюрна обратились против меня, другими ноктюрнами манипулировали, чтобы объявить войну, — он щёлкнул пальцами, отмахиваясь от раздражения. — Мы отследили их до источника. Алдит и её дочь Летиция. Дочь теперь превратилась в пыль, так что мы пришли разобраться с матерью.

Брэм постучал пальцем по губам, размышляя.

— Я не знаю этого имени. Она теперь ходит под другим именем?

— Понятия не имею, — сказал Клайв. — Мы говорили с Чосером на прошлой неделе, и он рассказал историю о блондинке-вампире с карими глазами, которая сделала всё возможное, чтобы соблазнить меня. Имя, которое она использовала тогда — около шестисот лет назад — было Адди.

— Подожди, — прервала я. — А как насчёт тех вампиров, которые собирались напасть на меня в Кентербери, прежде чем фейри опередили их? Они принадлежали ей.

— Ах, это.

Клайв отмахнулся от вопроса, в то время как у Рассела и Годфри были такие же пустые выражения лиц.

"Что ты сделал?"

— Я был очень зол. Мы не знали, что с тобой случилось, — Клайв сжал челюсти.

— Понятно. Поняла. Но что же всё-таки произошло? Вы смогли получить от них какую-нибудь информацию об Алдит?

Мне показалось, что температура в комнате упала на двадцать градусов, но я не понимала почему.

— Нет.

"Клайв?"

Он медленно постучал пальцем по колену, четыре, пять, шесть раз.

— Я причинил им боль, больше чем намеревался. Один из них невнятно произнёс "Леди Этвуд" прямо перед тем, как у него пошла пена изо рта, и он потерял сознание. Я одернул себя и успокоился, позволив второму заговорить. Это было ошибкой.

— Почему? Что он сказал?

— Я не хочу повторять это, но он решил оскорбить мою жену.

— Полагаю, они оба получили свою окончательную смерть? — спросил Брэм приятным и непринуждённым голосом.

— Правильно полагаешь.

Я чувствовала это. Он пинал себя за то, что потерял контроль, за то, что уничтожил связующую нить с Алдит, которую мы так сильно искали.

— Вероятно, именно поэтому он оскорбил меня.

Клайв кивнул.

— Быстрая смерть для него была предпочтительнее долгой, затяжной, мучительной, особенно если он был обеспокоен тем, что, как и партнер, может проболтаться.

Я доела последнюю картошку фри, жалея, что у меня нет десерта.

— Я умнее этого, чёрт возьми.

Он покачал головой.

— Любовь делает из нас дураков, — процитировал Брэм.

Я хихикнула.

— Он назвал тебя дураком.

— В этом случае он прав, — Клайв провёл рукой по лицу.

— Меня не было целую неделю. Что ещё вы делали, пока я была в Волшебной стране?

Я почувствовала шок Брэма от моих слов.

— Чего мы только не делали, миссис. Мы обыскали каждый сантиметр этого города, допросили всех, кто мог что-то знать. Мы до смерти напугали твоего маленького преследователя-человека, — сказал Годфри.

— Ты ведь не вышел из себя из-за него, верно? — я наблюдала за Клайвом. — Он попал под гипноз магического предмета.

— Да, я знаю. Я попросил его рассказать нам всё, что он помнил о моменте твоего похищения, но его реакция по-человечески медленная. В одну минуту ты была там, а в следующую тебя уже не было. Мы стёрли ему память и отправили восвояси.

— Вы только приехали в город. Как они вообще узнали, что надо искать вас? — спросил Брэм.

Пока Клайв рассказывал о нашей приветственной вечеринке в Дувре, я сделала то, что, как я сказала Клайву, терпеть не могла делать, если в этом не было необходимости. Всем троим мужчинам, казалось, было так комфортно с Брэмом, что мне нужно было знать, правы ли они, доверяя ему. Если это окажется так, я поделюсь с ним своим образом Алдит. Однако мне не нравилось показывать свои способности. Как только кто-то узнавал об это, они уже не могли забыть об этом.

Я закрыла глаза, нашла его зелёную вспышку и тихо скользнула в его разум. Боль ударила сразу же. Я направила немного её на колдовское стекло у себя на шее, но больше всего пришлось на белую прядь в волосах. Боль отступила достаточно, чтобы позволить мне сосредоточиться. Я слышала слова, которые он произносил, а также мысли, скрывавшиеся за ними.

Он был рад видеть этих людей. Он не встречался с Расселом раньше, но чувствовал, что знает его по рассказам Клайва, услышанным за эти годы. Он никогда не думал, что доживёт до того дня, когда Клайв посвятит себя одной женщине. И оборотню. Она, конечно, была красива — до умиления, — но этот союз казался полным подводных камней.

Он хотел бы знать, кто такая Алдит, чтобы помочь Клайву в его поисках. Он любил и уважал Клайва, чувствовал себя обязанным ему — о! Клайв был родителем Брэма. Он создал вампира Брэма почти двести лет назад. Подождите. Математика не сработала — ха! Когда Стокер писал "Дракулу", он уже был вампиром. Клайв поощрял его писать, чтобы помочь ему овладеть своим контролем.

Я как раз собиралась вставить образ, который нашла в памяти Одри, в сознание Брэма, когда зазвонил сотовый телефон, отвлекая меня.

Рассел вытащил из кармана телефон.

— Миледи, у меня ваш телефон. Оуэн и Бенвейр пытались связаться с тобой.

Я вскочила и потянулась к телефону. Это был Джордж.

— Эй, Джордж, подожди секунду, — в телефоне раздались крики. — Где я могу поговорить?

Клайв взглянул на мою теперь уже пустую тарелку и похлопал по дивану рядом с собой.

— Думаю, мы все хотели бы знать, почему они так отчаянно хотели поговорить с тобой.