Глаза ее внучки расширились.

— Как клыки?

Айседора пожала плечами.

— Вроде как.

— Что значит «вроде как», бабушка? У тебя не может быть «вроде как» клыков. Либо они у тебя есть, либо нет.

Айседора вздохнула.

— Я не считала тебя экстраординарной.

— Что такое — экстраординарный?

— Тот, кто много о чем знает.

— О. Кем он был, если не человеком?

Айседора улыбнулась.

— Это секрет.

Ее внучка застонала.

— Расскажи мне!

— Тебе нужно набраться терпения. Может быть, если ты будешь хорошо себя вести и не уснешь завтра на мессе, я тебе расскажу.

Девочка поджала губы.

— Бабушка, я не виновата, что голос отца Мэтьюза усыпляет меня. В любом случае, я не намного старше младенца. И им разрешено спать в часовне.

Айседора рассмеялась. Ее внучка была моложе или старше, в зависимости от того, что служило ее целям.

Девушка задумчиво склонила голову набок.

— Он умер, когда она ударила его ножом?

— Нет... Это только разозлило его.

— Как ткнуть медведя палкой? — спросила девочка.

— Совершенно верно, — ответила Айседора. — Девушка сбежала от принца и ушла одна...

— И он поймал ее! И бросил в свою темницу!

— Ну, нет. У него не было темницы.

Брови ее внучки нахмурились.

— У каждого принца есть темница.

Айседора подумала, что ей понадобится немного вина, чтобы закончить рассказ.

— Хорошо, он поймал ее. Он держал ее в плену только во время своего путешествия.

— И когда она поцелует его снова? — спросила девушка, не веря своим ушам.

— Я подхожу к этому.

Ее внучка раздраженно вздохнула.

— Он что, связывает ее и заставляет идти за своей лошадью? Она упадет, и ее потащат?

Айседора не была уверена, откуда у маленькой девочки такое воображение — оно было не от нее.

— Нет, он не был таким уж злым. Она ехала с ним на лошади.

— Но предполагается, что он плохой злодей!

Айседора приподняла бровь.

— Ты бы предпочла, чтобы он связал ее?

— Ну, да, в остальном она просто повсюду следует за злым принцем. Звучит глупо.

Айседора нахмурилась; это действительно прозвучало немного глупо.

— Ну, видишь ли, у него было очень... хорошее обоняние. Он мог найти ее, куда бы она ни пошла, так что у нее не было другого выбора, кроме как последовать за ним.

— Как волк!

— Как волк.

— Вот почему у него острые зубы, он волк.

Айседора покачала головой.

— Нет, это не так.

— Я не знаю. Я думаю, что так оно и есть, а ты всего лишь пытаешься принести интригу в историю.

Айседора вздохнула, ее внучка была настоящим испытанием, но, по крайней мере, в их маленьком коттедже не было скучных дней.

— Он не волк, — сказала она наконец, оставаясь твердой. Ее внучка могла бы убедить старика Браяра, что он снова молод.

— Хорошо, — растягивая слово, ответила девушка. — Итак, что произошло потом?

— Что ж, — Айседора поджала губы. — Она поцеловала его и после этого жила долго и счастливо.

Девушка нахмурилась.

— Она вышла замуж за злого принца?

Айседора пожала плечами.

— Принц пошел в часовню, покаялся в своих грехах и стал хорошим принцем. Затем принцесса и принц поженились, целомудренно поцеловались в губы, родили двоих детей и прожили долгую здоровую жизнь.

Девушка опустила взгляд на деревянные половицы, когда в маленький коттедж ворвалась тишина. Единственными звуками были тихие шлепки, когда кровь мужчины капала со стола на пол. Маленькая девочка закусила губу, склонив голову набок.

— Но, бабушка, все было совсем не так.

Айседора вздохнула.

— Я говорила тебе, что ты не сможешь повернуть историю так, как захочешь.

— Но я так не делаю. Все было не так.

Айседора уперла руку в бедро.

— Тогда как все прошло?

— Ты права, — прошептала девушка.

Айседора нерешительно наблюдала, как ее внучка ловит своей маленькой ручкой капли крови, стекающие со стола.

— В чем? — сумела спросить она, и волосы у нее на затылке встали дыбом.

— Принцесса действительно целует принца, — сказала маленькая девочка, опустив глаза на сложенные чашечкой ладони.

Айседора вытаращила глаза.

Темные глаза внучки встретились с ее глазами, на губах заиграла легкая улыбка.

— И тогда он вонзил ей нож в сердце, — прошептала она, держа руку над собой; кровь красными ручейками стекала из ее сжатого кулака на лиф платья.

Айседора замерла, по спине у нее пробежал холодок.

— Ты сказала, что расскажешь мне сказку, бабушка, — девочка укоризненно покачала головой. — Ты не сказала, что расскажешь мне мою.

Впервые за много лет руки пожилой женщины покрылись гусиной кожей, холодный страх сжал ее сердце.

Розовые губы маленькой девочки начали покрываться синевой, как иней на стекле.

— Ты веришь, что есть место, куда мы все попадаем после смерти, где сбываются все наши мечты? — спросила она.

Айседора сглотнула, прижимая руку к бьющемуся сердцу.

— Да.

— Если это правда, то почему здесь так холодно?

По щеке Айседоры скатилась слеза, горло перехватило от тяжелого чувства страха.

— Есть кое-что, что тебе следует знать, бабушка. Урок, который ты должна запомнить в своих книгах, — девочка улыбнулась белыми зубами и синими губами. — Не у всех бывает долго и счастливо.

Айседора стояла, примерзшая к половицам, холодный сквозняк пробирал ее до костей.

Ее внучка заметила ее дискомфорт и, склонив голову набок, провела окровавленными руками по переду платья, оставив в центре грязное красное пятно.

— Все в порядке, бабушка. Никто не получит своего «Долго и счастливо»...

Огонь мерцал за телом маленькой девочки, когда она смотрела на мертвеца на столе с безразличием, которое всегда преследовало бы Айседору.

Внучка взглянула на нее снизу вверх — глаза были пустыми, глубже, чем темные ямы озера Клэр. Лед покрыл стены коттеджа, огонь с шипением рассеялся, прежде чем глаза маленькой девочки закатились, и она упала на пол.

Айседора перенеслась во времени, обрывки прошлого промелькнули перед ее глазами.

— Если он найдет ее, она будет... она будет бедствием для всех нас. Не забывай, мама.

По спине Айседоры пробежал холодок при смутном воспоминании о том, когда она в последний раз видела свою дочь.

— Катастрофа, да? По-моему, она выглядит невинной, — сказала Айседора, взглянув на завернутого младенца, которого дочь сунула ей в руки.

— Тогда назови ее Бедствие, если это то, что тебе нужно запомнить, мама. Но не забывай.

Рейна чаще ошибалась, чем была права. Итак, Айседора не придавала этому особого значения, пока не откинула одеяло, внимательно посмотрев на младенца. Дрожь пробежала по ее коже, когда она посмотрела в глаза ребенка, увидев в ее взгляде что-то темное, что подсказало ей в первую очередь быть осторожной.

— Бедствие, — тихо сказала она.

— Это Каламити...