Его отцом был Клинтон Монтгомери, одно из богатых и популярных лиц Симбии. Если бы они только знали, что он друид, они бы очень быстро сменили тему.

Я принялась за второй пирог, когда Элис с хмурым видом схватил его и бросил себе за спину. Он чуть не попал в проходившую мимо гостью, и она одарила меня хмурым взглядом, как будто я его бросила.

— Я хочу поговорить с тобой, а не смотреть, как ты запихиваешь в рот пирожные.

Я стиснула зубы и, зная, что он будет ходить за мной по пятам, пока не скажет все, что ему нужно, рявкнула:

— Тогда покончи с этим.

Он посмотрел в потолок, выдохнув, как будто просил набраться терпения.

— Я хочу поговорить как взрослые о наших будущих обещаниях.

Никаких "обещаний на будущее" не было, но я только скрестила руки на груди, ожидая, когда он продолжил бы. Я поняла, что если я просто позволила бы мужчине выговориться, он оставил бы меня в покое. Но когда его внимание привлекла моя грудь, я вздохнула. Это дурацкое платье барменши с глубоким вырезом. Элис был идиотом и раздражал, но он никогда не пялился на меня; его интерес простирался лишь до того, что я могла внушать и убеждать, что в нашем мире странно иметь хотя бы один дар.

Закатив глаза, я протиснулась мимо него и врезалась прямо в маму.

— Дорогая.

Я заметила Клинтона сбоку от себя и Элиса за спиной. Я попала в настоящую засаду. Это был один из моих ночных кошмаров — прямо там, наверху, с кровью и смертью.

— О, смотри. Вся моя семья в одном месте. Нам не хватает только бабушки.

Моя мать уставилась в пол, прочищая горло, и во мне внезапно возросло подозрение.

— Каламити, ты прекрасно выглядишь, если не сказать... немного похожа на одну из тех девиц, с которыми я могу выиграть несколько мгновений в комнате холостяка.

Я повернулась с широкой фальшивой улыбкой.

— Спасибо, Клинтон. У них здесь есть комната для холостяков? В каком направлении? Я надеялась заработать немного монет на ночь.

В его глазах мелькнуло раздражение. По словам Клинтона, это был комплимент: темные волосы, уложенные элегантной волной, загорелая кожа и голубые глаза, которые хорошо контрастировали со всем остальным. Многие находили его и его сына привлекательными, но я, познакомившись с ними поближе, не смогла. Ядовитые растения в горшках.

Я почувствовала давление оттого, что кто-то пристально смотрел, и, подняв голову, мой взгляд упал на Уэстона; он скрестил руки на груди, прислонившись к колонне, наблюдая за происходящим. Я сглотнула, оглядывая его. Он выглядел как чертов принц, если я когда-либо видела такого. Как я раньше не замечала в нем высокомерия, которое могло быть только у члена королевской семьи? Даже то, как он стоял, слегка расставив ноги, словно ему принадлежал пол, по которому я ходила, кричало о принце.

Его пристальный взгляд слегка нервировал, когда нахлынуло вчерашнее. Я не могла поверить, что целовала его прошлой ночью. О чем я только думала? Он был совершенно непредсказуем, и лучше всего было бы просто держаться от него подальше. Расскажу это своему пьяному "я" позже вечером... Потому что Уэстон был как те сладкие пирожные: они были вредны для меня, но я все равно отправила их в рот. Я моргнула. Это вышло немного грубее, чем я предполагала. Однако правда была правдой.

Поблизости от него стояло несколько Титанов. Черные куртки без рукавов и черные штаны с множеством привязанных к ним клинков, как будто они стояли на поле боя, а не в бальном зале. Гости образовали большой полукруг вокруг них, пока они стояли в стороне, чувствуя себя, казалось, неуютно в их присутствии. Грабежи и изнасилования. Мне вспомнились мои слова шестилетнего ребенка. Хотя, возможно, это было слишком нагнетанием страха, я не могла отрицать, что они выглядели так, будто это было бы их любимым занятием.

Мой взгляд метнулся к принцессе Лучане, которая, казалось, была в восторге от того, что говорил мужчина королевского статуса. Казалось, она даже не обменялась взглядом с Уэстоном. Может быть, та газетенка была всего лишь сплетней. Представляете?

Невольно переведя взгляд обратно на Уэстона, мой взгляд наткнулся на знакомого Титана среди немногих, чей пристальный и гневный взгляд был устремлен на меня. Я мило улыбнулась Арчеру.

— Каламити, ты меня слушаешь?

— Конечно, — ответила я.

Моя мать нахмурилась.

— Ну, Клинтон и я обсудили твое будущее, и мы думаем, что для тебя будет лучше как можно скорее решить, кого ты будешь посвящать в День Всех сестер. У нас осталось не так уж много времени.

— Да, — сказала я саркастически. — Я уверена, это потому, что ты думаешь о моем благополучии.

Элис нахмурился.

— Каламити...

— Это мое платье, — перебила я, хмуро оглядывая маму.

Она опустила взгляд.

— Нет, это не так.

— Но это то же самое, что ты купила... Ты купила то же платье, которое подарила мне?

— Я думала, мы могли бы встретиться сегодня вечером, но по какой-то причине вчера я нигде не могла тебя найти, чтобы сказать.

Я сдержала свое легкое изумление по этому поводу.

— Я не знаю, что хуже — ты думаешь, что мы должны соответствовать, или ты подталкиваешь Элиса ко мне, как будто это когда-либо было хорошей идеей.

Я попыталась протиснуться мимо нее, но Элис больно схватил меня за запястье. Я бросила в его сторону возмущенный взгляд, темнота внутри меня становилась невыносимо горячей.

— Отпусти. Уходи.

Через мгновение он ослабил хватку.

— Ты собираешься посвятить меня Дню Всех сестер. Я — лучшая пара, которую ты можешь найти.

— Извини, — я печально улыбнулась. — Так получилось, что я уже обещана другому.

— Что...

— Кто...

— Кэл...

Все трое выстрелили одновременно.

Я остановила слугу, который проходил мимо меня с подносом вина, положив руку ему на плечо.

— Мы вступаем в брак, не так ли, дорогой?

Он моргнул.

— Да. Да, это так.

В его словах было немного меньше страсти, чем мне хотелось бы от моего будущего мужа, но я подумала, что могла бы дать ему немного времени, чтобы переварить эту идею. По крайней мере, этот мужчина пришел с вином. Я схватила стакан и сделала глоток, игнорируя горячие, возмущенные взгляды в спину.

— Как тебя зовут? — я спросила его.

— Сэмюэл.

Я вздохнула с облегчением.

— Намного лучше, чем Элис, — пробормотала я, уходя.