Быстрым движением я сажусь на нее, прижимая ее руки к матрасу по обе стороны от ее головы. Ее грудь вздымается, и с рычанием она пытается приподнять бедра, чтобы сбросить меня, но это бесполезно.

Я удерживаю ее без особых усилий и наклоняюсь ближе.

— Ты думаешь, что сможешь бороться со мной, маленькая Роза?

Она издает разочарованный крик, отворачивая от меня голову.

— Так я и думал. — Я отпускаю ее запястья, и она быстро скрещивает руки на груди. Я хватаю ее за подбородок и поворачиваю ее голову, чтобы она посмотрела на меня. Наши лица в нескольких дюймах друг от друга, когда я предупреждаю ее. — Не порть, блять, мою собственность, или, клянусь Богом, я задам тебе такую трепку, какую твой дед никогда не делал.

Ее глаза расширяются, и, похоже, до нее доходит послание.

— Ты, блять, поняла меня? — Я выдавливаю слова сквозь стиснутые зубы.

Страх быстро сменяет ярость, когда она хнычет:

— Д-да.

Отпуская, я слезаю с нее.

— Убери этот гребаный беспорядок и иди есть!

Христос. Мне придется потрудиться, чтобы справиться с колючими шипами, которые начала демонстрировать маленькая Роза.