— Пойдем, – говорит он с улыбкой, беря меня за руку и стаскивая с кровати. Он ведет меня в душ, и пока мы моем тела друг друга, мы говорим о том, что нам нравится и не нравится.
Разговор заходит о нашей совместной жизни, когда мы вытираемся и идем в его комнату одеваться. Я беру одну из его рубашек и натягиваю ее, пока он натягивает спортивные штаны.
Когда мы спускаемся вниз, Дмитрий достает из холодильника две бутылки воды и протягивает одну мне. Он делает глоток, затем ставит бутылку на стойку и, откинувшись назад, скрещивает руки на груди.
Его глаза встречаются с моими, и меня охватывает чувство удивления.
Дмитрий мой.
Наклонив голову, он спрашивает:
— Что означает этот взгляд?
— Я только что поняла, что ты мой, – отвечаю я. – Дмитрий Ветров. Адский пес. Хранитель Алексея Козлова. – Я придвигаюсь к нему ближе и, поднеся руку к его подбородку, продолжаю. – Моя опора. Мой спаситель. Моя жизнь. – Я качаю головой. – Трудно поверить, как далеко мы зашли и что я счастливая женщина, которой достался ты.
Дмитрий берет меня за предплечье и запечатлевает поцелуй на внутренней стороне запястья, а затем обнимает меня и притягивает к себе, чтобы я встала между его ног. Я прислоняюсь к нему, ощущение его теплой груди на моей щеке вызывает довольную улыбку на моем лице.
— Ты никому не должна говорить, кто я.
Я запрокидываю голову, чтобы посмотреть на него снизу вверх.
— Я не знаю никого, кому могла бы рассказать.
— Действительно? – Печальное выражение лица делает его похожим на падшего ангела. – Никого?
Я пожимаю плечами.
— Я могла бы рассказать своей маме, но для нее это ничего бы не значило.
Дмитрий берет меня за подбородок и запечатлевает поцелуй на моих губах.
— Значит, ты вся моя?
— Ага.
На его лице расплылась улыбка.
— Скажи это.
— Я вся твоя.