Я выхожу из столовой и направляюсь вверх по лестнице, мое тело напрягается, а глаза сужаются. Уинтер лучше не думать, что это будет брак лишь на словах.

Только через мой труп.

Сворачивая в коридор, я вижу, как Уинтер врывается в спальню, и следую за ней. Я толкаю дверь, и это заставляет ее быстро повернуться ко мне лицом. Проходя в ее спальню, я бросаю на роскошную обстановку всего один взгляд, прежде чем встретиться с ней взглядом. Несколько секунд мы пристально смотрим друг на друга.

Уинтер вызывающе вздергивает подбородок, искра, к которой я пристрастился, зажигается в ее изумрудных радужках.

— Ты недовольна? – спрашиваю я, медленно приближаясь к ней.

Черты ее лица напрягаются.

— Я согласилась на союз. Счастье не имеет к этому никакого отношения.

Я останавливаюсь в нескольких дюймах от нее.

— Свадьба состоится завтра. Алексей не поможет, пока мы не будем юридически связаны друг с другом.

— Я так и думала, – бормочет она.

Поднимая руку к ее шее, я обхватываю пальцами ее горло и провожу большим пальцем по шраму. Я чувствую, как дрожь пробегает по ее телу, и это доставляет мне удовольствие.

Наклоняясь, пока не чувствую ее дыхание на своем лице, я бормочу:

— Не совершай ошибку, думая, что этот брак будет только на словах.

Ее глаза расширяются от моих слов.

— Ты ожидаешь, что это будет по-настоящему?

— Конечно. – Уголок моего рта приподнимается. Мои слова тихи и непреклонны, когда я говорю. – Плата, которую я требую за твой долг передо мной, – это твое тело, твое сердце и твоя душа.

Дыхание Уинтер начинает учащаться, выражение ее лица становится вызывающим.

— Я никогда не склонюсь перед тобой, – выдавливает она сквозь стиснутые зубы.

Ее заявление заставляет мои губы изогнуться выше. Сражаться с ней – это волнующе. Огонь в ее глазах заставляет тепло разливаться по моему телу. Это подпитывает мою зависимость и заставляет меня хотеть заявить на нее права сию же секунду.

— О, ты встанешь передо мной на колени, принцесса, – мрачно шепчу я, сокращая расстояние между нами. Прежде чем она успевает отреагировать, я прижимаюсь губами к ее губам в неумолимом поцелуе.

Уинтер замирает, и когда она не отталкивает меня, я позволяю своим губам ласкать ее, зубам прикусывать ее нижнюю губу и, наконец, моему языку погрузиться в ее теплый рот.

В тот момент, когда я пробую ее на вкус, я теряю контроль. Я обхватываю рукой ее затылок, и мои пальцы крепче сжимают ее горло, твердо удерживая на месте.

Наклонив голову, я захватываю ее рот, сильно посасывая ее язык и терзая ее губы.

Затем она стонет. Она, блять, стонет.

И я знаю, что победил.

Я прерываю поцелуй и отступаю на дюйм, мои глаза захватывают ее в плен. Ресницы Уинтер опущены, ее щеки порозовели от удовольствия, припухшие губы приоткрыты и готовы к большему.

Мои губы победно изгибаются, когда я бормочу:

— Судя по тому, как твое тело дрожит для меня и как ты жаждешь принять мой язык, наша брачная ночь будет какой угодно, но только не на словах.

Завтра ночью я заявлю права на каждый дюйм ее тела. Кровавая принцесса будет моей во всех отношениях.

Я наблюдаю, как от шока темнеют ее глаза, а затем она вырывается из моей хватки на своей шее. На данный момент я отпускаю ее, и она быстро устанавливает безопасное расстояние между нами. Как будто это помешает мне взять то, что я хочу.

Страх возвращается в ее глаза, и, как развратный хищник, я наслаждаюсь этим.

— Сегодня ты оплакиваешь свою потерю. Завтра мы поженимся, и брак будет консумирован. – Я снова подхожу к ней на шаг ближе, и это заставляет ее тело напрячься. – И тогда я убью твоих врагов.

Мои последние слова заставляют страх исчезнуть из глаз Уинтер. Вздернув подбородок, она говорит:

— У меня есть свои требования.

Я медленно наклоняю голову и скрещиваю руки на груди. Это должно быть интересно.

— Выскажи мне их.

— Если брак будет заключен, я не потерплю, чтобы по моему дому шествовали другие женщины.

Ааааа... моя принцесса собственница. Я не думаю, что она знает, что только что сделала, высказав это требование. Это говорит мне, что ей не все равно и она не планирует делиться мной.

Я медленно киваю.

— Я хочу, чтобы Алексей научил меня всему, что касается бизнеса. Я требую присутствовать на каждой встрече. Я не позволю вам троим оттеснить меня в сторону, чтобы взять полный контроль.

— Естественно, – бормочу я.

— И я хочу убить Антонио Бланко.

Что означает, что она хочет пойти с нами, когда мы нападем на них. На мгновение я колеблюсь, не желая ей вреда, но затем смягчаюсь:

— Ты должна следовать моим приказам во время нападения. Ты должна держаться рядом со мной.

Уинтер кивает.

— Что-нибудь еще? – Я спрашиваю.

— Ты будешь относиться ко мне с уважением, и я сделаю то же самое. Если ты поднимешь на меня руку, я убью тебя во сне.

Ее слова заставляют мои губы изогнуться в улыбке. Я начинаю медленно двигаться к ней, и когда она не отступает назад, чтобы избежать встречи со мной, это заставляет мое сердцебиение ускориться. Мои глаза притягивают ее взгляд, и, наклоняясь, я бормочу:

— Единственное, что я создам для тебя, – это империю, построенную на костях и крови твоих врагов.

— Хорошо, – шепчет она, ее дыхание начинает учащаться.

Я опускаю голову еще ниже, пока мы не дышим одним воздухом.

— Относись ко мне как к своему королю, и я сделаю тебя королевой.

Ее глаза ищут в моих словах правду, и когда она находит ее, она приподнимается на цыпочки, прижимаясь своим ртом к моему.

Подчинись мне, и я сожгу мир дотла ради тебя.

Как будто она может слышать мои мысли, Уинтер поднимает руки и, обхватив ими мою шею, приоткрывает губы. Ее язык проскальзывает мне в рот, и тогда я беру верх. Я толкаю ее назад, пока она не прижимается к стене.

Мое тело прижимает ее к себе, и мои руки поднимаются к ее щекам. Я удерживаю ее на месте, углубляя поцелуй, выпивая из ее рта, как мужчина, умирающий от жажды.

Заведя руку ей за голову, я стаскиваю резинку, освобождая ее волосы. Я хватаю в горсть шелковистые пряди, когда мой язык проникает в ее рот, давая ей почувствовать вкус того, что я собираюсь сделать с ней завтра.

Моя кровь несется по венам, и я возношусь на огромные высоты от ее вкуса. Эта женщина, которая никогда не отступает. Которая вошла в академию, чтобы показать своим врагам, что она сила, с которой нужно иметь дело. Которая заставила меня захотеть большего, чем просто быть хранителем.

Вчера я проклинал Патрика Хемсли за то, что он сделал ставку на меня, а сегодня… сегодня я прибираю к рукам его империю. Завтра я заберу его дочь.