После этой ночи я уже никогда не буду прежней.

На моих костях, в самой моей ДНК останется след от прикосновений Датча.

Я пытаюсь провести пальцами по его плечу, дергаю его за волосы, пытаюсь оставить на нем любые следы, какие только смогу, лишь бы вернуть то, что он дает мне.

Но мое наказание кажется гораздо менее суровым, поскольку он опустошает меня, мучает, заставляет желать большего, даже если я смиряюсь с тем, что могу быть не в состоянии выдержать столько.

— Да...тч! — Кричу я.

У меня не осталось ни капли борьбы. Выкрикивая его имя, я сдаюсь на самом первобытном уровне.

И на этот раз от взрыва, который сотрясает меня, мое тело тяжело вздрагивает. Я детонирую, как нелегальный фейерверк, пока Датч продолжает работать со мной, разворачивая меня на краю другого взрыва, прежде чем я успеваю пережить первый.

Мои глаза наполнены слезами. Его глаза наполнены великолепной янтарной жадностью.

Владеть мной. Владеть мной полностью.

Дыхание перехватывает в груди, и я стону.

— Мне нужно почувствовать тебя.

Датч выпрямляется и облизывает губы. Его глаза яркие, почти лихорадочные, когда он смотрит на меня сверху вниз.

— Еще нет.

Он снова берет мою грудь в рот, оставляя на коже еще один горячий след в виде синяка. Я уже вибрирую от жара, и от одного лишь щелчка его языка моя голова взлетает вверх.

Я хочу большего, и он это знает. Его светящиеся янтарные глаза говорят мне, что я должна сделать только одно.

Наступает тишина.

Растягивается. Натягивается.

Я одновременно ненавижу и жажду его, пока он ждет, что я скажу.

Я тяжело сглатываю, сердце колотится. Теперь ничто не имеет смысла.

Ничего, кроме того, что я готова.

— Сейчас. — Шепчу я.

Он мрачно усмехается, и мне хочется ударить его по лицу.

— Ты уверена, что готова, Брамс?

Когда он снова дразнит меня своими пальцами, я тихонько хнычу. Я чувствую острую боль в теле, напряжение, которое подталкивает меня к грани.

— Ты уверена? — Спрашивает Датч.

Его лицо раскраснелось, а волосы торчат вверх от того, что я их схватила.

Мой первый раз.

Моя V-карточка.

Человек, который предлагает мне сделать это, — поврежденный зверь, который хочет обладать мной.

Он — чертов Датч Кросс.

И я его ненавижу.

Ненавижу за то, что он такой самодовольный.

Ненавижу, как мое тело реагирует на него.

Ненавижу, что он постоянно был рядом, спасал меня, выручал, когда я нуждалась в ком-то, но не могла попросить.

И я больше не могу сдерживаться.

Я хочу большего.

Я хочу всего.

Протянув руку, я ласкаю лицо Датча и наблюдаю, как холод исчезает, пока не остается ничего, кроме сырых эмоций. Жестокий принц Redwood не просто онемел. Разве это не сюрприз?

Его взгляд падает на мой, и у меня перехватывает дыхание. В лунном свете, ласкающем черты его лица и точеную челюсть, он не выглядит настоящим.

Я задыхаюсь, поднимая белый флаг.

— Это моя мольба, Датч.

Рука Датча сжимается на моем бедре.

— Спальня.

— Нет. — Требую я. — Я не могу ждать.

Меня трясет. Теперь, когда я уже обнажила свою потребность, мне не составляет труда умолять его.

— Расслабься, — говорит его взгляд, такой горячий и острый, что я делаю все наоборот.

Честно говоря, я могу разрыдаться от того, как я заведена.

— Ты должна хотя бы лежать на кровати, Брамс. Это твой первый раз, черт возьми.

— Хватит болтать, возьми меня сейчас же.

Его губы касаются моих, и, когда я поднимаю взгляд, вижу глаза, похожие на раскаленное небо.

— Скажи, если будет больно.

— Скажу.

Он откидывается назад, стягивая с себя джинсы, а затем боксеры.

Я задыхаюсь от его вида, густой жар ползет по моей плоти. Я так напугана, что едва замечаю, как хрустит обертка.

— Дыши со мной, Брамс. — Говорит он, надевая защиту. — Расслабься.

— Я расслаблена. — Огрызаюсь я, стуча зубами.

Он усмехается и целует меня в лоб. Его пальцы проникают в мои, переплетая наши руки.

— Посмотри на меня, Кейди. Посмотри на меня.

Я падаю в его янтарные глаза.

Его колени раздвигают мои бедра.

А потом он там. Его так много. Достаточно, чтобы разорвать меня на части.

О чё...

Больно.

Боль пронзает меня насквозь, и Датч отстраняется, целуя меня и снова возбуждая, прежде чем попытаться во второй раз.

— Детка, держись. — Рычит Датч, абсолютно уверенный в себе. — Теперь ты готова.

Я все еще помню боль, и у меня сдают нервы, когда он погружается в меня, как меч. Беспощадный. Гипнотический.

— Датч.

Его имя — молитва.

Его ответ — ворчание чистой концентрации.

Он замирает, позволяя мне приспособиться. Позволяет жжению и наслаждению найти свое место в моем теле.

Затем он погружается глубже.

Еще.

Еще.

И когда я уже уверена, что во мне не осталось места, он толкает еще дальше.

Что-то внутри меня ломается.

Мой мозг замыкается.

Датч осыпает влажными поцелуями мою челюсть, горло, шепчет мне на ухо.

Так красиво.

Такая чертовски тугая.

Я держу тебя, Кейди.

Я уверена, что умру от инферно, сжигающего меня насквозь. Уверена, что сойду с ума.

Но я обнажаю себя перед ним, раздвигаю бедра, приглашаю его дальше. Я приподнимаюсь на локтях, впиваясь в его рот сладкими, нервными поцелуями, чтобы показать, что я не боюсь. Я не такая хрупкая, как он думает.

— Кейди. — Простонал он.

На его шее проступает вена.

Мое сердце замирает, когда я вижу, что делаю с ним.

Сила.

Потребность обладать им, наблюдать за выражением чистого страдания и животного желания на его лице делает меня слабой.

Каждый вдох распирает меня.

Как будто меня натерли до крови. Боль все еще есть, но удовольствие такое же острое.

И когда его орудие тела движется мне навстречу, требуя, а затем приказывая ощутить каждый жестокий дюйм его тела, я уверена, что это грубое вторжение убьет меня.

Яростный жар.

Невыносимая энергия.

Я держу его так, словно наступил конец света.

А может, так оно и есть.

Может быть, сегодня упадет небо.

Ох...

Но какой же это путь.