Глава 43

Я попросила прислугу сообщить Никколо, что мне нездоровится, и во время ужина оставалась в своей комнате. Он велел прислать мне немного еды с кухни.

Слава Богу, Филомена не успела ее доставить.

Ближе к вечеру, лежа в постели, я услышала, как открылась дверь.

Наступил момент, которого я так боялась.

Дарио подошел к кровати, наклонился ко мне и попытался поцеловать.

Я отвернула лицо, и он поцеловал меня в щеку.

Он грубо взял меня за подбородок и повернул к себе, а затем поцеловал в губы.

Я пыталась вырваться.

— Подожди!

Он отпустил меня.

— Что случилось?

— Я не хочу этой ночи.

Он включил свет рядом с моей кроватью и сел рядом со мной.

— Ты в порядке?

Я горестно отвернулась от него. Он был так красив, что мне захотелось сдаться… поступить так, как сказала Катерина, и выбросить осторожность на ветер.

— … нет, — пробормотала я.

Он погладил меня по руке.

— Что случилось?

Его прикосновения были такими чувственными… и я так сильно хотела его…

— Я не твоя шлюха, — прошептала я.

Он усмехнулся и наклонился, чтобы поцеловать меня в шею.

— Конечно, шлюха.

Я оттолкнула его.

— Нет, не шлюха!

Он встал, разъяренный и озадаченный.

— Madonn, что на тебя нашло?!

Я смотрела на него со слезами на глазах.

— Я что-нибудь для тебя значу?

Его лицо смягчилось.

— Конечно, значишь. Очень много, на самом деле.

— Ты думаешь о будущем… со мной?

Дарио прищурился.

— Ты спрашиваешь, о чем я думаю?

Я вдруг почувствовала себя неловко и неуверенно.

— Я не знаю… о чем, по-твоему, я спрашиваю?

— Похоже, ты говоришь о браке.

Я беспомощно подняла на него глаза.

Внезапно, без предупреждения, он рассмеялся.

Я в ужасе уставилась на него…

Затем отвернулась от него с тяжестью в сердце.

— Алессандра, мы знаем друг друга меньше двух недель, — сказал он, его голос был слегка раздраженным. Он сам и его слова становились все злее. — Я являюсь главой своей семьи всего три. Я нахожусь в центре войны между моей семьей, турецким гангстером и различными группировками Cosa Nostra, ни одна из которых не бросает мне вызов в лицо. Они хотят уничтожить меня и моих братьев — забрать все, что у нас есть, все, что построили наши отец и дед. Вокруг меня смерть… финансовый крах… а ты спрашиваешь меня после недели траха, собираюсь ли я на тебе жениться?

После недели траха.

Это был весь ответ, который мне был нужен.

— Я хочу домой, — прошептала я.

— Ты не можешь отправиться домой, — огрызнулся он. — Мои враги там.

Я посмотрела на него, внезапно придя в ярость.

— Ты сам это сказал — они хотят уничтожить тебя. Они хотят уничтожить ТВОЮ семью. А на меня им наплевать. Так что отпусти меня.

Он сел на кровать и попытался взять меня за руку. Я не позволила.

— Алессандра, — сказал он, стараясь говорить разумно, — они чуть не убили тебя во Флоренции…

— Они чуть не убили Массимо и Валентино. Я оказалась там случайно.

Дарио отвернулся от меня. Я видела, что он злился и пытался сдержать свой гнев.

Он заговорил, когда смог отчасти взять себя в руки.

— Послушай… это опасно. Они попытаются добраться до меня через тебя…

— И это все, что тебя волнует, не так ли?

— Меня волнуешь ТЫ, ЧЕРТ! — прорычал он, встав с кровати.

Я в страхе прижалась к ней, пока он сердито расхаживал взад-вперед.

Затем он снова сел рядом со мной.

— Я забочусь о тебе. Правда.

— Но ты не любишь меня, — прошептала я.

Его лицо ожесточилось.

— Хочешь сказать, что ты меня любишь?

Я кивнула, и слезы полились по моим щекам.

— Хотя, похоже, я была дурой.

Что-то изменилось в его выражении, чего я никогда раньше не видела на лице Дарио.

Он выглядел так, словно ему было больно.

Как будто внутри у него что-то ломалось.

— Я не могу тебя отпустить, — прошептал он.

— Я всего лишь шлюха, — с горечью сказала я, — меня достаточно для недели траха. Ты всегда можешь найти другую.

Ранимость, которая была на его лице, внезапно исчезла, сменившись жестокой маской.

— Пусть будет так, — холодно сказал он. — Если ты этого хочешь.

— Это не то, чего я хочу! — закричала я.

— Тогда чего же ты хочешь?! — прорычал он в ответ.

— Я хочу, чтобы ты меня любил, — всхлипывала я. — Я хочу, чтобы ты сам захотел на мне жениться.

Он смотрел на меня, казалось, целую вечность…

А потом сказал.

— Это единственное, чего я не могу тебе дать.

Я разрыдалась, уткнувшись в свои руки.

Наступило долгое молчание. Потом…

— Я найду кого-нибудь, кто отвезет тебя обратно, — тихо сказал он.

Я услышала его удаляющиеся шаги…

Как открылась и закрылась дверь…

И его не стало.

Я рухнула на кровать и разрыдалась…

Может быть, даже горше, чем в тот день, когда умерла моя мама.