Условия жизни на плато Лоэсс были изнурительными. Многие новоприбывшие с трудом справлялись с суровым ландшафтом, лишениями и физическим трудом. На мемориале в парке Яньань перечислены имена семидесяти шести молодых людей из Пекина, которые погибли, включая тридцать два человека, погибших во время работы, и более сорока человек, скончавшихся от болезней и неестественных причин. Некоторые из них утонули, потому что наивно пытались спастись от наводнений, бегая вдоль реки.
Си Цзиньпин был в числе пятнадцати подростков, направленных в Лянцзяхэ, кластер из более чем шестидесяти семей, живущих в пещерных жилищах на склоне холма, расположенный примерно в 160 милях к северо-востоку от места рождения его отца. Местные жители вспоминали о высоком, стройном и интровертном подростке, который прибыл с двумя тяжелыми ящиками книг. Время пребывания Си в деревне началось не совсем обычно. Вскоре после приезда он нашел в своей сумке кусок черствого хлеба и скормил его собаке, чем привлек внимание одного из жителей деревни, который спросил его, что это такое. Его искренний ответ - что это хлеб - вызвал пересуды жителей о том, что Си - изнеженный городской житель, который тратит драгоценные продукты.
Сельские трудности потрясли Си. "Первым испытанием было испытание блохами", - вспоминал он в интервью 2004 года. "Когда я только приехал туда, больше всего я не мог выносить блох. Не знаю, остались ли они там до сих пор. В то время у меня была сильная аллергия на блох, их укусы превращали мою кожу в красные язвы, которые превращались в волдыри, которые лопались. Это было так больно, что жить не хотелось".
Си жил в пещерном жилище, делясь с другими людьми, и обычно вставал в 6 утра, чтобы выполнять рутинную работу на ферме. Ему не нравилась скудная еда, и он часто отлынивал от тяжелой работы в поле, даже пристрастился к курению, чтобы в перерывах между отдыхом затягиваться сигаретой. Подавленный тяжелой работой, он сбежал обратно в Пекин всего через три месяца, но вскоре был пойман и задержан почти на полгода. Тетя Си по материнской линии, Ци Юнь, и ее муж отчитывали его за то, что он отвернулся от масс, и рассказывали ему истории о том, как они, будучи революционерами в Шэньси десятилетиями ранее, поддерживали тесные связи с простыми людьми. "Я послушал их", - вспоминал позже Си, и вернулся в Лянцзяхэ, полный решимости преодолеть свои опасения относительно сельской жизни.
К третьему году жизни в Лянцзяхэ Си освоил работу на ферме и свободно говорил на местном диалекте. Он пахал поля, возил навоз и собирал пшеницу. Позже он утверждал, что мог нести двести цзиней пшеницы на протяжении десяти ли, или около двухсот двадцати фунтов, на расстояние чуть более трех миль, не разжимая плеч. В деревне он помогал приносить воду, готовить еду и рыть новые пещеры. В своей пещере он шил одеяла, чинил одежду и читал книги по ночам, куря сигареты при свете маленькой масляной лампы.
Официальные источники описывали Си как заядлого читателя, который поглощал такие книги, как "Коммунистический манифест", "Государство и революция" Ленина и работы Мао по революционной стратегии. Он читал книги, пася овец, и заучивал новые слова из словаря в перерывах между обработкой полей. Спустя десятилетия Си часто упоминал о своей тяге к книгам, говоря, что однажды он прошел тридцать ли, или чуть больше девяти миль только для того, чтобы взять экземпляр "Фауста" Гете.
Призрак преследования маячил даже в Лянцзяхэ. Си, который иногда сплетничал о партийных интригах с другими зарвавшимися молодыми людьми, чуть не попал в беду после того, как один из местных кадров обнаружил, что в написанном им письме содержатся упоминания о жене Мао, Цзян Цин. Кадровик угрожал донести на Си, но общий знакомый успокоил его, предложив в подарок две военные куртки. Си приписал часть полученной им доброжелательности репутации своего отца в Шэньси.
Си вновь увидел отца только в 1972 году, после того как его мать попросила премьер-министра Чжоу Эньлая организовать воссоединение семьи. Патриарх не мог ни узнать своих сыновей, ни отличить двух дочерей. "Он заплакал, увидев нас, а я быстро предложил ему сигарету и прикурил одну для себя", - вспоминает младший Си. Он спросил меня: "Почему ты тоже куришь?". Я ответил: "У меня депрессия". Мы тоже пережили трудные времена за эти годы". Он помолчал немного и сказал: "Я разрешаю тебе курить".
И отец, и сын сохраняли веру в партию, обвиняя в своих преследованиях начальника службы безопасности Кан Шэна и его жену Цао И'у. Хотя некоторые его сверстники презирали партию, младший Си решил вступить в нее. Сначала он пытался вступить в Коммунистическую лигу молодежи, хотя чиновники неоднократно отклоняли его заявления из-за порочащей репутации его отца. Его упорство покорило местных кадров, в том числе одного, который сжег досье с "черными материалами", присланными из Пекина для дискредитации Си. Молодежная лига приняла его в 1972 году с восьмой попытки. Затем ему потребовалось десять попыток, чтобы стать членом партии в январе 1974 года, после чего жители Лянцзяхэ избрали его, еще двадцатилетнего, своим партийным секретарем.
Объятия Си с партией озадачили некоторых его друзей. И Сяосянь, сын бывшего революционера, преследуемого красногвардейцами, позже сказал американскому дипломату, что в то время он чувствовал себя преданным Си. Но И понял, что Си решил "выжить, став краснее красного", согласно утечке информации из американской дипломатической телеграммы, которая обобщила его высказывания. По словам самого Си, он нашел вдохновение в вере в то, что он и его отец были честными и порядочными. "Это было просто чувство, что чем больше хороших людей будет в партии и молодежной лиге, тем меньше будет плохих людей", - сказал он.
Си был энергичным деревенским секретарем. Он руководил работами по строительству плотин, прокладке дорог и сооружению резервуара для метана, чтобы обеспечить жителей газом для приготовления пищи и освещения. Но он также строил планы отъезда, наблюдая, как другие деревенские молодые люди возвращаются в города, чтобы заполнить вакансии на заводах, в школах и в армии. В 1973 году Си подал документы в уважаемый пекинский университет Цинхуа, но ему отказали из-за того, что он был "ребенком черной банды". В то время вступительные экзамены в колледжи были приостановлены, и университеты принимали студентов через политический отбор. Администраторы отбирали абитуриентов по их классовому происхождению и политической благонадежности, а выбранные студенты были известны как "рабоче-крестьянско-солдатские", что стало уничижительным эпитетом, намекающим на отсутствие интеллектуальной добросовестности.
Си повторно подал документы два года спустя, когда Цинхуа выделил два места для молодежи в Яньане. На этот раз у него были блестящие рекомендации от местных чиновников и удача. Два лучших администратора Цинхуа, которые были приверженцами Мао, отсутствовали, когда вербовщики просили дать им рекомендации по поводу того, может ли Си быть принят. Решение было оставлено на усмотрение сочувствующего депутата, который дал свое согласие после того, как Си Чжунсунь прислал записку, в которой говорилось, что его политические проблемы не должны повлиять на образование его детей. Жители деревни ждали у пещерного дома Си, чтобы проводить его утром, когда он покидал Лянцзяхэ в октябре 1975 года. Этот жест довел Си до слез, вспоминает он, и это был всего лишь второй раз, когда он плакал за годы своей деревенской жизни, первый - когда он получил письмо, в котором сообщалось, что его сводная сестра Хепинг умерла. В тот день около дюжины жителей деревни отправились вместе с Си в уездную управу, расположенную более чем в двенадцати милях.
Семь лет в Шэньси закалили Си. Друзья говорят, что он обрел способность общаться с простыми людьми и желание вернуть статус своей семьи. Официальные источники изображают Лянцзяхэ как центральную часть истории политического происхождения Си, описывая преобразующий опыт, который укоренил в нем прагматичное отношение к делу и чувство долга перед сельской беднотой. По его собственным словам, Си сказал, что уехал оттуда с решимостью «делать практические вещи для народа». Сама деревня сейчас является популярным местом "красного туризма" для путешественников, увлекающихся революционной историей.
Реабилитация
XI был в числе почти двадцати семи с половиной сотен студентов, поступивших в пекинский кампус Цинхуа осенью 1975 года. Университет стал очагом фанатизма почти за десять лет до этого, когда учащиеся средней школы, связанной с Цинхуа, сформировали первую боевую группу, получившую название "Красная гвардия". Выпускник Цинхуа Куай Дафу стал лидером Красной гвардии, который вел ожесточенные бои с соперничающими группировками, включая печально известную "стодневную войну" в кампусе Цинхуа в 1968 году.
К тому времени, когда Си поступил в университет в качестве студента по программе "рабочий-крестьянин-солдат", восстановилось тревожное спокойствие. Он получил степень по органической химии, но университетское образование в то время было скорее политическим, чем академическим, омраченным отсутствием интеллектуальной строгости и некачественным преподаванием. Один друг описал обучение Си в Цинхуа как степень по прикладному марксизму. Не то чтобы это имело значение для Си, который сказал другому другу, что у него не было планов работать в химической промышленности. Си, вспоминал друг, «хотел заниматься политикой».
В то время как многие его сверстники предавались романтике, алкоголю и кино, Си сосредоточился на политике, контролируя пропагандистскую работу в качестве члена партийного комитета своего класса. Друзья вспоминали начинающего политика, который проявлял смекалку не по годам. Один из случаев произошел во время "Движения 5 апреля" в 1976 году, когда сотни тысяч людей собрались на пекинской площади Тяньаньмэнь, чтобы похвалить Чжоу Эньлая, умершего тремя месяцами ранее, и раскритиковать Цзян Цина и других лидеров Культурной революции, позже осужденных как "Банда четырех". Силы безопасности разогнали протесты и преследовали участников, некоторые из которых писали и размещали на площади стихи.