– То, что я здесь сделал, нелегко, – проворчал он. – Свари мне шторм! В его устах это звучит так просто, но собрать весь этот потенциал и насилие, чтобы превратить распад в энергию? Не. Просто, – сказал он. Он устало покачал огромной головой. – Не подпускайте их, моя Чумная Гвардия! – крикнул он, но ему не хватало убеждённости. Поблизости не было никого из его былых заместителей. Великие нечистые, которых он вызвал из сада, чтобы заменить старых генералов, были им нечета, и у него их было совсем немного, один из которых, как он мрачно заметил, только что сумел сделать так, чтобы его изгнали. – Никаких смертных. Никаких чумных десантников. Никакой гибкости. Только демоны.

“Хватит ли этого? Должно хватить”, – сказал он себе. Он вздохнул.

– Но этого не хватит, не так ли?

Всё это было так утомительно предсказуемо.

Он почувствовал орбитальную атаку ещё до того, как она обрушилась, потому что был тесно связан с котлом. Котёл вызвал шторм, и бомбардировка прошла сквозь него. Частички его души разлетелись по атмосфере. Приближавшийся огонь лансов защекотал его внутренности неприятной судорогой. Он рыгнул, затем поднял голову.

– Неужели, – произнёс он.

Дождь лазерного огня пролился с небес. Многие из лучей выдохлись, упорядоченный перенос энергий был нарушен магией Ку’Гата, и это сделало его счастливым. Корабли Бога-Трупа бросали энергию звёзд в котёл, но тот было не так легко уничтожить. Что делало его менее счастливым, так это то, что, минуя щит над котлом, проходило изрядное количество огня, испепеляя Чумную Гвардию десятками.

– Они, конечно, ведут себя безрассудно, – сказал Ку’Гат, когда ланс попал в землю рядом с военным поездом, подняв в небо облако пара. Огонь из болтеров и рёв цепных мечей приближались. Он снова заглянул в котёл. Обычно, ему не нравилось сражаться.

– Но иногда у нас нет выбора, – проворчал он. – Ты, ты и ты – поднимайтесь сюда и размешивайте.

Указанные чумоносцы поднялись по скользким деревянным лесам вокруг котла. Ку’Гат передал им свой черпак для помешивания. Тот был вдвое больше любого из них. Только с помощью сложной системы ремней и верёвок они могли протащить его по смеси, и они грустно спорили о том, кто должен их носить.

– О, хватит уже, – рявкнул Ку’Гат. Он вразвалку подошёл к своему огромному мечу, прислонённому к стене, и поднял его. К тому времени чумоносцы уже тащили черпак по кругу.

– Медленнее! – прорычал он. – Медленнее! Это шторм, а не торнадо.

Покачав головой, он побрёл в направлении стрельбы.

Он неторопливо шёл по длинному коридору, рога соскребали остатки промокшей штукатурки с высокого потолка, меч волочился за ним, разрывая пластековую плитку пола. Он вышел в один из парадных вестибюлей больницы. Ку’Гат редко пользовался этим помещением и не занимался его активной реконструкцией, но одно его присутствие гарантировало, что оно было сырым, с чёрными полосами плесени, а пол покрыт опухолевой плотью и зарослями увядших сорняков. Половина крыши обвалилась, показывая тошнотворно бурлившее небо.

– Приииивееет? – позвал он, прижимая руку ко рту. – Я слышу вас здесь, внизу, маленькие человечки. Выходите! Выходите сейчас же!

Вместо ответа из боковой арки вырвался термоядерный луч и ударил его прямо в живот. Ку’Гат хмуро посмотрел на рану. Нападавший укрылся за колонной из тусклого мрамора и носил что-то громоздкое.

– Это мой дом, и ты обращаешься со мной с таким неуважением? – пробубнил он. – Как невежливо!

Ещё один термоядерный луч вырвал кусок его кишок. Второй и третий воины приближались с другой стороны зала, вооружённые таким же оружием.

– Ой, – сказал он и взмахнул мечом. – Небольшая засада, а? Недостаточно хороша. Ты знаешь, кто я такой?

Он шагнул вперёд и обрушил чумной меч на первого космического десантника. Сине-костяные доспехи почернели. Они раскололись на тысячу осколков, и человек внутри превратился в вонючее масло, чёрное, как полночь.

– Я – Ку’Гат, Чумной Отец, первый в милости Нургла, – сказал он. Другие ликвидаторы снова выстрелили ему в спину, поэтому Ку’Гат высунул длинный, похожий на лягушачий язык и оторвал одного от земли, подбросив в воздух. Во время полёта воин подвергся процессу быстрой мутации. К тому времени, когда его обнажённое тело расплющилось о стену, оно представляло собой мешанину разномастных конечностей с вывернутыми наружу внутренностями. – Я не безвольный распространитель оспы, а мастер болезней! – проворчал Ку’Гат. – В этой вселенной мало что способно победить меня.

Со всех сторон в него ударили болты. Другие космические десантники приближались, целясь из короткоствольных карабинов.

– О, вас тут много, не так ли? Прекратите это, – сказал он. – Я боюсь щекотки и склонен, когда меня провоцируют, щекотать в ответ.

Космические десантники продолжали стрелять. Ку’Гат обернулся. Они окружили его.

– Это нечестно, так много против одного. Я уравняю шансы.

Там, где стены были покрыты восхитительной растительностью, они зарябили и запузырились.

Ку’Гат усмехнулся. Чумоносцы появились из тени позади космических десантников. Болтерный огонь утих.

– Теперь, – произнёс Ку’Гат, неохотно признавшись себе, что это было довольно весело. – Кто сразится со мной?

– Я.

Один из игрушечных внуков Анафемы вышел из темноты, напыщенный, как нурглинг на навозной куче. Он поднял щит, который украшал связанный скелет, и нёс внушительный светившийся меч, впрочем, тот всё равно был намного меньше, чем у Ку’Гата. Он выглядел отвратительно чистым и здоровым. Будет приятно сбить с него спесь.

– О, ты подойдёшь, – с удовольствием сказал Ку’Гат. – Ты и в самом деле очень подойдёшь.