Глава 10

Глава 10

Лука

Я вижу на мониторах службы безопасности, как Бенито водит Данте и Верону на экскурсию по поместью. По какой-то долбаной причине я хочу, чтобы Вероне здесь понравилось. Но я наблюдаю за ее безразличной реакцией на каждую комнату, и это выводит меня из себя. Не знаю, чего я ожидал на самом деле. Девушка выросла в мафиозной семье и в роскоши. Она привыкла к этому. Это просто не производит на нее впечатления.

Они втроем проходят мимо моего кабинета, и Бенито даже не пытается взяться за дверную ручку, чего я от него и ожидал. Он знает мои границы, и в эту комнату нельзя входить никому, кроме меня, него и тех, с кем у нас назначена встреча. Этот кабинет станет моим убежищем, местом, куда я смогу пойти, когда мне нужно проветрить голову или ненадолго сбежать от мира. Как только я установлю кодовый замок, никто не сможет побеспокоить меня здесь, и мне нравится осознавать этот факт.

Я встаю, покидаю свое убежище и молча следую за ними на улицу.

— Ты можешь плавать в любое время, когда захочешь, — предлагает Вероне Бенито.

Она быстро качает головой, как будто сама мысль о том, чтобы залезть в мой бассейн, вызывает у нее отвращение. И выражение того, что можно описать только как отвращение на ее лице, выводит меня из себя.

В чем черт возьми ее проблема? Бассейн недостаточно хорош для нее? Он недостаточно чистый? Я нанял чистильщика бассейна. И если он не выполнит свою чертову работу, полетят головы.

— Что? Бассейн недостаточно велик для тебя? — Спрашиваю, делая шаг вперед. Я подхожу к краю, осматриваю бассейн и примыкающую к нему гидромассажную ванну, расположенную посреди огромной площадки из штампованного бетона. На мой взгляд, он чистый, и стандартного размера, если не больше, чем другие бассейны, так в чем же ее дело?

Я поворачиваюсь к ней.

— Не умеешь плавать?

Вместо ответа Верона стоит там, не двигаясь и не говоря ни слова. В гневе я хватаю ее за руки и разворачиваю к себе.

— Я всегда могу бросить тебя и узнать, — угрожаю ей. Я на самом деле несерьезен ... или, может быть, так и есть. Я не знаю. Эта девушка так выводит меня из себя, что я испытываю искушение бросить ее и преподать урок уважения.

Слезы наполняют ее глаза, когда она смотрит на меня и умоляет: — Нет, пожалуйста, нет!

И хотя обычно мне нравится, когда женщины умоляют, это меня не заводит. Я слышу дрожь в ее голосе и вижу страх в ее глазах. Но почему?

Прежде чем я успеваю спросить, она вырывается из моих объятий и убегает в дом, как будто ее задница охвачена огнем.

Стоя там, чувствуя себя сбитым с толку, я поворачиваюсь к Данте за ответами. Даже если это выводит меня из себя, я понимаю, что он знает Верону намного лучше.

— В чем ее гребаная проблема? Отвечай. — Я точно знаю, что в ее семье был бассейн. Я помню, как она хвасталась этим в детстве. У меня его не было, и это всегда вызывало у меня зависть.

— Ты не знаешь? — Спрашивает Данте, приподняв бровь.

Я качаю головой, внутренне закипая.

— Ее мать утонула. Верона — та, кто нашел ее плавающей лицом вниз в бассейне. И она чуть не умерла, пытаясь спасти свою мать.

Я в замешательстве хмурю брови. Я знал, что мать Вероны скончалась, когда она была молодой, но я никогда не знал подробностей.

— Сколько лет было Вероне? — Я должен знать.

— Девять.

Черт.

Внезапно у нас с Вероной оказалось гораздо больше общего, чем я первоначально думал. По крайней мере, моя семья не была ответственна за убийство ее матери. Я не могу сказать то же самое о ее семье и моей матери.

Сжимая руки в кулаки, я киваю ему, прежде чем повернуться и направиться обратно в дом, в свой кабинет.

Верона боится воды. И хотя обычно я бы использовал этот маленький кусочек информации против кого-нибудь, я знаю, что никогда не сделаю этого с ней. Ее страх перед водой гораздо глубже, чем просто неумение плавать. В тот день она была травмирована. Вероятно, после этого она никогда не заходила в бассейн или какой-либо другой водоем.

Вот что смерть делает с детьми. Это оставляет такие глубокие шрамы, что ты никогда не забываешь, всегда помнишь ... и ты никогда, никогда не простишь.