Глава 16

Пия

Я не могла разглядеть лицо. Он то появлялся, то пропадал из поля зрения, пока шел к нам, сохраняя дистанцию. Солнце отражалось от его неторопливого шага, временами почти ослепляя меня, в зависимости от нового положения. По позвоночнику пробежал холодок, когда наши взгляды наконец встретились. Темные, неумолимые глаза смотрели в ответ, решительно настроенные не выдавать своих секретов.

Я резко проснулась от того же сна, который снился мне каждую ночь на протяжении почти четырнадцати лет. В отличие от других случаев, когда лицо, преследующее меня, исчезало на заднем плане, я знала, что сейчас Аксель смотрит на меня.

Несмотря на это, мои глаза отказывались открываться. Они трепетали от угрозы сумеречного солнечного света, проникающего через окна.

— Просыпайся, принцесса.

Знакомый голос снова убаюкал меня, хотя намерение было прямо противоположным. Он провел пальцем по моему лбу, и я несколько раз моргнула, чтобы побороть паутину, сковывающую мое зрение. Когда матрас сдвинулся, я дернулась, вспомнив, что со мной в постели находится кто-то еще.

Зрение, наконец, обострилось и я задохнулась, обнаружив, что Аксель лежит на мне сверху. Его лицо было всего в нескольких дюймах от моего. Мы занимались сексом снова и снова, пока я не упала безвольной грудой на мягкий матрас. Очевидно, Аксель хотел наверстать упущенное за четырнадцать лет тем, сколько раз он трахал меня. Борьба во мне также ослабла в свете откровений Акселя. Казалось, что ему что-то должны за всё, через что ему пришлось пройти, и единственная плата, которую он принимал, была в виде моего тела. Я заснула, все еще чувствуя его внутри себя, и проснулась в той же позе. Поверх наших голых тел было небрежно накинуто одеяло.

— Я не могу дышать.

Я слегка постучала по его груди, и большое тело стало тяжело переваливаться с моего. Напряженные мышцы запульсировали от небольшого усилия.

Аксель отстранился, давая моему измученному телу необходимую передышку. Он наклонился в сторону, перенеся свой вес на локоть. Моя кожа горела, когда одеяло скользнуло по ней, заставив меня опустить взгляд на свое обнаженное тело. Следы, похожие на синяки, тянулись от декольте до сосков, покрывая всю грудь. Проследив ниже, я обнаружила, что внутренняя поверхность бедер также покрыта любовными укусами.

Он оставил метки на каждом интимном сантиметре моего тела. Стало очевидно, что он сделал это специально, чтобы гарантировать, что ни один другой мужчина не увидит меня в подобном виде. По крайней мере, не без того, чтобы не стать свидетелем вопиющего доказательства его владения. Потрясающе эффективный метод. Аксель уже однажды оставлял меня в подобном состоянии, и мне пришлось закрывать эти места от посторонних глаз. Поступок был расчетливо собственническим.

Несмотря на это, у меня больше не было сил злиться на Акселя.

— Сколько мы спали?

Аксель взглянул на часы на тумбочке.

— Час.

— О. - был мой скудный ответ.

В памяти всплыли смутные обрывки нашего предыдущего разговора, и в моей груди застыл лед. Одним своим заявлением Аксель вызвал на поверхность эмоции, слишком болезненные, чтобы к ним возвращаться. Символический обмен клятвами на пляже изменил ход его жизни. Он не знал этого, но я была так же одержима воспоминаниями о той ночи. Я думала о ней ежедневно, но никогда не позволяла этому поглотить меня. У меня были другие заботы: Поппи, мой муж и наша семья. Я не могла утонуть в своей одержимости, как это делал Аксель на протяжении многих лет.

Это усугубляло мое чувство вины.

Я не скорбела по Акселю так, как он скорбел по моей потере. Я вышла замуж, родила ребенка и жила полноценной жизнью со своей семьей.

Аксель же застыл во времени.

Я прижала к груди белое одеяло, чтобы защититься от правды. Тем временем Аксель неторопливо подтянулся в сидячее положение. Мягкое покрывало колыхалась от его неторопливых движений, обнажая изгибы V-образной формы, идущие по бокам от плоского живота вниз. Я невольно задержала свое внимание на его наготе, прежде чем заставить себя отвести глаза. Вместо этого взгляд упал на мою одежду, аккуратно сложенную на приставном столике, где, как я позже поняла, Аксель сложил каждую вещь, пока раздевал меня. Я схватила стопку.

Позволив своим глазам блуждать, пока одевалась, я впервые осмотрела незнакомую комнату. Я не успела оценить ее раньше и на мгновение была поражена роскошью в стиле лофт. В двухэтажной спальне имелась винтовая лестница, ведущая на балкон наверху. С балкона открывался вид на спальню, а не на улицу. Вдоль стен верхнего этажа стояли встроенные шкафы, внутри которых висели костюмы. Я могла видеть их отсюда, так же, как и полки с еще большим количеством сложенной одежды.

Тогда как верхний этаж представлял собой гигантскую гардеробную, нижний этаж не уступал ему в роскоши. Шикарные окна от пола до потолка служили стенами, из которых открывался вид на пляж. Шторы кое-где были задернуты, но даже это было сделано со вкусом. Диван в честерфилдском стиле, телевизор и камин создавали иллюзию отдельной гостиной внутри спальни. Между тем, небольшой письменный стол с аккуратно придвинутым креслом формировал офисную зону. Современный торшер стоял идеально прямо и вровень со столом.

Каждое приобретение, имущество и достижение Акселя ставили меня в тупик. Он построил империю, которая могла посоперничать с наследием Джея, и все это с мизерной суммой, которая, как мне казалось, не продвинула бы его далеко в таком дорогом городе, как Нью-Йорк.

Сила социальных сетей изменила жизнь начинающих артистов через несколько лет после моего знакомства с Акселем. Таланты больше не страдали от отсутствия связей; теперь у них была прямая платформа для общения со своей аудиторией. Instagram взорвался именем Акселя, и он превратился из клубного диджея в суперзвезду практически за одну ночь. Я услышала его имя по радио через год после свадьбы. Я думала, что схожу с ума, пока не погуглила и не узнала, что он уже успел сколотить состояние благодаря различным инвестициям, одной из которых была его карьера диджея.

Ни за что на свете я не догадалась бы соединить точки: Аксель использовал деньги, которые я оставила, чтобы построить все это. В лучшем случае, я думала, что он использовал их как арендную плату для продвижения своей музыкальной карьеры. То, в чем признался Аксель перед тем, как я уснула, было одновременно душераздирающим и леденящим до костей.

— Аксель… — Я начала тихим голосом. — Прости, что я ушла тем утром.

Это прозвучало жалко даже для моих ушей.

Как, черт возьми, просить прощения за такое? Прости, что бросила тебя на пляже через пять минут после того, как ты решил, что мы разделили нечто фундаментальное.

Я представляла его негодяем и колючкой в моем боку. Оказалось, что злодеем была я.

— Я… я очень рада, что ты исполнил все, что задумывал. — Продолжила я, оглядывая роскошную комнату.

Аксель повернулся ко мне, натягивая джинсы.

— Что задумывал? — Он обвел рукой комнату. — Я думал, это сделает тебя счастливой.

Потеряв дар речи, я захлопнула рот. Я понятия не имела, как реагировать, и продолжила тихо одеваться, пока не поняла, чего не хватает.

— Ты не знаешь, где мои туфли и сумка? — Спросила его несколько неловко. В комнате было безукоризненно чисто. Если бы моя сумка была здесь, было бы легко заметить огромный шопер или выглядывающий из него блестящий розовый чехол моего мобильника. Он так сверкал, что его можно было выявить из космоса.

— Ты оставила их в другой комнате.

— Точно. — Несмотря на то, что я нашла желанные вещи, я вспомнила о другой проблеме. Мой телефон был разряжен. — Ты можешь вызвать мне такси?

— Ты никуда не уйдешь. — Отрезал он.

Опешившая от резкого тона, я приоткрыла пересохшие губы.

Аксель быстро разгладил свой хмурый взгляд, сменив прежнее выражение лица на превосходную ухмылку.

— Я же говорил, что хочу тебе кое-что показать. Ты так и не увидела.

Я нахмурилась.

— Но ты показал мне пианино. Это не было большим сюрпризом?

Аксель покачал головой.

— Пойдем. — Он кивнул в сторону двери спальни.

Я вздохнула и последовала за Акселем без возражений. Моя прежняя ярость из-за грубости Акселя и чувство вины за непреднамеренное предательство Джея не исчезли, но я отложила их на потом. Воспитание Поппи помогло мне лучше понять Акселя. Люди с антисоциальным расстройством личности часто обладают ярко выраженным чувством справедливости и того, что им причитается. По его словам, я предала его, что повлекло за собой последствия и иррациональные действия. Хотя некоторая тревога оставалась, я больше не боялась Акселя. Вместо этого я хотела смягчить отказ, который он почувствовал в свой адрес после той ночи, и успокоить все, что я в нем сломала. Я просто не знала как это сделать. Он хотел, чтобы я ушла от Джея, но развод был невозможен, и я не могла вернуться к своему браку, не рассказав Джею о произошедшем. Единичную ошибку можно было бы простить, но эта была слишком серьезной, чтобы ее можно было исправить.

С тяжелым сердцем я прошла с Акселем по экстравагантному коридору и снова вошла в музыкальную комнату. Похоже, кто-то приходил, чтобы навести порядок. Я была удивлена, поскольку Аксель упоминал, что персонал не поднимался на этот этаж без его разрешения.

Комната снова была безукоризненно чистой, следы нашей предыдущей борьбы чудесным образом стерлись. Моя сумка и туфли аккуратно стояли рядом со столом из красного дерева, а разбросанные бумаги были собраны в аккуратную стопку.

При воспоминании о том, как разлетелись бумаги, у основания моей шеи поднялся жар. Я отвернулась и заметила зарядное устройство для мобильного телефона, подключенное к стене на другом конце огромной комнаты. Должно быть, я упустила его из виду во время первого знакомства с этой комнатой.